Валерий Быков - Инопланетяне в отражении

— Правительство, военные, их амбиции всех погубили.

— Так, товарищи, прекращаем разговоры, — громко проговорил сорока летний солидный лысый мужчина в пиджаке, вышедший к доске. Наши с нами новые соратники, друзья биосообщества, собрали нас здесь для того, чтобы мы с вами влились в важнейший в истории новой земли проект. Проект по созданию около светового звездолёта, такого, на которых мы люди, и наши новые друзья сможем довольно быстро путешествовать от одной звёздной системы к другой. Мы люди, идеальный новый союзник, мы обладаем уникальным складом ума, и способностью создать и развивать высокую науку. Именно поэтому биосообщество Концента приняло решение не уничтожать нас, наш вид, а принять в свои ряды, ряды равных. К несчастью, в результате тяжёлой и кровавой войны, многие ведущие умы земли погибли, хотя им могли найти место в рядах биосообщества. И поэтому нам придётся строить науку заново с нуля, теми, у кого остались хотя бы крохи знаний…

Глава 4: Жизнь на Титане.

Младший лейтенант Стивенсон спустился по трапу вниз, и подошёл к борту вездехода, везделёта, вездеплава, на котором экспедиция из четырёх человек, под его командованием должна была отправиться изучать жизнь в океанах титана. Предполагалось что в метановых морях самого большого из спутников Сатурна должна была быть развитая жизнь, рыбы, фильтровальщики, членистоногие, или как минимум черви и простые водоросли. События последних двух дней, первые пробы, находка лишайников и нескольких десятков видов местных бактерий, использовавших ацетилен и метан вместо воды, указывала на то, что научная экспедиция должна была быть успешной. Находка многоклеточной формы жизни лишайника, вышедшего на сушу, говорила о том, что в морях совершенно обязательно должна была водиться живность. Хотя главный биолог Сиу много раз и дотошно объяснила, что питаться местными растениями и организмами будет совершенно не возможно, из-за координальных отличий их природы, от природы земных организмов. Они ели кислород, и дышали метаном, в то время как люди дышат кислородом, и едят углеводородо содержащие вещества.

Стивенсон подошёл к машине, внимательно осмотрел её, и приказал всем залазить внутрь, люди послушались. В последний раз с ним связался капитан Джек Форд:

— Ну что лейтенант, не сварите пробы, помните, что плюс двадцать по Цельсию, для местных организмов запредельно высокая температура, их внутренности вскипят и летки разрушатся. Для их выживания необходимо поддерживать местную температуру.

— Я помню сэр.

— А им не холодно? — Пошутила спутница Стивенсона, тоже биолог, один из двух в составе экспедиции. Биологов было мало, потому что, когда отсылали корабль, никому в голову не могло придти, что здесь, на Титане, в ужасном холоде живут и процветают различные формы жизни.

— Нет не холодно, всё ведь упирается не в температуру в принципе, а в температуру кипения и затвердевания основной жидкости. У нас это вода, у них метан температура плавления 90 кельвин, температура кипения 112кельвин, в аккурат местные температурные условия.

— На самом деле интервал маловат, всего 22 градуса.

— Но, ниже 90кельвин тут температура редко опускается, в плюс тоже, атмосфера толстая и обеспечивает стабильную температуру, но живые клетки могут содержать в себе метан под давлением в мега Паскаль, и тогда его температура кипения существенно возрастает. А чтобы метан не затвердевал, при температуре менее 90 кельвин, местная жизнь использует антифризы, снижающие температуру плавления до 88 градусов. Но ты ведь сама всё знаешь.

— Я пошутила, конечно же я читала все отчёты этой учёной Сиу, которая с нами осталась.

— Ладно.

Лейтенант уселся на переднее сидение, включил двигатель и машина быстро покатила к побережью, спустя пару минут они достигли обрыва, машина включила вентиляторы и плано взлетела на небольшую высоту вверх. Гравитация на Титане мала, одна седьмая земной, атмосфера плотная, летать одно удовольствие. Даже двигатели сравнительно малой мощности легко поднимают аппараты в воздух. Везделёт с экипажем легко спланировал с обрыва и спустился в жёлтое море. Он был существенно тяжелее метана, и потому погрузился бы на дно океана, но двигатели, включённые на малые обороты, не позволили аппарату затонуть. После чего Стивенсон переключил тумблер, и по бокам аппарата надулись специальные резиновые секции, они были заполнены водородом, и не позволили аппарату затонуть, двигатели выключились, и корабль замер на поверхности океана в ста метрах от берега. Стивенсон включил эхолот, проверил глубину.

— Здесь двадцать метров, довольно глубоко. Послать в начале робота, или?

— Думаю, мы и без разведки справимся.

— Хорошо, — ответил лейтенант. Он встал вместе со вторым ныряльщиком на борт шлюпа и нырнул в метановое море. Гравитация была не велика, и потому, не смотря на низкую плотность метана, в океане можно было не плохо плавать. Ныряли двое, сам Стивенсон и его спутник, младший сержант Диггер.

Стивенсон быстро погрузился на глубину, тут было довольно светло, видимость хорошая, прозрачность метана выше прозрачности воды. Он опустился на дно, и увидел кораллы и водоросли, их было много, и они покрывали все прибрежные воды. Он подплыл по ближе, и встал на дно. Какой-то крупный червь многоножка попробовал на прочность своими челюстями его скафандр. Стивенсон нагнулся, подобрал его, и засунул в специальную капсулу, пусть Анна потом изучит. Но его больше интересовали крупные формы жизни, теплокровные, те у кого температура крови выше температуры окружающей среды хотя бы градусов на пять, также интересовали хищники, нет ли тут акул? Но за пол часа, что он бродил под водой, ничего похожего на акул найдено не было. Зато тут было полно различных растений, червей, крабов, многоножек, и животных, напоминавших доисторических земных трилобитов. Самый большой из них был всего пол метра в длину. Активных хищников не было, в основном преобладали фильтровальщики. Аналогичный путь когда-то проделала жизнь на земле. И если бы не жёлтое море метана вместо воды, можно было бы представить себе, что ты попал на землю, миллионов так шестьсот, семьсот лет назад. Со Стивенсоном связался капитан, тот нажал на кнопку приёма.

— Да сэр.

— Ну что, как ваша первая морская прогулка, нашли что-то?

— Да сэр, нашли, и, чёрт возьми, это куда более развитые организмы чем бактерии и лишайники, что растут на поверхности.

— Надеюсь, там нет акул, или каких-нибудь гигантских панцирных хищных рыб?

— Таких тут к счастью нет, в основном кораллы, какие-то черви, водоросли, рыбы тут вообще нет. Самый развитый организм, что я тут обнаружил, это трилобит, полу метровое морское членистоногое, плавает себе потихоньку, никого не трогает.