Андрей Бойков - Земля с нами. Товарищи земляне.

Казалось, смерть от удара клинка в грудь неизбежна. Но осознание всей опасности положения пришло к нему прежде, чем острое лезвие достигло его торса. Переведя руку с электрическим зарядом на Сергея, он выпустил по нему молнию, которая, вырвавшись из пальцев, врезалась в клинок и выбила его из рук землянина. Но отсутствие оружия ничуть не смутило атакующего. Повалившись на Феллса, Сергей попал ему кулаком прямо в бровь.

Череда взаимных ударов посыпалась на обоих. Нещадно кромсая лица друг друга, они на какое-то время забыли обо всём, что происходит вокруг. Но такое состояние продлилось недолго. По крайней мере, у Феллса. "Хелсер сейчас один на один с Сейной, — подумал он, — ему конец, если я не приду на помощь!" Гракс собрал в один из ударов всю свою злость и ненависть и ударил Сергея по лбу так, что тот оказался на секунду ошеломлённым. Выигранного времени Феллсу с лихвой хватило, чтобы быстро вытащить из-за пазухи кинжал и загнать его землянину прямо в торс по самую рукоять.

Жуткий протяжный вопль разнёсся по белой равнине. Уже готовая нанести очередной удар рука Сергея опустилась, а его кровь полилась на маскхалат Феллса уже из двух ран. Видя это, гракс злорадно улыбнулся и прокричал:

— Держись, Хелсер! Я иду!

— Стоять! — прохрипел голос Сергея, и Феллс тут же ощутил на своей шее хватку холодных, словно дыхание смерти, рук землянина.

Окажись на месте Феллса менее опытный офицер, тот бы вне всякого сомнения, испугался. Ведь крикнув Хелсеру полную радости фразу, он выдохнул почти весь воздух из лёгких, и теперь доступ туда надёжно перекрылся. Собирая воедино остатки быстро покидающих его сил, Феллс вновь попытался вонзить кинжал в землянина. В следующее мгновение лезвие уже должно было оказаться в его горле. Но почувствовав движение, Галынин резко дёрнул локтём и выбил клинок из рук Феллса. Пытаясь спастись, гракс схватил землянина за запястья, стараясь отвести их от своего горла. Но крепкие руки Сергея, подобно стальным клещам, сжались на его шее.

— Хрен тебе собачий, а не моя планета! Понял, сука?! — прошептал он прямо в лицо Феллсу.

Но тот ничего не ответил и сделал ещё одно усилие. Наконец, хватка Сергея разжалась, и его крепкие руки медленно подались назад. В ту же секунду Феллс жадно глотнул воздух. Вместе с ним в его тело бодрящей волной вернулась сила, и руки землянина стали отдаляться от него ещё быстрее. Но недолго граксу пришлось ликовать. Потные запястья Сергея выскочили из его ладоней и вцепились в голову Феллса. Сухой хруст позвоночника и вывернутая в неестественную позу голова ознаменовала конец гракского офицера.

Увидев, как Феллс закрыл, наконец, глаза, Сергей поднял взгляд и улыбнулся. Ведь его взору предстало то, ради чего он жил последние несколько минут. Обезоруженное и обезглавленное тело Хелсера стояло на коленях перед Сейной и медленно валилось на землю. Облегчённо вздохнув, Сергей вновь опустил взгляд на Феллса и, как будто обращаясь к нему, произнёс:

— Ну, я же говорил, а ты не верил. Упрямился, гад, — всё таким же тихим и слабым голосом проговорил он.

Со всех ног Сейна устремилась к своему ученику. Оказавшись прямо перед Сергеем, она опустилась на одно колено и склонилась над ним:

— Ты ранен! — воскликнула айсерийка, образовав в руке яркое белое свечение, — я помогу тебе!

