Юрий Никитин - Я – сингуляр

Чернов взглянул на меня быстро, мне почудился укор, он сказал задумчиво:

– Деление человечества на быдло и высоколобых… ну, не скажу, что примитивно, однако не слишком профессионально. Во-первых, первую волну резких перемен половина населения примет…

– Половина? – спросил Гаркуша с интересом. – Откуда данные? Ссылку в студию, плиз!

Чернов поморщился.

– Это по прикидке. Моей прикидке, если уж так точно. Плюс-минус. Первую волну новшеств мышление простого человека еще кое-как переварит, сумеет приспособиться. Но не у всех, конечно. Вон даже сейчас, при неспешном движении технического прогресса, старшее поколение не всегда успевает… Спрашивает, куда делись пейджеры? Только научились ими пользоваться, а их не стало! Кассетные видеомагнитофоны приходится выбрасывать, а совсем недавно это была такая новинка, с ума сойти… Но приспособились, хоть и со скрипом. Вот так более молодые приспособятся к первой шоковой волне технопрогресса…

Гаркуша поинтересовался с ехидцей:

– Значит, ко второй волне тоже кто-то приспособится?

Чернов кивнул:

– Даже к третьей. Единицы, правда. Им будет хуже всего! От тех оторвались, этих не догнали… Это не значит, конечно, что их стоит тащить в сингулярность.

Я уловил некую напряженность, улыбки у всех какие-то застывшие. Понятно, даже в крохотном коллективе уже есть свои течения, есть голуби и ястребы, крайние и центристы, радикалы и сглаживатели конфликтов.

– Ого, – сказал я, бросив взгляд на часы, – мне пора! В другой раз побуду у вас подольше. Честно говоря, ни на одну пьянку, ни к одним девкам так не спешил, как к вам.

– Приходите почаще, – сказал вдогонку Гаркуша и добавил лицемерно: – Подарки, как и добрые советы, доставляют радость дающему!

Часть III

Глава 1

На работе снова смена менеджеров, новый генеральный выгнал двух режиссеров, чьи проекты провалились, набрал что-то шустрое и бойкое, но меня перемены не коснулись: я – технарь.

Вообще технарем, как теперь вижу, быть намного удобнее, чем гуманитарием. Гуманитарий должен отстаивать свою кочку в родном болоте, а для технаря такой кочкой является весь мир.

Через три дня ко мне домой привезли в разобранном виде спортивную скамью, установили. Гантели я красиво разложил по обе стороны. В Инете к этому времени отыскал кучу материала, кое-что распечатал, чтобы под рукой, купил сразу спортивные добавки, начиная с обязательного креатина и глютамина.

Для работы над собой нужно сражаться с двумя очень мощными противниками. Первый гад – это я сам, всегда нахожу повод прошмыгнуть мимо скамьи с гантелями и плюхнуться в кресло перед монитором компа, или не могу отказать приятелям, что идут мимо и жаждут зайти ко мне и попить пивка: у нас вон две упаковки – на всех хватит! Не могу отказать, когда девчонки настойчиво зовут оторваться на дискотеке, на групповухе или просто в постели.

Второй гад, посерьезнее, – общественное мнение. Как бы ни говорили о полезности здорового образа жизни, но это похоже на лозунги партии и правительства, которые принято игнорировать, чтобы выглядеть достойными и мыслящими людьми. Когда по всем каналам звучит бодрая классика: «Пить или не пить – все одно помрем!», то на этом фоне беречь здоровье выглядит совсем уж не по-мужски. А по-мужски как раз пренебрегать здоровьем, нажираться, как свинья, потому что это гробит печень, а нам больше негде показать свою лихость, по-мужски отращивать животик: все равно помрем – на фиг мне в гробу фигура аполлончика?

Просматривая новости и прогнозы по технологическому прогрессу, наткнулся на долгосрочные планы ряда европейских стран. Читал и не понимал: то ли я полный дурак, то ли в правительствах сидят такие идиоты, что им впору ходить с памперсами.

Это что, всерьез? В самом деле аналитики, а не пьяная баба с Курского вокзала выдала такой бред? Всерьез предполагают, что вот эта энергосберегающая программа войдет в полную силу в две тысячи пятидесятом году, а вот эти условия поставок продуктов останутся неизменными между Францией и Россией до две тысячи сорокового, а в две тысячи пятидесятом будут внесены коррективы…

И эти глупости на полном серьезе обсуждают в правительствах! Да что там, эта дурь во всем мире. Вот уж, в самом деле, демократия: кабинет министров рассуждает на уровне грузчиков, которые выбирают президента и правительство! Что, дескать, в будущем будет все то же самое, только морды и экраны ширше…

И никому даже из прогнозистов в голову не приходит, что нанотехнологии уже через пять лет так изменят их жизнь, что президенты ошалеют, как мартовские коты! И все старые планы полетят в задницу.

Или, мелькнула неожиданная мысль, правительство знает, но для успокоения населения принимает такие глупенькие планы?

Замигала иконка скайпа, я взглянул на группу допуска, выпрямился и, сделав умное лицо, кликнул курсором в нужном месте. Возник и раздвинулся экран, показалось сияющее лицо Чернова, очки блеснули так, будто послали мне в глаза убийственный лазерный луч.

– Привет! – сказал он. – Как здорово, что ты нам наладил эту штуку! Мы с Гаркушей час говорили!.. И никакой платы… Даже поверить трудно, что и с Австралией вот так можно!

– Не снимай запрет на свободу общения, – предупредил я. – Вернее, на ограничение. Ты еще не знаешь, как эта штука жрет время.

Он спросил живо:

– Как?

– Это та же аська, – сказал я горько, – только с голосом и экраном. Ты ж сам видел, сколько в аське бездельников, кому просто потрепаться чешется.

Он прервал:

– На фиг они?

– Это называется общением, – пояснил я с сарказмом.

– Сразу отрублю!

– А если хорошенькая девочка, – сказал я, – начнет раздеваться перед камерой? И спрашивать у тебя, снять сперва лифчик или трусики? А потом спросит, что ей делать с клитором…

Он замялся.

– Ну, я не думаю, – ответил он осторожно, – что такое будет часто…

– Чаще, – заверил я, – чем ты думаешь. Вроде бы роботы еще не автоматизировали все на свете, но откуда столько бездельников? И все почему-то ломятся в скайп… Но скайп не скайп, а я заеду через час. Мне живое общение нужно. Я слабый…

– Это ты слабый?

– Я.

– Раз признаешь себя слабым, – ответил он серьезно, – уже не слабый.

– Ну да, – ответил я с неловкостью.

– Слабые никогда не признаются в слабости, – сказал он твердо. – Ну, давай, не исчезай! Ждем через час.

– Пока, – ответил я и отключил связь.

Лестно, как будто по головке погладили или конфетку дали, но все-таки сильным себя не чувствую. Может быть, не совсем уж и в самый конец слабый, раз время от времени начинаю барахтаться, но и до сильного еще дальше, чем до орбиты Марса.