Мариэтта Шагинян - Месс-Менд, или Янки в Петрограде

- Как бы не так, сэр! - воскликнул он твердо. - Вы отлично знаете, что я сам доберусь до вашего секрета. Вы отлично знаете, что попади он в руки Кресслинга, он не достанется американскому народу! Вы, старый хитрец, должны будете признать это, и черт меня побери, если вы не намерены обнять своего сына, сэр!

С этими словами Артур бросился на шею к суровому старику, который немедленно осуществил его прозорливую догадку.

Вслед за этим объятием Иеремия Морлендер без дальнейших разговоров схватил в охапку Вивиан, в то время как Лепсиус машинально целовал Артура. Но когда наконец Вивиан попала к доктору Лепсиусу и, совершив круговорот объятий, молодые люди очутились друг перед другом, старый Морлендер отрывисто кашлянул, подмигнул толстяку, и оба они скрылись из комнаты.

- Вивиан... - произнес Артур Морлендер, подходя к бледной девушке и протягивая ей руки.

В эту минуту кто-то резко дернул меня за волосы, и я увидел у себя над плечом разъяренное лицо Иеремии Морлендера.

- Сударь, - сказал он мне отрывисто, - как отец и генеральный прокурор я приказываю вам оставить этих молодых людей в покое!

- Но я автор! - возмутился я. - Нельзя же кончать роман без единого поцелуя! Что скажет читающая публика?

- Она скажет, Джим Доллар, что любовные сцены вам не удаются! иронически ответил Иеремия Морлендер.

Он отбил у меня всякую охоту, братцы, и потому рас простимся со всей этой публикой прежде, чем доведем свое дело до точки.

58. СЕТТО ПОЛУЧАЕТ ПРОЦЕНТЫ

Миссис Тиндик, собрав всю прислугу "Патрицианы" перед собой, только что закончила речь об игре природы, исправленную и дополненную ею для нового состава подчиненных, как вдруг окно с треском разбилось и в комнату влетело тухлое яйцо.

Миссис Тиндик подняла брови.

Но гнилой картофель в ту же минуту ловко расплющился о ее нос, а два-три новых яйца размалевали щеки.

- Пожар! - вскрикнула миссис Тиндик и как подкошенная свалилась наземь.

Между тем Сетто из Диарбекира торопливо сбежал с лестницы.

- Что бы это значило? - спросил он прислугу нахмурившись. - Перед гостиницей толпа. Уставились в наши окна и швыряются провизией третьего сорта!

- Политика, хозяин, - мрачно ответил повар. - При политике первое дело - поднять цену на продукт.

- Сходи-ка за газетой!

Повар недовольно нахлобучил шапку и вышел выполнять приказание своего патрона.

Спустя пять минут Сетто развернул свежий лист "Нью-йоркской иллюстрированной газеты" и пробежал глазами столбцы.

- Эге! Это что такое?

Глаза диарбекирца сузились, как у кошки, когда ее щекочут за ухом, щеки диарбекирца порозовели, губы диарбекирца распустились тесемочкой. Перед ним жирным черным шрифтом стояло:

АМЕРИКАНЦЫ, читайте об открытии знаменитого доктора Лепсиуса!!!

ДАМЫ, читайте нашу газету!!!

МИЛЛИАРДЕРЫ, имеющие текущий счет!!!

ПОКРОВИТЕЛИ ЭКС-ПРЕЗИДЕНТОВ, покупайте сегодняшний номер!!!

ЗАГЛЯНИТЕ в газету!!!

"Мы очень хорошо знаем, - так начиналась статья, - что многие американские семейства в погоне за предками совершенно забывают о потомках. Одни из них покупают себе пергамента в твердой уверенности, что если у них есть пергамент, так есть и древний предок знаменитого рода. Другие уверяют, что родичи их приплыли в Америку на первом корабле. Третьи мчатся в Европу в поисках лордов и виконтов. Четвертые, наконец - и это самое опасное, - питают слабость к свергнутым политическим деятелям, изгнанникам своих народов.

Особенно повинны в этом наши отечественные миллиардеры, предпочитающие тратить американские доллары не на благоденствие американцев, а на поддержку шатающихся тронов, сползающих эполет и падающих портфелей. Изгнанники своих родин обещают нам все что угодно, лишь бы наполнить карман всемогущим долларом, а в действительности только подводят нас и выставляют Америку в смешном виде. Не лишнее будет, джентльмены, узнать, как обстоит дело с этими изгнанниками в медицине.

Наш знаменитый авторитет - почетный член Бостонского университета доктор Лепсиус, только что вернувшийся с научного конгресса, дал нам разъяснения о своем открытии, сделанном во время лечения экс-президентов и экс-генералов. Будучи строго медицинским, оно затруднительно для понимания, но маститый ученый не отказал нам в его популяризации. "Дело идет, - так выразился он в разговоре с нашим сотрудником, - о констатировании вертебра бестиалиа в процессум спинозум у креатура хумана". Иначе говоря, леди и джентльмены, ставленники наших миллиардеров обречены в самом ближайшем будущем прыгать на четвереньках и кушать не сидя за столом, а, можно сказать, лакая из блюдец. Мало этого: упомянутая болезнь заразительна и для самих миллиардеров!

Но молчание об этом!!

Спрашиваю вас: допустимо ли на подобного рода людей тратить американские доллары? Нет и нет, джентльмены!

Долой экс-побирушек! Прочь экс-троны и экс-титулы! Туда же епископов и кардиналов! Пергамент изъять из частного обращения и распределить между гастрономическими магазинами Соединенных Штатов для строго торговых целей! Такова воля миллионной толпы избирателей!"

Сетто прочитал газету и встал с места.

- Жена! - крикнул он прерывающимся голосом. - Жена! Жена! Жена!

Хозяйка "Патрицианы" прибежала на его зов как была, в кухонном переднике и с помидором в руке.

- Жена! - произнес Сетто торжественным тоном. - Зови зурначей, бей в ладоши, ходи вокруг меня с музыкой. Сетто из Диарбекира - большой человек! Он получил свой полный процент: сто на пятьдесят!

ЭПИЛОГ

А в Миддльтоуне, на деревообделочном, работа кипит как ни в чем не бывало. Белокурый гигант ловко орудует рубанком, отряхивая с лица капли пота. Фартук его раздувается, стружки взлетают тучей, а голос гиганта весело выводит знакомую песенку:

Клеим, строгаем, точим,

Вам женихов пророчим,

Дочери рук рабочих,

Вещи-красотки!

Сядьте в кварталы вражьи,

Станьте в дома на страже,

Банки и бельэтажи

Ваши высоты!

- Слушай-ка, Джим Доллар, - сказал Микаэль Тингсмастер, остановив рубанок и глядя на меня широкими голубыми глазами, - ты малость приукрасил всю эту историю. Ребята сильно ворчат на тебя, что ты выдал наши секреты раньше времени.

- А разве это худо, Мик? - пробормотал я в ответ. - Мое дело описывать, а ваше дело - орудовать.

Веселые знакомые лица обступили нас гурьбой. Тут были сероглазый Лори, солидный Виллингс, длинноносый Нэд с веселой, вилявшей хвостом Бьюти. Тут был старичина Сорроу с трубкой в зубах. Биск, Том и Ван-Гоп заглянули в мастерскую ради сегодняшнего дня. И даже Карло-ямаец и кой-кто из ребят с обойной фабрики в Биндорфе, наконец-то присоединившейся к союзу Месс-Менд, сунули нос в двери.