Андрей Мартьянов - Иная тень

Я не стану описывать бюрократическую рутину, ознакомление людей из „Апача" с нашей документацией и их реакцию при виде Иных. Скажу лишь, что полковник Дж. Кеннет, ставший нашим новым патроном, искренне интересовался исследованиями и заботился о сотрудниках. После того как Кеннет сменил майора Дементо, нас даже стали лучше кормить.

Вернусь к событиям памятного утра 15 января 2280 года по календарю колонии. Я уже находился в лаборатории и работал над дешифрацией нескольких новых звуков, изданных материнским организмом Иных, когда внезапно была объявлена тревога первой степени. Естественно, что работу пришлось прекратить и немедленно прийти в административное здание – пятый корпус базы. Наши радары зарегистрировали приближение постороннего объекта искусственного происхождения и идентифицировали его как рейдер „Киото" с бортовым номером, входящим в каталоги ООН. Ничего не скажешь, гости были совсем некстати.

„Киото" подавал сигналы бедствия, причем не в широком диапазоне, а направленным на наш приемник лучом, что само по себе было подозрительно. Подразумевалось, что на Сцилле вообще нет никаких земных баз. Полковник Кеннет и мистер Джастин приказали охране вооружиться и на всякий случай соблюдали полное радиомолчание, не желая выдавать местоположение колонии.

Рейдер – вы можете увидеть на фотографии в конце книги – приземлился в полумиле от S-801, продолжая сигнализировать о чрезвычайной ситуации, возникшей на борту. Безусловно, люди, находящиеся на „Киото", теперь могли рассмотреть базу собственными глазами, а следовательно, знали о ней. Господин Дж. Кеннет принял решение отправить к рейдеру людей на снегоходе и проверить, что происходит. По распоряжению администратора обычные научные сотрудники продолжили заниматься своим делом: нас уверили, что ничего страшного не происходит, а информация о происшествии уже отправлена на Землю через линию Планка.

Когда один из двух наших снегоходов подъехал к приземлившемуся „Киото", начались неприятности. Из шлюзов рейдера высыпало не меньше сорока или пятидесяти человек с хорошим вооружением – винтовки, гранатометы, два вездехода с полевыми пушками. В то же самое время сканер колонии закончил обследовать „Киото" и компьютер пришел к заключению, что на борту корабля имеется ядерное оружие…

Экипаж нашего транспортера уничтожили немедленно. Затем нападавшие начали приближаться к зданиям базы. Кеннет, насколько я знаю, попросил о помощи Центр и приказал охране и всем сотрудникам, знакомым с оружием, занять оборону.

Мы не могли долго противостоять нападавшим. Я сам три года прослужил в морской пехоте флота Его величества короля Ричарда и немного разбираюсь в военной науке. Штурмовали нас правильно – вначале отсекли от энергетического комплекса, серьезно повредив реактор, тем самым оставив прочие строения без постоянного поступления энергии (мы вынуждены были пользоваться аварийными аккумуляторами), а затем постепенно отбивали одно здание за другим, пока не подавили все очаги сопротивления, загнав остальных в задние лаборатории. Очень тяжелый бой продолжался не меньше двух часов. Наш противник выигрывал как в численности, так и качестве вооружения. Профессиональных военных из числа охраны перебили в первый же час, охотясь на них из „умных" винтовок.

Когда положение стало почти безнадежным (у нас в руках оставались только административный корпус и исследовательский центр), мистер Джастин, видя, что сопротивляться мы сможем не более двадцати минут, принял очень смелое решение. У нас оставались две возможности: либо запустить систему самоуничтожения колонии (в центре управления жилым комплексом имелся ядерный заряд, который в подобной ситуации требовалось по инструкции активировать), либо… Все-таки мы не зря почти год занимались с Иными. Вот сейчас и наступил момент, когда можно было использовать биологическое оружие высшего уровня.

Для пробы мистер Джастин вместе со мной выпустили из клеток двух Иных, с помощью ретранслятора вывели их из здания и отдали приказ „атаковать". Не скрою, это была мощная контратака. Два самца – „Наполеон" и „Наемник", получивший это прозвище за то, что выполнял наши команды, только выпросив подачку – на моих глазах разорвали в клочья девятерых нападавших. Я никогда прежде не видел Иных в настоящем деле, то есть в бою не на жизнь, а на смерть. Это были черные молнии, сметавшие все на своем пути. Даже когда „Наполеону" оторвало правую переднюю лапу выстрелом из винтовки, а несколько пуль попали в череп, он успел уничтожить троих оказавшихся поблизости боевиков. Но, к сожалению, оба самца действовали на открытой местности, не имея возможности прятаться и теряя фактор внезапности. Террористы, залегшие во втором эшелоне атаки, издалека расстреляли обоих чужих существ. Рисковать остальными особями мы не могли. Это были слишком ценные экземпляры, проявлявшие в экспериментах наибольшую сообразительность. Или сохранить этих особей во что бы то ни стало, или потерять все.

Атака заглохла минут на двадцать, и у нас появилась возможность посовещаться. Мы попытались через громкоговоритель вызвать наших противников на переговоры, но нападавшие не обратили на наши слова никакого внимания. Впрочем, если бы джихадовцы предложили нам капитуляцию, мы бы не согласились – военные давали присягу, а гражданским лицам никак не улыбалось стать заложниками террористов-фанатиков.

Мистер Джастин, понимая, что игра проиграна, с каменным лицом сказал, что он, по согласию с полковником Кеннетом, активировал ядерный заряд и через полчаса произойдет взрыв. Если мы хотим погибнуть с честью, нужно за это время сделать хоть что-то. Мы решили, что если все потеряно и нам вскорости светит быть превращенными в пар, то можно выпустить на нападавших нашу королеву – самку Иных по имени Марго. Затем мы предполагали использовать и всех остальных животных. Пусть покажут, на что способны. Если вдруг они перебьют террористов до взрыва атомной бомбы, мистер Джастин сумеет ее дезактивировать.

В вольере самки был предусмотрен отдельный шлюз с выводом непосредственно на поверхность ледника – в случае ее смерти только таким способом можно было эвакуировать громадное тело наружу. Выстрелами из винтовок мы повредили ее яйцеклады, приведя материнский организм в бешенство, и тотчас открыли шлюз. Матка вывалилась на снег. Самцы, по-прежнему сидевшие в вольерах, словно взбесились. За долгое время общения с Иными я начал частично понимать их звуковую речь и уяснил, что они беспокоятся за главу стаи, подвергшуюся опасности. А самка им сигнализировала – „атаковать, уничтожать, бить…" Но мы не могли выпустить самцов. Двери клеток вели в помещение, где мы забаррикадировались, и если бы животные вырвались, нам пришел бы немедленный конец. Даже сигналы инфразвуковых ретрансляторов на них не действовали. Самцы словно поняли, что этим сигналом их обманывают, а истинные приказы испускает живая самка.