Гарри Гаррисон - Зима в Эдеме

– Видимой опасности нет, – заметила она, с великим интересом наблюдая, как, цепляясь за торчащие ветви, сорогетсо тянули бревно на прежнее место, стараясь не оступиться.

Покончив с этим делом, парочка опять затаилась среди деревьев. Энге потребовала внимания.

– Мооравиис отправилась этим путем, нам придется идти следом.

Новая утоптанная тропа через редкую рощу привела их на поляну. И хоть на ней их поджидала одна Мооравиис, нетрудно было догадаться, что из-за кустов на них взирает множество глаз. С радостью и восторгом Амбаласи объявила о новом открытии.

– Видишь – там за деревьями берег. Мы наверняка окружены водой, мы на острове, а в водах вокруг него скрывается что-то опасное. Погляди на их примитивные и неопрятные повадки, на кости, покрытые стаями мух.

– Мооравиис зовет нас, – произнесла Энге.

– Следуй за мной и не забудь про аптечку.

Раздвинув ветки, Мооравиис открыла логово из сухой травы. Там без сознания, закрыв глаза, лежала сорогетсо. Это была самка – мешочек ее слегка приоткрылся. Она шевельнулась и застонала от боли. Левая ступня была наполовину откушена какой-то тварью, оставшаяся часть распухла и почернела, по ней ползали мухи. Лодыжка над нею изменила окраску.

– Глупость и небрежение, – не без удовлетворения проговорила Амбаласи, открывая живую сумку. – Следует принять радикальные меры. Ты поможешь мне. Заодно я могу провести некоторые исследования и эксперименты. Отошли отсюда Мооравиис. Скажи ей, что раненая будет жить, если она не будет следить за лечением.

Сорогетсо не возражала и мгновенно исчезла. Тогда Амбаласи быстрыми и уверенными движениями ввела обезболивающее. Когда Ичикчи замерла, она наложила на раненую ногу узкую повязку, прижав ее голову к крупной артерии над коленом. Потом ткнула в нее пальцем, и существо принялось втягивать в себя собственный хвост. И, пережав ногу, остановило кровообращение. Тогда Амбаласи принялась струнным ножом отрезать пораженную ногу. Чтобы не видеть, Энге отвернулась, но звук рассекаемой плоти доносился до ее ушей. Заметив это, Амбаласи выразила удивление:

– Ишь ты, какая чувствительная! Ты что – фарги, ничего не знающая о жизни? Наблюдай и учись, ведь знание – это жизнь. Ступню можно было и залечить. Но тогда она станет калекой. Лучше удалить все, вернее, все ненужное. Половина фаланг и костей плюсны потеряны. Осторожно и быстро я удаляю все остальное до конца плюсны. Эти кости необходимы. Теперь нефмакел побольше… да, вот этот, чтобы остановить кровь. Дай-ка сюда контейнер.

Амбаласи достала небольшой пузырь с вязким красным желе. Открыв его, она с помощью нефмакела извлекла оттуда белое ядрышко и приложила к обрубку ноги, тщательно выбрав нужное место. Потом повторила инъекцию с помощью новой однозубой змейки.

– Антибиотик. Готово.

Распрямившись, она потерла занемевшую поясницу – и обнаружила, что они не одни. Обступившие их сорогетсо безмолвно наблюдали за ними, чуть не дергаясь всякий раз, когда глаза иилане" встречались с их взглядом.

– Боль кончилась! – объяснила Амбаласи в манере сорогетсо. – Она спит. Слабая. Боли не будет. Пройдет много дней, прежде чем все будет как прежде.

– Нога… исчезла, – проговорила Мооравиис, глядя круглыми глазами на перевязанную культю.

– Я вернусь лечить ее. Потом вы увидите, чего вам еще не приходилось видеть.

– Что ты сделала? – спросила Энге, удивленная не меньше, чем сорогетсо.

– Посадила колонию клеток, из которой вырастет новая нога. Если эти создания и впрямь настолько близки к нам, как кажется, вырастет точно такая же ступня.

– Ну а если нет?

– Тогда мы получим интересный научный случай! Оба исхода представляют собой интерес для науки.

– Еще более для Ичикчи, – ответила Энге с явными нотками неодобрения.

Амбаласи удивилась.

– Конечно же, приобретение новых познаний куда важнее жизни этого примитивного существа, которое, вне сомнения, умерло бы, если бы не мое искусство. Твое сочувствие направлено не в ту сторону.

Сорогетсо подступили еще ближе. Открыв рты, все десятеро пытались понять неизвестную речь. Они внимали Амбаласи, стараясь не упустить ничего из того, что им открывали ее ладони.

– Вот, – скомандовала Амбаласи, – ты можешь приобрести новые знания. Поговори с ними. Какая прекрасная возможность! Прекрасная, понимаешь!

Сорогетсо не спеша отступили, но сразу же возвратились, повинуясь зову.

– Они как фарги, вышедшие из моря, – сказала Энге. – Нам придется проявить терпение.

– Конечно, но учимся и мы с тобой. Мы здесь тоже как фарги, мы пришли учиться, чтобы понять и изведать все глубины их жизни. Начнем.

Глава 40

Kakhashasak burundochi ninustuzochi kaе" asakakel.

Мир был бы лучше без устузоу.

Встречи с Ланефенуу Вейнте" ожидала без страха. Да, у них были потери, ужасные потери, но были и успехи. В битве так всегда – теряешь одно, приобретаешь другое. Важна окончательная победа, ее будут помнить. Она была уверена в этом, не ощущая ни малейших сомнений, но все-таки то и дело подбадривала себя. Ланефенуу будет сомневаться, ее нельзя будет ни в чем убедить, если она, Вейнте", не облечется в уверенность-успеха, подобную панцирю.

– Желательно-изменение-положения, недостаточность освещения, – со знаками крайнего смирения обратилась к ней член экипажа с кистью и краской в руках.

Урукето изменил курс, и пятно солнечного света из открытого плавника перешло на другое место – они, должно быть, уже приближались к Икхалменетсу. Вейнте" склонилась вперед, поднимаясь с хвоста, и перешла к свету, чтобы внимательно разглядеть работу. Сбегая с плеч, зубчатые золотые листья спиралями охватывали руки и заканчивались плодами на тыльной стороне ладоней. Пожалуй, рисунок был слишком вычурным, но именно такой подходил для важной встречи. Вейнте" сделала знаки удовлетворения и одобрения, член экипажа благодарно склонилась перед ней.

– Великолепный рисунок, мягкие краски, точные очертания, – сказала Вейнте".

– Счастлива хоть чем-нибудь послужить избавительнице.

Вейнте" то и дело слышала теперь это слово. Поначалу оно выражалось понятием «она-что-помогает-нам», но постепенно превратилось в «она-что-спасает-нас». Так думали иилане" Икхалменетса, так они говорили. И даже не вспоминали о погибших фарги. Они видели, как по склонам высокой горы все ниже спускался снег, и всей кожей ощущали дыхание подступавшей зимы. Эйстаа должна была чувствовать то же, что и остальные.

Когда урукето заходил в гавань Икхалменетса, Вейнте" стояла рядом с капитаном. С величественным изяществом огромное существо миновало других урукето, выстроившихся в ряд у причалов. Предвкушая угощение, энтиисенаты рвались вперед, взбивая белую пену. Невысокая волна ударилась о деревянный причал, перехлестнула через спину урукето. Глянув с плавника вниз, Вейнте" поманила члена экипажа.