Кирилл Бенедиктов - Путь шута

Забегая вперед, скажу, что мои опасения оказались напрасными. Фаулер в это время сосредоточился на другом направлении расследования. Все-таки у этого парня мозги работали совсем не так, как у большинства из нас. Вместо того чтобы искать никому не известного эмиссара — фактически черную кошку в темной комнате, да еще и вслепую, — он взял в разработку людей в албанских спецслужбах, которые занимались связями местного криминала и косовских полевых командиров. И путь этот, как показали дальнейшие события, оказался на удивление эффективным.

Я, однако, ничего этого пока не знал. Я сидел в душном кабинете Эмила в Тиране и пытался разобраться в хитросплетениях истории с Ардианом Хачкаем.

По странному стечению обстоятельств вечером того же дня один из информаторов албанского офицера, посещавшего дом Хачкая, сообщил своему куратору, что Ардиан якобы устроил стрельбу в мастерской у некоего скользкого типа по кличке Горбун. Обошлось без трупов, но само по себе происшествие было, конечно, из ряда вон — тринадцатилетнему пацану удалось нагнать страху на двух взрослых бандюков и их малолетнего подручного, забрать пистолет и патроны и спокойно покинуть поле боя. И все равно офицер вряд ли придал бы звонку своего агента такое значение, если бы не знал, что Ардианом активно интересуются люди из комиссариата военной полиции. Вообще-то местные спецслужбы не очень охотно помогают миротворцам, но тут, как говорится, все зависит от человека. Вполне возможно, албанский офицер ходил у Тараса в должниках или, наоборот, собирался извлечь из их сотрудничества какую-то выгоду. Во всяком случае, он, взяв с собою напарника, немедленно отправился на поиски Ардиана, не поставив в известность свое непосредственное начальство.

Последний факт сыграл роковую роль во всем их предприятии. У заброшенного коллектора на берегу реки Лана полицейские подверглись нападению — кто-то, скрывавшийся в темноте, неожиданно открыл стрельбу из пистолета и ранил одного из них. Рана оказалась неопасной, но, поскольку полицейские действовали на свой страх и риск, от дальнейшего преследования им пришлось отказаться. Пуля, извлеченная из бедра офицера, смутила экспертов. Выяснилось, что в полицейского стреляли из беспламенного бесшумного пистолета русского производства, очень редко встречающегося в Албании. По словам информатора, именно такой пистолет похитил Хачкай у владельца мастерской, Сам Горбун, задержанный на следующее утро, отрицал все, в том числе и стрельбу у себя в подвале, поэтому официально объявлять Ардиана в розыск было вроде бы не за что. Однако всем, включая даже Тараса, стало ясно — парень оказался куда круче, чем они предполагали.

Албанский полицейский, которому нужно было как-то объяснить начальству свое ранение, не нашел ничего лучшего, как сослаться на конфиденциальное поручение офицера военной полиции миротворцев. Префект Тираны направил раздраженный запрос комиссару Полю, непосредственному начальнику Эмила Димитрова. В общем, шестеренки закрутились, и бюрократическая машина заработала.

Эмил, оказывается, страшно зол на меня за то, что я втравил его в эту историю. Хотя, говоря откровенно, злиться ему следует прежде всего на Тараса. Тот, кстати, попал в крайне неловкое положение — ведь ему пришлось признать, что лично он и палец о палец не ударил для того, чтобы найти Хачкая. Пытаясь оправдаться, он все больше запутывался в собственной лжи и к тому моменту, когда я прибываю в Тирану, запутывает в ней еще и Эмила.

— Кто этот парень, черт возьми? — кричит на меня Эмил, темпераменту которого могли бы позавидовать даже жители Андалусии. — Он что, агент МОССАДа под прикрытием? Объясни мне, тупому болгарину, как может ребенок уйти и от мафии, и от полиции?

— Погоди, — пытаюсь я его успокоить. — У тебя что, есть доказательства, что это именно он стрелял в полицейских? Сам же говорил, в темноте никто ничего не видел…

— Еще лучше! Значит, кто-то его подстраховывал! Вот я и хочу понять, что это за сукин сын, к которому нельзя приблизиться на расстояние выстрела!

Что я могу ему на это ответить? Только то, что и сам не прочь это узнать,

— Вот что, — решительно говорю я. — Пойдем, посидим где-нибудь в спокойном месте, я расскажу тебе все, что смогу.

Мы покидаем ужасный кабинет Эмила и отправляемся в расположенное неподалеку открытое кафе, известное отменным домашним вином и острыми сырами. На удивление расторопный для албанца официант ведет нас к столику, вырезанному из цельной дубовой колоды. Столик уютно спрятан в тени раскидистого дерева. Никакого намека на меню не наблюдается; Эмил неопределенно шевелит в воздухе пальцами, и через несколько минут на столе возникают плоские глиняные тарелки с исполинскими порциями салата и пузатая бутылка вина.

Пока Эмил расправляется с салатом, я рассказываю ему о происшествии в «Касабланке». Про «ящик Пандоры» я не упоминаю — в конце концов, в тот вечер, когда погиб Патрини, мне ничего не было известно о товаре, который он привез в Албанию. Впрочем, предосторожность эта, как выяснилось чуть позже, оказывается излишней.

— И ты его отпустил, — бурчит Димитров, деловито подбирая вилкой остатки брынзы. — Вручил ему свою визитку и отпустил…

— Хорошо быть таким проницательным задним числом, — огрызаюсь я. — Можно подумать, ты бы поступил иначе!

Эмил смотрит на меня странным взглядом, потом поднимает руку и снова лениво шевелит пальцами. Официант, наблюдающий за нами из-под парусинового козырька кафе, немедленно скрывается в недрах кухни,

— Не забывай, что я не оперативник, Луис. Я всего лишь офицер связи.

Нуда, «всего лишь». С этим можно поспорить, но тон, которым он это произносит, обнадеживает, По крайней мере, Эмил больше не собирается меня убивать,

— И ты решил, что я помогу тебе схватить малолетнего киллера. Не предупредив меня о том, с кем придется иметь дело.

— Минуточку, — протестую я. — О «схватить» речь не шла! Я просил тебя только установить наблюдение, не более.

— Все равно это непорядочно, — снова начинает заводиться Димитров. — Мог бы так не темнить, тебе же больше пользы было бы. А как теперь объяснить местным копам, зачем нужно было организовывать эту слежку?

Я вздыхаю. Разговор явно не клеится. К счастью, именно в этот момент официант приносит и ставит на стол пахнущий дымком шашлык из ягненка на ребрышках, и мы на некоторое время отвлекаемся от выяснения отношений.

— Кстати, — как бы невзначай спрашивает Эмил, обгладывая тонкую косточку, — а что это за слухи ходят, будто вы там в Дурресе атомную бомбу ищете?