Олег Таругин - Дорога домой

– Я обдумаю твое предложение, – сухо сообщил в ответ Тейнетт. – Стив, без обид, больше не задерживаю. Мне еще нужно кое с кем посоветоваться.

– При чем тут обиды, Джо? – пожал плечами начальник научного департамента. – Думай. Вот только недолго. Боюсь, обратный отсчет уже пошел, и до точки невозвращения, после которой вся наша авантюра может оказаться бессмысленной, осталось совсем немного времени. И знаешь, еще что? Насчет «посоветоваться»… можно, первый совет дам тебе я? Не стоит посвящать во все это лишних людей. И боюсь, мистер Президент тоже входит в их число…

Не дожидаясь ответа начальника, Стивен Ричардс вышел из кабинета, аккуратно прикрыв за собой дверь.

Глава 14

Россия, побережье Байкала, недалекое будущее

Проникнуть внутрь рудовоза удалось не сразу. Подъем на поверхность потребовал последних остатков энергии, и искин не смог раскрыть выходной шлюз. Пока «эмчээсовцы», в свободное от «спасательных миссий» время носящие на плечах как минимум лейтенантские погоны и числящиеся в штате ФСБ, вскрывали внешний люк, Кулькин успел переговорить с Александром Александровичем. Собственно, генерала волновал лишь вопрос о столь необходимой кораблю энергии. Поскольку недавний разговор о перезарядке реактора «четыреста пятого» делящимися материалами из хранилищ АЭХК, по известным причинам, так и остался только разговором, это являлось основной проблемой. Тем более смущало то, что Алекс так и не вышел на связь.

И вот тут его в очередной раз удивил старый товарищ. Бесшумно подошедший Ершов опустился на раскладной стульчик рядом с Александром Юрьевичем. Помолчав несколько секунд, он закурил неизменную сигарету и неожиданно спросил:

– Гадаешь, как нам подать энергию на кораблик? Не мучайся, все уже решено. Просто не успел тебе раньше рассказать, да и не до того было.

– Серьезно? – удивленно вскинулся Кулькин.

– Ага. Помнишь о такой разработке советских еще времен, как «Памир»? Должен помнить, тезка.

– Помню, конечно, – равнодушно пожал плечами Кулькин. – «Памир-630Д», передвижная атомная станция, сокращенно ПАЭС. Комплекс из двух прицепов на автомобильной тяге, реакторный автомобиль и пульт управления. Проблема лишь в том, что единственный существовавший прототип, ежели память не подводит, еще в восемьдесят восьмом был демонтирован, испытательные стенды выведены из эксплуатации, а активная зона реактора до сих пор стоит за проходной института «Сосны» в виде памятника. Так в чем прикол, Саныч?

– Молодец. Хорошая память. А прикол в том, что, когда ты уже отошел от дел, товарищ генерал-майор, то бишь в две тыщи девятом, между «Росатомом» и теми самыми «Соснами» было достигнуто принципиальное согласие на разработку ПАЭС нового поколения, вот в чем.

– Серьезно?!

– Вполне. Реактор, конечно, экспериментальный, но вполне работоспособный. Думаю, на первичную запитку бортсети нашего кораблика хватит. Само собой, это гостайна, все дела, но ты ж человек проверенный, так что даже и очередную подписку – сколько их в твоей жизни было, наверняка и сам забыл? – с тебя брать смешно. А то вдруг обидишься…

– Погоди, Саш, – Кулькин пошарил по карманам, но курева не нашел, в конце концов вытянул сигарету из протянутой товарищем пачки. – Но ведь, чтобы его сюда доставить, наверняка нужна пара «Русланов», если вовсе не «Мрия», та, что Ан-225. Единственный экземпляр которой, что характерно, в Украине. Ты что, решил тут полный интернационал братьев-славян собрать?

Загадочно усмехнувшись, Ершов похлопал товарища по плечу:

– Сказал же, не мучайся. Самолет уже есть, игрушку посадим в Иркутске, дальше своим ходом. Замаскируем, конечно, как следует, не столько от американцев, сколько от родных экологов с прочими гринписьками. А как все это залегендировать – уже не наша с тобой проблема. Видишь ведь, как оно все закрутилось, так что теперь нам назад дороги нет. Ни тебе, ни мне, ни даже Самому, – генерал-полковник кивнул головой в сторону разбитого под деревьями оперативного полевого лагеря, куда с полчаса назад отправился Президент со своей немногочисленной, всего в три человека, свитой: не то наиболее доверенными лицами, не то личной охраной. – Так что, может, этот терранский американец Бургас нам еще и услугу оказал, поскольку иди знай, как оно б иначе срослось…

– Слушай, – Кулькин задал наконец давно волнующий его вопрос, – если кораблик полностью обесточен, как бы это нашему искину не навредило, а?

– А эта хрень на что? – в тон ему ответил Александр Александрович, кивнув в сторону «Урала», от которого поддельные «эмчээсники» уже откатили прицеп с дизельной электростанцией в контейнере типа «Север» и сейчас тянули в сторону корабля толстенные кабели в гидроизоляционной оплетке. Если верить ранее переданным искином данным, стандарты тока должны были оказаться сходными, поскольку параметры внешнего источника могли варьироваться достаточно сильно, и военные генераторы вполне в эти пределы укладывались. А вот по поводу разъемов предстояло решать уже на месте, при помощи судового механика Каприса, так что никакой проблемы и здесь тоже не предвиделось. Рядом застыл только что подъехавший заправщик, наспех укрытый маскировочной сетью.

– Не склеит наш Электроник виртуальные ласты, не переживай. Пока подадим энергию только на запитку компьютерной сети, или как там он это называл, а уж дальше – посмотрим. Алекс – парень самостоятельный, разберется. Кстати, похоже, наши доблестные спасатели вход наконец открыли. Пошли, что ль, посмотрим?

– Идем, – согласился товарищ, затушив во мху окурок.

Капитану Олгмару с товарищами, покинувшим корабль почти месяц назад, все же было куда проще – изнуряющая подводная, а затем и таежная «прогулка» в определенной степени помогла им адаптироваться к новой среде обитания. У судового механика Каприса подобной возможности, по известной причине, не имелось. И когда спасатели, потратив почти час, отвалили в сторону массивную створку внешнего шлюза и внутрь корабля хлынул поток одуряюще свежего воздуха и солнечного света, бывший десантник, помогавший им раздраить люк изнутри, едва не потерял сознание.

Дело было вовсе не в том, что в корабле уже начал ощущаться недостаток кислорода – несмотря на обесточенную систему жизнеобеспечения, судмех внимательно следил за уровнем углекислоты, будучи готовым в любой момент задействовать аварийную систему регенерации атмосферы, рассчитанную на сутки работы. Просто, какой бы эффективной ни оказалась работа СЖО, после столетнего пребывания внутри герметичной железной коробки настоящий, живой воздух пьянил, словно крепкий алкоголь.