Эдгар Берроуз - Земля, позабытая временем

Когда она вернулась, он велел ей привязать один конец пятидесятифутового куска к колену одного из Вьеру, а второй конец к колену другого. Во время этой операции оба Вьеру выказывали признаки страха, но протестовать не осмелились.

— А теперь выходите из леса, — приказал Брэдли. — Но помните, что я рядом и застрелю первого, кто попытается удрать. Тем более, что второй все равно привязан.

Выйдя на опушку, Брэдли остановил пленных.

— Девушка сядет на спину того, кто поближе — объявил англичанин — а я на следующего. У нее есть острая сабля, а у меня вот это оружие, которое, как вы уже знаете, убивает на расстоянии. Если вы хоть чуть-чуть ослушаетесь, оба умрете. То, что мы погибнем вместе с вами, нас не остановит. Если вы всё сделаете, как надо, я обещаю не причинять вам вреда и отпустить на свободу. Вы перенесете нас через море на тот берег и высадите там. Такова цена ваших жизней. Согласны?

Вьеру с неохотой пообещали выполнить его требование. Брэдли осмотрел узлы на ногах Вьеру и, найдя их достаточно надежными, приказал девушке оседлать одного из Вьеру, а сам взгромоздился на другого. Громко захлопав крыльями, Вьеру одновременно снялись с места, сделали круг над вершинами деревьев и взяли курс на запад.

Глядя по сторонам, Брэдли не видел ни других Вьеру, ни летающих ящеров, которые, как он опасался, могли в самый последний момент погубить такой замечательный план. К счастью, эти огромные крылатые рептилии обитают главным образом в южной части Каспака, хотя и встречаются иногда ближе к северу.

Берег приближался. Уже можно было различить широкую равнину, простиравшуюся до самого подножия невысокого плато. Маленькие точки на ней превратились при подлете в стада оленей и антилоп; в мутной луже плескались волосатые носороги, а за ней объедал молодые побеги с высокого дерева могучий мамонт. Да, это был настоящий Каспак! Несмотря на всю свою первобытную дикость и грозящие на каждом шагу опасности, открывшаяся панорама вызвала в груди англичанина теплое чувство странника, возвратившегося после долгого отсутствия домой и узревшего перед собой знакомые с детства картины. Вьеру опустились на покрытый цветами берег. Их седоки спрыгнули на землю, и Брэдли объявил, что они свободны.

Когда он перерезал связывающую их веревку, оба Вьеру взмыли в воздух и с нечеловеческими воплями, заставлявшими Брэдли каждый раз содрогаться, пустились в обратный путь к своему кошмарному острову.

Когда они скрылись из виду, девушка повернулась к Брэдли.

— Зачем ты заставил их принести нас именно сюда? — спросила она. — Моя страна лежит на другом берегу, и мы вряд ли сможем добраться до нее живыми. Здесь столько врагов, хотя и не таких страшных, как Вьеру, но могущих убить нас с тем же успехом.

— Тому были две причины, — объяснил Брэдли. — Ты сама говорила мне о городах Вьеру, лежащих на противоположном конце острова. Пролететь над одним из них означало навлечь на наши головы тысячи этих тварей. К тому же здесь, неподалеку, должны находиться мои друзья — до форта, о котором я тебе рассказывал, отсюда не больше двух переходов. Мой долг вернуться к ним. И если они еще живы, мы обязательно найдем способ доставить тебя домой.

— А как же ты? — спросила девушка.

— Я выбрался из У-уху, — ответил Брэдли. — Совершив невозможное однажды, я постараюсь совершить невозможное вторично — выбраться из Каспака!

Делая свое заявление, Брэдли не смотрел на девушку и поэтому не мог видеть ее омрачившегося лица. Когда же он вновь взглянул на нее, она уже улыбалась.

Они отправились на юг берегом моря, где идти было легче всего, стараясь, однако, всегда находиться неподалеку от деревьев на случаи нападения хищников, столь многочисленных в этих местах. Было уже далеко за полдень, когда девушка внезапно схватила Брэдли за руку и указала на что-то, темнеющее у самого берега.

— Что это? — прошептала она. — Я никогда не видела таких ящеров.

Брэдли взглянул туда, куда указывал тонкий девичий пальчик, потом протер глаза и опять взглянул. Затем схватил девушку и увлек ее за ближайший куст.

— Что это? — повторила она.

— Это самый страшный ящер, когда-либо бороздивший воды этого мира, ответил Брэдли. — Это германская подводная лодка!

Лицо девушки озарилось пониманием.

— Я помню! — воскликнула она. — Это та самая штука, о которой ты мне рассказывал. Она плавает под водой, а в брюхе у нее сидят люди, да?

— Она самая, — кивнул Брэдли.

— Тогда почему же ты прячешься? Ты же говорил, что теперь она принадлежит твоим друзьям.

— Прошло уже много месяцев, и я не знаю, что с моими друзьями. Они уже давно должны были убраться отсюда и именно на этой штуке. Я просто не понимаю, почему она находится здесь, и не собираюсь показываться, пока не выясню этого. Когда я покинул форт, германцев на «У-33» было больше, чем моих друзей, а насколько я их знаю, за этой нацией требуется глаз да глаз. Сомневаюсь, что за ними как следует приглядывали без меня.

Прячась в растущих близ береговой линии зарослях, они незаметно подкрались к стоящей на приколе «У-33». Брэдли узнал это место: здесь неподалеку находилось нефтяное озеро. Они затаились в кустах почти напротив судна и стали наблюдать. Все люки были закрыты, никаких звуков с субмарины не долетало. Минут через пять Брэдли принял решение подняться на корабль и осмотреть его. Он уже выпрямился во весь рост, собираясь претворить свое намерение в жизнь, когда до его ушей донесся настоящий залп немецких ругательств, среди которых наиболее часто повторялось «Englische schweinehunde». (Английская свинская собака.)

Грубый угрожающий голос доносился, однако, не с «У-33», а с поросшей лесом возвышенности к югу от стоянки субмарины. Продолжая прятаться, Брэдли пополз в том направлении и вскоре увидел в просвет между кустами небольшой отряд, спускавшийся к морю.

Шестеро германцев во главе с бароном Фридрихом фон Шенворцем, все вооруженные, конвоировали пятерых англичан: Ольсона, Брейди, Синклера, Уилсона и Уайтли.

Брэдли, естественно, ничего не знал ни об исчезновении Боуэна Тайлера и мисс Ларю, ни о предательстве германцев, захвативших лодку и обстрелявших форт, но он совсем не был удивлен открывшейся его глазам картине. Отряд медленно приближался. Пленные англичане еле двигались, то и дело спотыкаясь под тяжестью навьюченных на них канистр с нефтью. Шварц, один из младших офицеров немецкой команды, отчаянно ругаясь, без разбора подгонял их ударами деревянной палки. Фон Шенворц шел сбоку и чуть сзади, со смехом подзуживая Шварца к дальнейшей жестокости. Дитц, Хайнц и Клатц, похоже, тоже получали удовольствие от страданий пленников. Лишь двое — Плессер и Хиндль — хмурились и старались не смотреть на издевательство.