Александр Зорич - Сезон оружия

– Таким образом, ты можешь быть признан годным к несению строевой службы в рядах охраны ВИН. Я думаю, ты не возражаешь.

Августин пожал плечами. «Не поется птичке в когтях у кошки», – говаривал Борис Михайлович Депп. В особенности же не возражается.

– К службе? Смотря к какой службе, – уклончиво ответил он.

15

– Пойдем. – Щуро вскочил с топчана и увлек Августина в соседнее помещение, замогильный дизайн которого был способен порадовать разве что убежденного некрофила.

Мертвые люди в физиологическом растворе. Капсулы, где лежали усопшие, походили на стеклянные гробы и одновременно на капсулы входа в ВР.

Августин, подавляя отвращение, рассматривал декорации лаборатории «Техкиб-4».

Все, кто полеживал в физрастворе, были мужчинами. Причем не совсем обычными мужчинами. Сложением они скорее походили на звезд бодибилдинга, а лицами – на героев-любовников из интерактивных сериалов, какие крутит после полуночи «Нежная Радуга». В иное время в ином месте их можно было бы назвать красивыми. «Только не сейчас». Августин зажмурился, чувствуя, как к горлу подступает тошнота. Сканирование мозга уделало его чувствительным, как глазное яблоко. – Это киборги, Августин. Настоящие, действующие киборги, – с нескрываемой гордостью сказал Щуро, подлаживая ладонью прозрачную крышку одного из саркофагов.

Тошноту Августина как рукой сняло. «Киборги! Вонючий кал синтетикоинженерии», – пробурчал себе под нос Августин.

– Это пять экспериментальных образцов второго поколения, полностью готовых к употреблению, – продолжал Щуро. – Жду не дождусь посмотреть на них в деле!

– А что, было и первое поколение?

– А как же! Мальчик из первого поколения, его зовут Пьеро, пилотировал вертолет, который гнался за твоим медицинским «Ирокезом». Тот вертолет, что завалился на землю после прямого попадания ракеты в топливные баки. Он, между прочим, выжил и прекрасно себя чувствует, – с жаром объяснял Стальной Венедикт. Было видно, что обсуждаемая тема представляет собой предмет его повышенного интереса. – У Пьеро много достоинств. Он дьявольски живуч, он силен и вынослив как ломовая лошадь, он умеет управляться с оружием, пилотировать все виды воздушного и наземного транспорта. Он даже соображает немного, и у него, представь себе, – Щуро поднял вверх указательный палец, – у него есть вкус. Одни бабы ему нравятся, а другие – нет. Все это хорошо. Но только он стоит очень-очень дорого. Он потрясающе дорог! А с другой стороны – потрясающе туп. Туп даже для убийцы.

«Туп для убийцы, – мысленно ухмыльнулся Августин. – Оказывается, и такое бывает!»

– А чем первое поколение отличается от второго? – спросил Августин, с отвращением разглядывая одну из экспериментальных моделей – коренастого блондина с ангельскими кудрями. – Эти что, не такие тупые?

– Э-э! Да ты зришь в корень, дружок! – обрадовался Щуро. – Они вообще не тупые. Они не могут быть тупыми, не могут быть умными. У них вообще нет ума. Вместо мозга у них стандартный психосинтезатор. Такой же, как в капсуле ВР.

– Это значит, что какой-нибудь башковитый парень должен будет верховодить таким кибернетическим уродом наподобие того, как пользователь в капсуле управляет аватаром в ВР? – иронично спросил Августин.

– Верно, Августин! – ликовал Щуро. – Причем этим башковитым парнем будешь ты!

16

Перспектива стать мозгом и волей кибера не слишком радовала Августина.

Во-первых, ему было противно убивать людей во славу компании ВИН, а ведь именно в этом наверняка и должна была состоять его основная функция. Не цветочки же собирать башковитым парням с боевым опытом!

Во-вторых, лежать в капсуле входа по двадцать четыре часа в сутки, не имея возможности планового отключения, – слишком тяжелая задача для его разболтавшихся нервов.

В-третьих, Августин понимал, что если Щуро удастся запихнуть его в капсулу виртуального управления одним из киберов, то он получит власть над его физическим телом и, вообще говоря, сможет делать с ним все, что ему заблагорассудится. Например, перестраивать мозги так, как ему это понравится.

– Я не хочу! – твердо ответил Августин.

– Ты забыл одну вещь, парень. – Стальной Венедикт положил руку на плечо Августина.

– Не понял?

– У тебя и спрашивать-то никто не будет.

17

Заставить человека копать канаву, когда он этого не хочет, не так сложно. На лопатах зиждились и рабовладельческий строй Древнего Египта, и большевистский Госстрой Советской России. Но заставить человека управлять физическими объектами через систему виртуальной связи гораздо сложнее. Однако и на этот случай у президента компании ВИН имелся ряд эффективных методик.

Когда под люминесцирующим потолком лаборатории «Техкиб-4» прозвучал решительный отказ Августина, Щуро поднес ко рту браслет и назвал две короткие кодовые последовательности.

Немедленно одна из стен лаборатории превратилась в огромный стереоэкран – шторы разъехались и появилось изображение.

– Смотри внимательно, – хитровато сказал Щуро.

Августину не оставалось ничего лучшего, как последовать его совету.

Человек в шортах и спортивной майке возится с неким приспособлением, сидя за письменным столом. Он немолод. У него густая борода и дурацкие бакенбарды. Он насвистывает мелодию. Фальшивит. Он не смотрит по сторонам. Он сосредоточен.

– Борис Михайлович Депп за работой, – самодовольно прокомментировал Щуро.

Стереофильм не отличался разнообразием. Человек ковырялся в жидкокристаллическом кубе пять минут и ничего не происходило.

«Значит, съемка идет в реальном масштабе времени, – догадался Августин. – Значит, отец все-таки жив».

Человек с бакенбардами затянул новую мелодию и заложил ногу за ногу. По всему было видно, что он не подозревает о съемке. Камера отворачивается. Камера смотрит в стену.

– Сейчас будет самое интересное, – сообщил Щуро, потирая руки.

В стене открывается ниша. Из нее медленно, словно крокодил из воды, выползает ствол «мистраля». Он смотрит прямо в затылок увлеченному своим делом человеку. Человеку со смешными бакенбардами. Камера отъезжает и дает общий план. На экране появляется кроваво-красная цифра «4».

– Думай быстрее, Августин! – Щуро слегка толкает его в плечо.

На экране появляется цифра «3».

Августин закрывает глаза руками. Он медлит. Лавина воспоминаний обрушивается на него, и его глаза застилают непрошеные слезы.

– У тебя еще секунда, – сообщает Щуро и подходит поближе к стереоэкрану.

Ему очень интересно, что будет происходить дальше. Августин открывает глаза. Отец насвистывает. «Мистраль» ждет.