Виталий Вавикин - Желание верить (сборник)

– Может, быть…

9

Комната под зимним садом. Прогнивший пол, грязь. Милли что-то говорила о вечной жизни, но Малкович не слушал ее, считая, что у нее шок. Он просто помогал ей избавиться от тела. Становился соучастником убийства.

– Это не убийство, – сказала Милли, копая руками могилу для своего парня в мокрой земле. Серые крысы сидели на трубах, молча наблюдая за ее работой.

– Я понимаю, что ты спасала меня, но…

– Он не умер. – Милли бросила на Малковича гневный взгляд. – Еще не умер.

– Как скажешь, но именно сейчас я помогаю тебе избавиться от трупа.

– Дай мне два дня, и я докажу обратное.

– Что ты докажешь?

– Это старый отель, Джером. Старая земля. Она помнит многое и умеет многое.

– Я не пишу ужастики.

– Да плевать я хотела на то, что ты пишешь, а что нет! – закричала Милли и неожиданно разревелась.

Малкович подошел к ней и начал помогать копать.

– Останься со мной еще на одну ночь, – попросила Милли, когда с похоронами было покончено.

– Я не могу.

– Ну, пожалуйста… – Она молитвенно сложила на груди руки. – На этот раз мы можем купить презервативы и… – Милли увидела, как Малкович достает деньги, попыталась отказаться.

– Это не тебе. Не только тебе. – Малкович вложил ей в руку всю наличку, что у него была и ушел.

10

– Книгу, я так понимаю, ты не писал! – скривилась Эмили, открыв ему дверь.

– Не будь моей женой, – проворчал Малкович, направляясь прямиком в душ.

– Она, кстати, звонила.

– Хочет еще денег?

– Нет, сказала, что ты вчера выглядел подавленным.

– Скажи ей, что я всегда подавлен, когда она рядом!

Малкович разделся. Горячая вода обожгла тело, но ему нравилась эта боль.

– Одежду в стирку или выбросить? – спросила Эмили.

– Выбросить, – решил Малкович.

Он сделал воду еще горячее, закрыл глаза. В темноте мелькнули картинки подвала под зимним садом. Рик. Милли. Проведенная с ней ночь. Подковы на каблуках ее парня. Снова подвал и снова ночь с Милли. Запах ее тела. Мальчишка, который стоит возле пропахшей плесенью кровати и наблюдает за ними. Снова Рик и снова подвал.

Малкович вышел из душа. Тело было красным и болело.

– Хотел свариться заживо? – спросила Эмили, забрала у него полотенце, помогла вытереться. – Теперь ты захочешь выпить?

Малкович согласно кивнул, накинул халат. Эмили дала ему холодный стакан с водкой. Кубики льда звякнули, ударились о зубы. Малкович прожевал их, вернул пустой стакан Эмили.

– Может, теперь расскажешь, что случилось? – спросила она.

– Просто неудачно выбрал дешевый отель.

– Так тебя побили? – Эмили рассмеялась, предложила налить еще выпить. – Ничего не сломано? Сотрясения нет?

– Просто дурацкий отель, – отмахнулся Малкович. – Дурацкий отель, дурацкая ночь, дурацкое утро… – Он увидел, вошедшую Джуди и помахал ей рукой. Она помахала рукой в ответ. – Она знала своего отца? – спросил Малкович.

Эмили качнула головой.

– А хотела узнать?

– Зачем тебе?

– Не знаю. Просто в отеле была одна девочка… – Малкович нахмурился, замолчал.

– Джуди знает, что я снова скоро стану мамой, – сказала Эмили, решив, что он уже не продолжит.

– Вот как?

– Да. И она хочет братика.

– Вот как? А ты?

– Мне все равно.

11

Милли. Малкович не думал о ней, пока не оказался с Эмили в постели. Простыни пахли кондиционером для белья. Эмили пахла весной. Ему нравилось ласкать ее и нравилось чувствовать ее ласки. Вот только вместо Эмили почему-то хотелось представлять Милли, и где-то далеко, в прошлом, скрипел старый, пропахший плесенью матрац, и рядом стоял грязный мальчишка лет двенадцати с каменным лицом, наблюдавший за происходящим…

Когда Эмили уснула, Малкович осторожно поднялся с кровати и вышел на улицу. Ночной воздух был прохладным, звездное небо низким. Пригород Нью-Джерси спал, и лишь вдалеке гудели редкие машины. Малкович закурил. Перед глазами снова мелькнуло лицо Милли. Где-то далеко скрипнул старый матрац. Звякнула цепь, затем подкова, но уже не далеко, здесь, рядом.

Рик. Малкович решил, что он либо спит, либо сошел с ума, потому что отказывался верить своим глазам. Парень Милли неспешно шел по пустынной улице. «Розыгрыш, – мелькнуло в голове Малковича, – это все, наверно, розыгрыш. Они узнали, что я богат и решили вытянуть из меня денег». Он вздрогнул, поймав себя на мысли, что начинает думать, как бывшая жена, даже суетиться так же, как она, но… «Но если это не розыгрыш, тогда что, черт возьми?!».

Рик поравнялся с ним, остановился, долго разглядывал Малковича.

– Не понимаю, что Милли нашла в тебе, – наконец сказал он.

Малкович не ответил.

– Она не хочет, чтобы я убивал тебя, – сказал Рик.

– Понимаю, – протянул Малкович, все еще видя, как он и Милли закапывают Рика в подвале.

– Но ты заставил меня страдать, – задумчиво протянул Рик, словно пытаясь пародировать Малковича. – Ты унизил меня, причинил мне боль, убил меня и теперь…

– Вообще-то формально убила тебя Милли, а я только помогал хоронить.

– Милли сама не своя последние дни.

– То есть ее ты уже простил?

– Конечно.

– Уже что-то. – Малкович натянуто улыбнулся.

– Но ты все равно будешь страдать, – пообещал ему Рик.

– Я понял.

– Поверь мне, есть много разных способов, чтобы заставить человека страдать. – Рик запрокинул голову и посмотрел на черные окна дома. – Очень много…

12

Малкович вернулся в дом, когда почувствовал, что дрожит. Налил себе выпить, забрался в кровать, но так и не смог заснуть.

Утром он дождался, когда Эмили уедет на работу, и отправился в старый отель. За комнату было заплачено вперед, поэтому Тайра Дуглас лишь приветливо махнула ему рукой. Малкович заставил себя улыбнуться в ответ. Повсюду сновали люди, и ему пришлось ждать, когда начнется ночь, чтобы пробраться в заброшенное крыло. Он обошел все комнаты, но так никого и не нашел. Оставался лишь подвал под зимним садом, но туда Малкович так и не решился заглянуть.

Ближе к утру он вернулся в дом к Эмили. Она не спала, сидела бледная у телефона и ждала его.

– Где ты был? – тихо спросила она.

– В отеле.

– Кто-то убил Бриджит.

13

Суд был недолгим и показался Малковичу каким-то глянцевым и через-чур показательным. Адвокат, который вел его дело, сказал, что лучшим вариантом будет признаться и просить пожизненное.

– Лучшим вариантом будет начать работать и вытащить меня отсюда! – заорал на него Малкович.

– Но улики…

– Плевать я хотел на улики! Их подбросили…

Несколько раз во время процесса Малкович собирался рассказать о старом отеле и заброшенном крыле, о Милли, о ее парне, но сделал это лишь после того, как вынесли приговор.