Гордон Диксон - Гильдия

— Есть у кого-нибудь нож? — спросил он, по-прежнему стоя на коленях рядом с Артуром.

Ножи оказались только у Каласа и одного из носильщиков. Хэл поочередно раскрыл каждый из них и большим пальцем потрогал край лезвия. Потом выбрал нож Каласа. Им он сделал на веревке примерно по кругу несколько разрезов, затрагивая только верхние пряди. Затем потянул эти пряди в разные стороны и углубил разрезы; так что когда наконец, веревка оказалась перерезанной, то производила впечатление порванной.

— Ну вот, — он обернул остаток веревки вокруг вбитого в центре палатки кола, который поддерживал ее крышу. Якобы порванный конец он оставил снаружи. — Готово. Это должно выглядеть так, как будто кто-то не разрезал веревку, а разорвал ее. Я думаю, что под гипнозом смогу заставить их поверить, что такой огромный человек, как Артур, оказался на это способен.

— Он, вероятно, и в самом деле мог бы это сделать, — сказал Калас, забирая нож обратно. Хэл покачал головой.

— Пусть кто-нибудь обычной веревкой свяжет тебе руки за спиной, и посмотри, сможешь ли ее порвать. Только если между тобой и предметом, к которому ты привязан, остается какое-то расстояние, ты сможешь порвать веревку внезапным рывком. Я думаю, что под воздействием гипноза мы сможем добиться, чтобы солдаты поверили, что Артур проделал такое с этой веревкой.

Он встал.

— Теперь, — сказал он, — все мы уходим — кроме Каласа и одного из вас. Калас может использовать того, кто остается с ним, как посыльного — если ему понадобится мне что-нибудь сообщить. Вперед.

Он вышел из палатки. Начал дуть влажный ветерок — предвестник рассвета. Вероятно, меньше чем через час они уже смогут различать липа друг друга.

Пленные по-прежнему неподвижно сидели или лежали, все еще находясь под действием наркотика.

— Займитесь ими, — велел Хэл. — В том числе и теми, кто находились на часах.. Я хочу, чтобы вы усадили их всех спинами к палаткам.

Члены Гильдии принялись выполнять его приказ.

Хэл прошелся вдоль группы солдат. Их расположили в две линии — именно так располагались на земле спальные мешки. Он по очереди присаживался перед каждым на корточки и в течение нескольких минут негромко что-то говорил, пока не получал ответ на вопрос: «Ты слышишь меня?»

Услышав «да», он перемещался к следующему. На всех ушло почти полчаса. Когда он закончил, то обратился к тому, кто оказался рядом, худенькой, хрупкой на вид девушке лет восемнадцати. Ее звали Кэди, и она принадлежала к группе опытных ночных сборщиков, выбранных Онет.

— Я хочу, чтобы ты сейчас пошла к Каласу, вон в ту палатку. Скажи ему, что, по твоему сигналу, он должен, как можно лучше подражая голосу Лю, крикнуть: «Стреляй, Орк! Ну же! Застрели его!» Повтори мне эти слова.

— «Стреляй, Орк!» — сказала Кэди высоким, ясным голосом. — «Ну же! Застрели его!»

— Хорошо, — кивнул Хэл. — Заставь Каласа точно так же повторить их тебе, чтобы удостовериться, что он правильно их запомнил. После этого выйди из палатки. Стой рядом с ней и не своди с меня глаз. Когда я махну рукой, скажешь ему, чтобы он крикнул то, что я велел. Ты все поняла?

— Когда я увижу , что ты махнул мне рукой, я велю Каласу крикнуть: «Стреляй, Орк! Ну же! Застрели его!» — повторила Кэди. — А что мы будем делать потом?

— Об остальном позабочусь я, — ответил Хэл. — Вы двое покидаете палатку и идете сюда. Повтори, что я сказал.

— Калас и я покидаем палатку после того, как он крикнет, а об остальном позаботишься ты, — выполнила Кэди его просьбу.

