Зиновий Юрьев - Повелитель эллов. Фантастический роман

— Но зачем, подумайте сами, зачем бы мне приходить сюда, зная, что меня ожидает.

— Не слушай его, учитель.

— Ведь должен быть какой-нибудь смысл в моем приходе.

— Он лжет.

— Не знаю, — сказал Шестой. — Скорее всего ты действительно надеялся рассорить наших друзей корров с нами.

— Разреши, учитель, увести его, — сказал Хиал. — Нечего слушать его безумные лживые речи. Я бы давно размозжил ему голову, и он бы не унижал нас больше ложью.

— Да, ты, наверное, прав, — вздохнул Пятый. — Но меня настораживает злоба, которая бушует в тебе. Ты совершенно прав. Пришелец заслужил смерть, и ты размозжишь ему голову. Но сделать это нужно без злобы. Вы ведь теперь уже не животные. И поднять камень тебе должна помочь не злоба, не ярость, а лишь любовь к справедливости. Так, Хиал?

— Да, учитель, — угрюмо ответил Хиал.

— Хорошо. Можешь увести пришельца. Мы не хотим слышать его крика. Нам жаль растрачивать драгоценную энергию на пустые разговоры с лгуном вместо того, чтобы думать о добре и долге. Ведь не все еще эллы освободились от оков Семьи, и мы должны помочь страждущим.

— Мы успеем еще покончить с пришельцем, — сказал задумчиво Шестой. — Разумеется, все, что он рассказывает, — выдумка. Но мне все-таки хочется выпытать из него, в чем действительный смысл его прихода к нам. Я прошу надеть на его руки и ноги белые кольца. С ними он не убежит. Даже десяти шагов не сделает. А я еще раз попробую поговорить с ним.

— Жалко энергии.

— Я хочу знать.

— Как хочешь, — сказал Пятый. — Но проследи, чтобы кольца надели как следует.

5

Когда мы остались одни, я посмотрел на свои браслеты и спросил Шестого:

— Объясни мне, почему вам легче обвинить меня во лжи, чем проверить правоту моих слов.

— Странный вопрос.

— Почему?

— Мы же рассказывали тебе, как мало в нас осталось сил. Если бы не найденный источник, мы бы давно перестали двигаться и наши глаза покрылись бы пылью.

— Но после источника…

— Да, после прикосновения к источнику, этому безмолвному привету из ушедшего прошлого, мы вновь обретаем силы. Но не надолго. Их не хватит, чтобы совершить путешествие к Зеркальным стенам. Это долгий путь, и даже половину его мы не сможем прокатиться. А если шары наши остановятся вдали от источника, мы погибнем. Ты, наверное, хочешь меня спросить, почему мы не можем отправить с тобой нескольких корров, чтобы они проверили твой рассказ.

— Допустим.

— Ты разочаровываешь меня. Это очевидно. Несколько корров, да еще в твоей компании, станут легкой добычей эллов. Эллов ведь сотни, и они в своей слепоте ненавидят нас. Нас, которые желают им только добра.

Что это, думал я, просто привычка к демагогии или неживые искренне верят в свою ложь?

— Вы желаете им добра?

— Конечно.

— И посылаете корров, чтобы они убивали трехглазых?

— С болью, пришелец. Это вынужденная мера, чтобы разрушить Семью и освободить эллов от ее оков.

— Это единственное, что движет вами?

— Разумеется.

— А вовсе не стремление заполучить новый сильный источник, настолько сильный, что он подымает трехглазый в воздух?

Неживой помолчал, и я почувствовал, как белые браслеты на моих руках и ногах начали сжиматься: Боль была такой сильной, что я застонал. Еще мгновение, пронеслась мысль, и я услышу хруст своих костей. Браслеты слегка ослабили свою мертвую хватку.

— Ты опасное существо, — задумчиво сказал неживой. — Я начинаю жалеть, что затеял этот разговор.

— Конечно. Некому было бы тогда беспокоить вас правдой. Вы бы лгали так спокойно и долго, что в конце концов сами бы поверили в свою ложь. Это бывает. Для некоторых лучший способ верить в свое благородство — это поверить в свою ложь.

— Для чего ты это говоришь, Юуран? Я перестаю тебя понимать. Ты ведь не животное, ты принадлежишь к разумной расе. Ты боишься боли. Ты застонал, когда я слегка сжал кольца. Твой разум способен строить логические схемы и проектировать их в будущее. Ты понимаешь, что, оскорбляя меня, ты рискуешь вызвать у меня желание еще раз сжать кольца еще сильнее. Так, пришелец?

— Так.

— Для чего же ты тогда тычешь мне в нос свои ядовитые выдумки?

— У меня есть один шанс уйти отсюда живым. Для этого вы должны поверить мне. Я не корр. Это пусть они засматривают вам в глаза и слушают вас, округлив глаза и раскрыв рот. Я знаю, что вам нужны новые сильные источники. Я знаю, что именно для этого вы ведете настоящую войну против эллов. И не торопись сжимать браслеты, Шестой. Подземелье, в котором спрятаны машины, хранящие сознание двух эбров, насыщено энергией. Я полз по трубе, исследуя развалины, и труба, толстенная труба, прогнулась подо мной, доставив меня на дно колодца. А потом волна невесомости несла меня. Сквозь прозрачные стены я видел мерцание и игру света — для всего этого нужна энергия. Уже после того, как Арроба послал меня к вам, та же труба вынесла меня на поверхность. Для этого тоже потребно много энергии.

Неживой издал какой-то звук, нечто среднее между стоном и рычанием:

— Каждый раз, когда ты произносишь имя моего возлюбленного господина, что-то переворачивается во мне. Даже зная, что его нет, я жажду еще раз услышать это драгоценное имя… Я думаю, ты догадываешься об этом и пользуешься моей слабостью, чтобы продлить себе жизнь.

— Скажи мне, Шестой, ты только что повторил, что считаешь меня существом разумным.

— Да, это так.

— Но объясни тогда, для чего мне, существу, разумному, было приходить к вам, зная, какая встреча меня ожидает. Для чего мне, существу разумному, а, стало быть, знающему, что такое боль, нужно было подвергать свою жизнь смертельной опасности? Я уже задавал этот вопрос, но сейчас мы одни, и у тебя есть время спокойно подумать.

— Вот это и смущает меня…

— Я ведь не мог рассчитывать, что тут же раскрою коррам глаза, и они мгновенно поймут, как вы используете их.

— Пришелец!

— Обожди. Наберись мужества хотя бы ради твоего создателя. Эбры не боялись ничего, даже своей гибели.

— Хорошо, — медленно пробормотал неживой. — Я не буду перебивать тебя. Говори, что хочешь. Но в конце разговора ты пожалеешь, что Хиал не успел разбить тебе голову камнем, потому что я сожму кольца так, что они раздавят твои руки и ноги. Нет, не сразу, пришелец, не сразу, этого ты не заслужил, а медленно, так, чтобы успел тысячи раз проклясть свою судьбу, как проклинали ее мы, пережившие своих господ и творцов.

— Другого я не жду. Я взываю не к твоему благородству, я стучусь в дверь твоего разума, твоего расчета. Назови мне хоть одну причину, побудившую меня прийти сюда, и я буду спокойно ждать своего конца. Хотя бы одно объяснение, неживой, одно, всего одно. Ведь Варда рассказал мне о возмущении корров его словами, моими словами, и намерение передать все вам. Ну, говори, Шестой.