— Не надо, — остановил её Сергей, взглядом указав на лужу крови, вытекшую из его торса, — тут уже ничегошеньки не сделать. Судьба мне итак вдоволь подарочков принесла. Куда уж больше-то? И на том ей спасибо…

Дыхание землянина замедлилось. Мускулистая грудь почти остановилась. Жизнь безвозвратно покидала советского космонавта. Но полная радости улыбка не сходила с его уст:

— И тебе спасибо, Сейна. Спасибо, что жива, — на последнем выдохе прошептал Сергей.

Его голова откинулась назад, а губы более не двигались. Светлая улыбка так и не исчезла с его лица, а глаза остались широко открытыми даже после смерти. И мёртвый Сергей казался таким живым, что Сейна потрогала пульс своего ученика, надеясь, что он ещё не отошёл в мир иной. Но его горячая кровь застыла и более не колебала вены: сомнений в смерти землянина не осталось. Глядя на мёртвое тело Сергея, Сейна проклинала себя. Ещё никогда и не перед кем она не чувствовала себя настолько виноватой:

— Прости меня, Серёжа, — ласковым и столь несвойственным для неё голосом проговорила Сейна, — прости меня, если сможешь… И спасибо. Спасибо за убитых граксов.

Убрав катаны, она взяла его на руки, встала в полный рост и медленно побрела к монастырю, оставляя позади себя усеянное трупами поле битвы. Сейна несла Сергея, смотрела в его до сих пор наполненные светом глаза и думала: "Я посчитала тебя мёртвым, а ты оказался жив. Несмотря на молнию Велта и клинок Хелсера, ты встал и пришёл ко мне на помощь, ставя своей целью любой ценой выиграть для меня время, отвлекая хотя бы одного из них. Да. Теперь я понимаю, почему мы сражаемся за эту планету. Спасибо, Сергей, спасибо. Я позабочусь, чтобы Айсерия никогда не забыла тебя и то, что ты ради неё сделал. Твоё имя будет навеки вписано на страницы её истории. В противном случае я не буду вице-крейслером Сейной."

Глава 24. Укротительница зверя.

Алькатрас кипел, словно вода в скороварке, из которой долго не выпускали пар. Спешно скапливающиеся в восточном зале подземелий гракские солдаты тут же принимались за работу.

Аппарат, называемый всеми "излучателем помех", выглядел не столь впечатляюще, как бы это могло представиться тем, кто никогда его прежде не видел. Множество похожих на шкафы ящиков с непонятными и сложными на первый взгляд панелями управления занимали почти весь зал. Скопления этих агрегатов образовывали некоторое подобие кварталов, а проходы между ними походили на улицы какого-то извращённого города. Кто-то, прибыв в зал, по приказу командира тут же становился за панель одного из "шкафов". Другие получали указания и начинали внимательно наблюдать за всеми входами в зал. Это была непростая работа, ведь следить нужно было не только за единственной массивной дверью, которая вела в восточный коридор подземелий, но ещё и за всеми вентиляционными решётками. Ловкий паук мог без особых усилий воспользоваться ими для незаметного проникновения в зал.

Ярко выделяющаяся из общей массы Висентия быстро расхаживала из одного конца зала в другой. Постоянно убеждаясь, что никаких эксцессов не происходит, она всё равно терзала себя сомнениями. Слишком долго не проявлялся тот, кто заставил её изрядно понервничать.

"Астерс любит меня, — думала Висентия, — причём сильно. Очень сильно. Да он же безумец! Как?! Когда он успел?! Невероятно. Я убивала ирландцев прямо у него на глазах, а он вместо того, чтобы возненавидеть, полюбил меня. Да уж, сам чёрт не разберёт логику этих айсерийцев. Ха! Это начинает меня забавлять. Ведь влюблённые безумцы обычно творят такое…". Внезапно, Висентия остановилась. Её дьявольски хитрый и извращённый ум посетила новая мысль. Состроив напущенно задумчивую гримасу, она начала медленно наматывать локон рыжих волос на указательный палец. Сделав несколько витков, Висентия принялась их разматывать, а потом снова и снова повторила цикл.