— Правильно, — сказал Хэл, — ты молодец. — Она улыбнулась в ответ и направилась к палатке. Хэл вернулся к солдатам и встал перед ними.

Его интересовал Харви, потому что он внушил ему, что тот, возможно, примет на себя командование.

— А теперь слушайте меня, все вы, — сказал он. — Все вы до этого момента спали.

Он остановился; еще раньше Хэл спросил у часовых их имена, и на мгновение они затерялись среди тысяч других имен, хранившихся в его памяти.

— Все вы спали, — почти сразу же продолжил он, — даже Билли Джарвис и Стоки Уимз, которые находились на часах. На них подействовало спиртное, выпитое раньше вечером. В любом случае, вы все спали до этого момента. Ведь это так? Отвечайте: «Да!»

— Да, — пробормотали те.

— Вы знали, что когда вы отправились спать, ваш ротный Лю и Орк все еще были заняты тем, что в палатке Лю допрашивали девочку и мужчину, которых вы схватили раньше. Но до этого момента вам все это было безразлично — пока что-то не разбудило вас всех. Что разбудило вас?

Он сделал долгую паузу.

— Я скажу вам, что разбудило вас, — продолжил он. — Вы услышали вопли Орка — как будто он испытывал боль или был напуган. Вы не помните слов, которые он выкрикнул, но помните, что вы услышали после того, как этот вопль разбудил вас. Вы все помните это, не так ли? Скажите «да», если помните.

— Да, — снова сказали те.

— Хорошо, — кивнул Хэл. — С этого момента все вы помните все — так, как оно происходило, или так, как вам об этом рассказали. Так и было, верно? Скажите: «да», если вы помните.

— Да.

— Вы не запомните ни меня, ни кого-либо из этих других незнакомых мужчин и женщин, которых вы видели здесь сегодняшней ночью. Вы забудете, что здесь был кто-то еще кроме ваших собственных товарищей-солдат и офицеров. Скажите: «Да».

— Да, — нестройным хором произнесли солдаты. Хэл прошел вдоль сидящих солдат, пока не оказался перед Харви, который находился во втором ряду. Но сначала он обратился к сидевшему справа от того:

— Ты не видишь меня и не слышишь то, что я говорю Харви. Ты вообще не запомнишь меня. Скажи: «Да».

— Да, — повторил солдат.

Хэл обратился с теми же словами к человеку слева от Харви и снова получил утвердительный ответ. Затем он снова занялся Харви, присев на корточки так, чтобы оказаться почти лицом к лицу с толстяком с нашивками капрала в петлицах его серой формы. Он говорил с Харви настолько тихо, что находившиеся по сторонам от него два солдата ничего бы не услышали, даже если бы и попытались.

— Харви, ты меня слышишь, не так ли ?

— Да, — ответил тот.

— Ты не будешь помнить об этом разговоре, точно так же, как не будешь помнить и от том, что видел меня или кого-либо еще кроме ваших собственных людей и двух пленников, — сказал Хэл. — Ты так сделаешь потому, что так велю тебе я; но также и потому, что в твоих собственных интересах тебе будет лучше все это забыть. Если ты забудешь, что вся заслуга за то, что эти солдаты смогли вернуться в гарнизон, достанется тебе.

Харви улыбнулся, но в остальном выражение его лица не изменилось.

— Через одну-две минуты, — спокойно продолжил Хэл, — что-то случится. Ни один из этих солдат не знает, что это произойдет, но ты ожидал внезапного возникновения какой-то неприятности с того момента, как увидел, что Лю с Орком собираются в одной из палаток подвергнуть допросу этого очень крупного и сильного человека — всего лишь вдвоем, без пары солдат с оружием наготове. Ты знал, что этот человек опасен, потому что, когда его захватывали в плен, он голыми руками убил двоих ваших людей. Но тебе, конечно, не подобало что-нибудь сказать на этот счет Орку или ротному, так что ты промолчал. Но именно поэтому ты был готов взять командование на себя, если неожиданно возникнет какая-то неприятность. Ведь так?