Артур Кларк - Последняя теорема

Вот и все. Потом все попрощались, обнялись и расцеловались с пилотами, и они вместе с помощниками направились к стартовой площадке космического лифта. Ранджит не без удовлетворения отметил, что бразилец Рональдиньо Олсос вошел в первую капсулу, а Наташа оказалась среди тех, кому досталась третья.

Поцеловав Наташу в четвертый или пятый раз и наконец сумев забрать крепко обнимавшего ее Роберта, Субраманьяны, как и все остальные, направились к поджидавшим автобусам.

По пути им встретился Йорис Форхюльст. Он стоял в одиночестве и с кем-то взволнованно беседовал по мобильному видеофону.

— Йорис, что тебя беспокоит? — спросила Майра. — Обнаружили еще одну сверхновую?

Она говорила весело, но Йорису явно было не до шуток. Он захлопнул крышку видеофона и покачал головой.

— Возможно, то, что наблюдали астрономы, вовсе не было взрывом сверхновой. Сейчас происходит настройка космических телескопов, чтобы получить более четкое изображение. Да и произошло это гораздо ближе, чем можно ожидать при взрыве звезды. Возможно, прямо в облаке Оорта.

Майра остановилась и прижала руку к груди.

— Это не помешает гонщикам?

Форхюльст покачал головой.

— Такой опасности нет. Нет. Гонки будут проходить на низкой околоземной орбите. А взрыв случился очень-очень далеко отсюда. Вот только хотелось бы мне знать, что это такое.

Там, где заканчивалась подготовка космических яхт к гонкам, монтажники были не одиноки, хотя и не догадывались об этом.

Никто не видел крошечных кораблей, поскольку их экипажи уже давно включили фотонные искажатели. Однако девятирукие были озадачены не менее Йориса Форхюльста — правда, на то у них имелась своя причина. Для чего предназначаются эти строящиеся корабли? Оружия на них никакого. Данное обстоятельство отчасти рассеивало тревогу девятируких — но не до конца. И они не хотели докладывать своим господам, великим галактам, о появлении новой загадки.

37

Гонки

Космическая яхта называлась «Диана»; имя Наташа Субраманьян выбрала сама. Этот корабль еще никуда не летал, но теперь был готов к старту. Яхта была прикреплена к кораблю-матке. Огромный диск солнечного паруса уже наполнялся ветром, бесшумно дующим в пространстве между мирами. Вот-вот должна была начаться гонка.

— До старта две минуты, — послышалось из динамиков бортового радио. — Проверка готовности.

Один за другим спортсмены докладывали о готовности к старту. Наташа знала голоса всех своих друзей-соперников. Одни звучали напряженно, другие просто нечеловечески спокойно. На Земле не набралось и десятка людей, способных управлять космической яхтой, и все они сейчас находились здесь — на стартовой линии, как Наташа, или на борту корабля сопровождения в тридцати шести километрах над поверхностью Земли.

— Номер один, «Госсамер». К старту готов!

— Номер два, «Вумера», все в порядке!

— Номер три, «Солнечный луч». Порядок!

— Номер четыре, «Санта-Мария», все системы работают нормально.

Наташа улыбнулась. Номер четыре — это Рон Олсос, который нравился ей, а она, похоже, очень нравилась ему. Ответ Рона прозвучал совсем как в древние времена астронавтики. Рон обожал театральность.

— Номер пять, «Лебедев». Мы готовы. — Это был русский по имени Ефремий.

— Номер шесть, «Арахна». У меня тоже полный порядок.

— А это юная Хси Лянь из деревушки у подножия Гималаев, к северу от Шаньду.

И вот наконец настала очередь Наташи произнести слова, которые должны были услышать люди во всем мире и на всех космических форпостах.

— Номер семь, «Диана». Готова победить!

«И пусть Рональдиньо с этим смирится», — подумала она, в последний раз проверяя показатели датчиков натяжения солнечного паруса.

Наташа парила в невесомости внутри маленькой гондолы, и ей казалось, что солнечный парус заполняет все небо. Такое впечатление было оправданно: над яхтой распростерлось более пяти миллионов квадратных метров полотна, прикрепленного к кораблю прочнейшими тросами. Эта конструкция должна была помочь яхте преодолеть земное притяжение. Толщина алюминизированного пластика не превышала нескольких миллионных долей сантиметра, однако тяги должно было хватить (Наташа очень на это надеялась), чтобы «Диана» преодолела дистанцию и первой пересекла финишную прямую на лунной орбите.

Из динамика донеслось:

— До старта десять секунд. Включить всю записывающую аппаратуру!

Не спуская глаз с обширного паруса, Наташа прикосновением к кнопке включила все камеры и записывающие устройства. Парус выглядел потрясающе. Не укладывалось в сознании, как нечто столь хрупкое может быть таким огромным. Еще труднее было поверить в то, что эта легкая конструкция с огромной скоростью помчит яхту в космическом пространстве всего-навсего силой улавливаемого парусом солнечного света.

— …пять, четыре, три, два, один. Старт!

Семь управляемых компьютерами алмазных лезвий мгновенно перерезали растяжки. Парусники обрели свободу. До этого мгновения яхты и корабли сопровождения вращались вокруг Земли единым блоком, они были крепко соединены между собой. А теперь яхты разлетелись в стороны, будто семена одуванчика на ветру.

Победителем должен стать тот пилот, чья яхта первой преодолеет орбиту Луны.

Наташа не почувствовала никаких изменений. Она и не ожидала их. О движении говорили только датчики на приборной панели. В данный момент они регистрировали ускорение, равное одной тысячной доле земного притяжения.

Безусловно, эта цифра была ничтожно мала. Тем не менее она превышала все, на что были способны прежние модели управляемых человеком солнечных парусников, — конструкторы и строители «Дианы» сдержали свое обещание. Раньше такого ускорения можно было добиться только в экспериментах с игрушечными моделями. Наташа быстро подсчитала, что нужно сделать всего два витка вокруг Земли, — и она наберет скорость, достаточную для того, чтобы покинуть низкую околоземную орбиту и направиться к Луне. А тогда излучение Солнца заработает для нее в полную силу.

Излучение Солнца в полную силу…

Наташа улыбнулась. Она вспомнила о своих попытках растолковать принцип полета под солнечным парусом потенциальным спонсорам, болельщикам и просто любопытствующим на Земле. «Поверните руку к солнцу, ладонью вверх, — говорила она. — Что чувствуете?» Чаще всего ей отвечали: «Чуточку греет». Тогда она переходила к объяснению. «Но есть не только тепло. Еще есть давление. На самом деле оно настолько мало, что вы его вряд ли можете ощутить. Давление на вашу ладонь — не больше миллиграмма. Но посмотрите, на что оно, даже такое крошечное, способно!»