Джон Ченси - Автострада запредельности

Я встал и пошел в кормовую каюту. Стоя возле кухонной ниши, я зарядил кофеварку и стал варить себе кофе.

– Машина не принадлежит мне, Кори.

– Ну а я и не спрашиваю у тебя разрешения ее взять.

Я хохотнул.

– Я бы хотел посмотреть, как ты отделишь эту машинку от ее владельца. Ты же знаешь, как молодые люди относятся к своим машинам.

– О, мне кажется, он не представляет собой больших проблем.

Я протянул руку к аптечке, открыл ее и вынул из нее пузырек с аспирином.

– Проклятая головная боль… ты не обидишься?

– Дай-ка я посмотрю, что ты делаешь.

Я протянул пузырек к глазку камеры над кухонным столиком. Вытряс две таблетки аспирина себе в руку.

– Видишь?

– О'кей.

– Ты, кажется, чувствуешь себя тут вполне по-хозяйски, Кори. Приказываешь мне то одно, то другое.

– Так и есть, Джейк.

– Ты к тому же разговариваешь так, словно ожидаешь помощи, если «дорожные жуки» не могут нас найти, то твои дружки и подавно не смогут. То есть, если они вообще проскочили за нами в тот последний портал.

– Посмотрим, – сказал голос.

– Ответь мне на такой вопрос, Кори. Допустим, ты получишь от нас все, что ты хочешь. Куда ты отсюда поедешь?

– А?

– Ну как ты отсюда выберешься обратно в земной лабиринт или куда ты там собрался? Мы же потерялись.

– Действительно, потерялись. Но я на самом деле совсем не так волнуюсь.

Я закинул себе в рот таблетку аспирина, взял из маленького шкафчика чашку и наполнил ее водой из-под крана.

– Не волнуешься? А я вот волнуюсь.

Я запил таблетки.

– Не вижу, почему, – сказал голос Уилкса. – Ты же знаешь, что обязательно вернешься обратно. Если только парадокс – это реальность.

– Тогда в конце концов ты обязательно проиграешь, Кори. У меня останется карта.

– Может быть, пока я все об этом думаю. Может быть, я и не возьму этот кубик. Может быть, я возьму просто шевроле.

– Похоже на то, что ты и впрямь поверил в реальность парадокса, – сказал я, кладя пузырек аспирина обратно в аптечку и, как оказалось, весьма успешно зажав в ладони таблетки хлорпромазина, когда убирал руку обратно.

– Как я уже сказал, я все еще думаю об этом, но не эмоционально. То, как я это понимаю, парадокс – это невозможность. Посмотри, что должно было получиться в твоем случае. Твое будущее «я» посылает кубик кому-то, кто передает его еще кому-то, что снова передает кубик в следующие руки, и так далее. Наконец этот кубик получает Дарла. Она же и отдает кубик снова тебе. Ты отправляешься в прошлое и замыкаешь петлю, передавая кубик первому человеку, и так далее. Нет, черт побори. Этот кубик должен где-то иметь свое начало! Но до тех пор, пока эта петля постоянно себя воспроизводит, нет никакой для этого возможности. Нет никакого входного момента. Кубик просто существует, а этого мало, в этом есть что-то неестественное, это попахивает реальностью.

Я вышел обратно в кабину, неся себе черного кофе. Проходя через шлюз, там, где нет камер-глаз Сэма, я тихонько в кармане раскрыл пузырек и вытряхнул на ладонь украдкой две таблетки.

– Не могу спорить с тобой, Кори, – сказал я, садясь на водительское сиденье.

– А мне бы хотелось, чтобы ты стал спорить, – сказал голос, – у тебя абсолютно роскошный, великолепный интеллект, Джейк. Почему тебе захотелось зарабатывать на жизнь водительскими делишками? Мне это кажется пустой тратой времени и сил.

– А мне нравится, когда люди бывают мной шокированы. Никто и не ждет от водителя грузовика, чтобы у него были мозги. Меня это забавляет.

– Однако нехилая цена, которую приходится платить за забавы?

– Не-а. Даже очень небольшая. – Сделал вид, что вытираю край чашки пальцами, и при этом опустил туда пару таблеток хлорпромазина. Потом я потянул пару глотков из чашки.

– Это вся твоя жизнь, – сказал Кори. – Однако, если мы вернемся к вопросу о том, куда ты отсюда едешь и почему меня это не волнует, давай рассмотрим следующие возможности. У нас есть карта Винни и карта Джорджи. У нас есть кубик, который тоже может оказаться картой. Вместе с теми преследователями, которые все это время едут за нами, присутствуют и два очень хороших техника, те же самые, которые поработали с Сэмом. У них с собой есть оборудование, и они вполне в состоянии поработать и с кубиком. Я на это не рассчитываю, учти, но это вполне вероятная возможность. Она, конечно, одна из последних для нас, но, согласись, не самая невероятная. Мы здесь, кроме всего прочего, сидим на планете, которая сама по себе что-то вроде станции техобслуживания для «дорожных жуков». Тут должен быть портал, который ведет назад, в земной лабиринт, лабиринт ретикулянцев или внешние миры. Это просто непременно должно быть. Я готов поспорить на что угодно, что так и есть.

– Да, но как ты собираешься его найти?

– Пока еще не знаю. Может быть, мы просто спросим «дорожных жуков».

– Они, вероятно, сказали бы тебе на это нечто вроде «иди и оплодотвори сам себя», – сказал я презрительно.

– Я не знаю, возможно, но тогда у нас есть те варианты, о которых я уже говорил.

– Не знаю, почему тебе кажется, что карта Джорджи или Винни – это возможность выбраться отсюда. Если мы случайно выберемся в один из известных им лабиринтов, тогда, конечно, замечательно, но существует масса вероятностей, что так у нас не получится.

– Мне просто кажется, – сказал сердито и раздраженно голос, – что со всеми этими вонючими картами мы в конце концов вполне сможем что-нибудь придумать. Господи!

Я с сожалением покачал головой.

– Это твой самый большой недостаток, Кори. Ты рассчитываешь и планируешь все свои замечательные интриги, потом садишься и восхищаешься ими, думая, что детали сами о себе позаботятся. Ты великий стратег, но плохой тактик. Войны выигрываются в окопах, друг мой.

– Спасибо, Карл фон Клаузевитц, – голос коротко и презрительно рассмеялся. – Собственно говоря, ты можешь и не так далеко быть от истины. Я всегда стремился думать большими категориями – чем больше, тем лучше. И чем грандиознее мои планы, тем чаще мои планы рассыпаются в мелкие дребезги у меня на глазах. Вот посмотри хотя бы на мое последнее фиаско. Но я пока еще бог и царь, я еще не получил поражения. Я далек от этого. Мне кажется, что сейчас я как никогда разговариваю с позиций силы. Может быть, то, что я предлагаю, сейчас и кажется нереальным, но тем не менее варианты есть варианты.

Я сидел и пил, уставясь на камеру, заинтригованный тем, что подобие личности Уилкса оказалось куда более склонным к самоанализу, чем сам Уилкс. Я подумал, почему же это так.

– У меня есть еще один вопрос, – сказал я. – Кто тебя собирал? Твои программы, я имею в виду. По части того, чтобы подражать чертам характера, эмоциям и личности, ты вполне равен матрице Сэма. Это делает тебя совершенно уникальным существом. Земные программы искусственного интеллекта просто никогда не бывают такими хорошими.