Кшиштоф Борунь - Грань бессмертия (сборник)

Пия ожидала в штурманской у наблюдательного экрана.

— Ты была права. Она уже принадлежит им!.. — тихо сказал Рост.

Он сел за пульт управления и задумчиво взглянул на ряды кнопок и контрольных лампочек.

— Ну что ж… — сказал он минуту погодя. — Полетим одни.

— Видишь ли, Рост… — неуверенно начала Пия. — Я тоже… не хочу покидать Землю.

— А думаешь, я хочу?! — вздохнув сказал он. — Но мы вынуждены. У нас нет иного выхода. Ты же прекрасно понимаешь, что, если мы останемся здесь хотя бы на два дня, с нами может произойти то же, что стало с Гелией. Если она…

— Я действительно не намерена никуда лететь, — решительно прервала Пия. — Гелия права.

Он с отчаянием смотрел на нее.

— Не пытайся убедить меня, что я поддалась их влиянию. Никаких навязанных мыслей или управления волей тут нет, — предупредила она.

— Ты говоришь глупости! Ведь Гелия… Думаешь, она сама, по собственной воле?..

— Ты путаешь разные вещи. У нас нет никаких доказательств, что кто-то пытается управлять мозгом Гелии. Во всяком случае, в большей степени, чем им управляют условия. То, что нам кажется какой-то телепатией или ясновидением, может быть просто-напросто чем-то вроде «внутримозгового телевидения». Подумай хорошенько и ты согласишься со мной. Я не вижу необходимости покидать Землю. Наоборот, я хочу познать этот мир. Только тогда я смогу убедиться, нравится он мне или нет.

— Тогда уже будет поздно! — хмуро сказал он.

— Ты все свое. У тебя есть доказательства?

— Может, и есть… — он взглянул на щит пятого комплекса. — Знаешь ли ты, что они хотят, чтобы мы улетели?

— Они хотят? Не понимаю.

— Пока нас не было, они заполнили сборники рабочей материей. Мы можем стартовать. Хоть сейчас! Они хотят избавиться от нас! Говорю тебе: надо воспользоваться их доброй волей.

Пия подошла к щиту. Минуту смотрела на указатели, проверяя работу контрольных приборов.

— Интересно… Однако твои слова полны противоречий. Раньше ты утверждал, что люди, населяющие сейчас Землю, хотят овладеть нашими мозгами, переделать нас по собственному образу и подобию… А теперь твердишь, что они охотнее всего избавились бы от нас и что этим они оказывают нам услугу.

— Все это только на первый взгляд кажется противоречивым. Кстати, я не верю, что это люди, но не в том дело. Прежде всего я думаю, они могут подчинить себе наши мысли, но только до определенных пределов. Впрочем, возможно, они в состоянии сделать это полностью, как могли бы и уничтожить нас, но считают такой поступок аморальным. Может быть, это рудимент человеческой этики?.. Оставить же нас в покое они не могут. Боятся. Мы вызываем слишком много нарушений в их мире. Мы — пещерные люди… — угрюмо рассмеялся он. — Здесь речь идет уже о возможности нашего влияния на те человеческие существа, которые еще кое-где бродят по планете…

— Почему же ты не хочешь остаться и начать бррьбу? Ты же говорил…

— Это борьба безнадежна. Они слишком могущественны. Если мы попробуем действовать против них, то встретимся с катастрофической для нас реакцией. Они предлагают нам улететь, так как не желают, ч, тобы мы принудили их поступать неэтично. Понимаешь?

— Очень смелая гипотеза… А если все не так, как говоришь ты? Если они просто говорят этим, что нам предоставлена полная свобода выбора? Я считаю, что предположение, будто они хотят, чтобы мы покинули Землю, безосновательно. Они оставляют нам свободу выбора, потому что знают наши мысли, сомнения и опасения. Останемся ли мы или улетим — в масштабах планеты факт чрезвычайно мелкий. Это исключительно наше личное дело! Поверь… Для них мы представляем собою самое большее курьезный реликт.

Рост пожал плечами.

— Словом, ты приписываешь мне наивную мегаломанию? А я вовсе не считаю нас «пупом Вселенной». Я, только думаю, что они рассматривают нас как потенциальных смутьянов, которых следует припугнуть Иди упрятать в клетку. Как раз второе они считают худшим или, может быть, даже аморальным решением. Наконец, говоря твоими же словами, что знаем мы о их морали? Если бы это были люди…

— Ты упрям, как осел! Гелия утверждает, что это люди, и у нас нет никаких оснований не верить ей.

— Почему же тогда они избегают непосредственных контактов с нами? Почему голос, который мы слышали здесь, в корабле, еще до посадки на Землю, был голосом машины, а не человека? Почему человеческие существа, которых нам показали, вели себя так, словно они находятся в состоянии умственной депрессии? Неужели это тебе ни о чем не говорит?

— Ты думаешь, голос, который мы слышали, можно считать доказательством того, что эпоха человека окончилась? Думаешь, все, что мы видим, — это цивилизация роботов? Весьма шаткий довод… Прежде всего довольно сомнительно, чтобы столь высоко технически развитая цивилизация не могла абсолютно верно воспроизвести наш голос. Это не было проблемой даже в наше время. Голос звучал искусственно и чуждо не потому, что с нами разговаривал робот. Я думаю, машины трехсотвосьмидесятого столетия сумели бы говорить, как Демосфен и любимая мать в одном лице.

— Следовательно, тогда наши собеседники не придавали значения способу и форме высказывания мысли? С этим можно согласиться, но это ничего не объясняет. Либо они недооценивают проблему, либо не представляют себе, как на нас подействует такого рода встреча…

— Может быть, они предпочитают поставить вопрос открыто, прямо, честно…

— Опять пытаешься идеализировать!

— Предположим на минуту, что за эти триста восемьдесят веков в человеческом обществе развился какой-то новый, искусственно созданный метод общения. Если этот метод совершеннее звуковой связи, она могла атрофироваться. Как же тогда должны эти люди общаться с нами? Очевидно, в этом им могут помочь автоматы! Но разве машина, говорящая человеческим голосом и к тому же языком, которым человечество пользовалось триста восемьдесят веков назад, не ввела бы нас в заблуждение? Разве не скрыло бы это истинного характера изменений, происшедших на Земле за время нашего отсутствия? Этого наши собеседники не хотят…

— Предпосылки, быть может, правильные, но вывод неверный. Гипотеза слишком искусственна, чтобы быть справедливой. Почему они не скажут нам всего просто, по-человечески? Почему избегают контакта? Скорее всего, именно здесь надо искать ключ к загадке.

— Избегают ли? Просто мы не в состоянии заметить…

— Ты противоречишь себе. То ты говоришь, что это люди, то — что какие-то неосязаемые существа. В конце концов остановись на чем-нибудь определенном.

Она не обратила внимания на колкость.