Айзек Азимов - Приход ночи

– Постойте, Сиферра. Не так быстро, а? Вы говорите, что бывшие сотрудники университета создали в Убежище добровольное формирование? Что они ходят и тушат повсюду огонь? Как же так? Ширин говорил мне, что они все ушли, двинулись на юг в Национальный парк Амгандо, где назначено что-то вроде сбора.

– Ширин? Он здесь?

– Был здесь, а сейчас на пути в Амгандо. Я… решил пока задержаться. – Теремон не мог выговорить, что остался здесь ради ничтожного шанса – найти ее.

– Ширин сказал вам правду, – кивнула Сиферра. – Наши ушли из Убежища на следующий день после затмения. Должно быть, они уже в Амгандо – о них ничего не слышно. Они оставили Убежище открытым нараспашку, и Алтиноль со своими людьми пришел и завладел им. В Патруле пятнадцать или двадцать человек, все психически нормальные. Им удалось установить свою власть почти над половиной этого леса и над примыкающими к нему городскими районами, где еще живут люди.

– Но вы? Как вы-то у них очутились?

– Сначала я ушла в лес – как только Звезды пропали. Но здесь было довольно опасно, и когда я вспомнила про Убежище, то направилась туда. Алтиноль и его люди уже заняли его и предложили мне присоединиться к ним. – Сиферра улыбнулась довольно печальной улыбкой. – Весьма категорически предложили. Они не из тех, кто церемонится.

– Да и время не такое, чтобы церемониться.

– Да. Вот я и решила примкнуть лучше к ним, чем скитаться в одиночестве. Мне дали зеленый платок – здесь его все уважают. И лучевой пистолет, который тоже вызывает уважение.

– Итак, вы вступили в ряды гражданской милиции. Я как-то никогда не представлял вас себе в этой роли.

– Я тоже.

– И вы верите, что этот Алтиноль и его патруль – поборники справедливости, призванные восстановить закон и порядок?

Сиферра снова улыбнулась, и снова невесело.

– Поборники справедливости? Да, они считают себя таковыми.

– А вы?

– Они знают, чего хотят, – пожала плечами Сиферра, – и лучше им не перечить. Власти больше не существует, и они намерены заполнить вакуум. По-моему, сейчас это не самый худший вариант правительства. Уж лучше они, чем другие.

– Вы имеете в виду Апостолов? Они тоже пытаются сформировать правительство?

– Весьма вероятно. Я ничего не слышала о них со времен катастрофы. Алтиноль думает, что они все еще скрываются где-то – или Мондиор увел их куда-то в глубь страны, где они создадут собственное государство. Но сейчас организуются и другие фанатические группы, Теремон, – просто прелесть, что такое. Вы только что столкнулись с одной из них, и по чистой случайности они вас не прикончили. Они верят, что человечество спасется только в том случае, если совершенно откажется от огня, поскольку огонь принес гибель миру. Поэтому они ходят везде, уничтожая все, что способно воспламенять, и убивают всех, кто разводит огонь.

– Я-то хотел всего лишь состряпать себе еду, – мрачно сказал Теремон.

– Им все равно – жарите вы мясо или поджигаете что-нибудь. Огонь есть огонь, и он им ненавистен. Ваше счастье, что мы явились вовремя. Авторитет Пожарного патруля они признают. Мы, так сказать, элита – единственные, кому дозволяется пользоваться огнем.

– Лучевые пистолеты очень этому помогают. Чего только не дозволяется тем, у кого они есть. – Теремон потер больную руку и уныло уставился в пространство. – Говорите, имеются и другие группировки?

– Есть такие, которые считают, что университетские астрономы открыли секрет, как вызывать Звезды на небо. Эти за все происшедшее винят Атора, Бинея и компанию. Все та же старая ненависть к интеллигентам, сразу всплывающая, когда берут верх средневековые веяния.

– Боги! И много их таких?

– Достаточно. Одной только Тьме известно, что они творят с людьми из университета, которые не успели добраться до Амгандо и попали им в руки. Вешают их на ближайшем фонаре, полагаю.

– И все из-за меня, – угрюмо сказал Теремон.

– Из-за вас?

– Во всем, что случилось, виноват я, Сиферра. Не Атор, не Фолимун, не боги – я. Я, Теремон 762-й. Когда вы говорили, что я сам не знаю, что делаю, это было еще мягко сказано. Я вел себя не только безответственно, но и преступно.

– Перестаньте, Теремон. Что толку…

– Мне следовало в своей колонке изо дня в день предупреждать людей о том, что их ждет, бить в набат, требовать строительства убежищ, создания запасов продовольствия, аварийных энергетических подстанций, медицинских служб для помощи пострадавшим, да мало ли еще чего? А что я делал вместо этого? Ухмылялся. Вышучивал астрономов в их высокой башне. Добился того, что ни один член правительства не мог себе позволить отнестись к Атору всерьез.

– Теремон…

– Лучше бы вы не мешали этим психам забить меня насмерть, Сиферра.

Она сердито посмотрела ему в глаза.

– Бросьте эти дурацкие разговоры. Никакие правительственные меры все равно ничего бы не изменили. Хорошо бы, конечно, чтобы вы не писали этих своих статей – вы знаете, как я к ним относилась. Но какое значение это имеет теперь? Вы писали то, что думали. Вы заблуждались, но искренне. И какой смысл гадать о том, что могло бы быть. Мы имеем дело с тем, что есть в действительности. И хватит об этом. Вы в состоянии идти? Мы отведем вас в Убежище. Вы сможете помыться, переодеться, поесть…

– Поесть?

– Университет оставил там большие запасы продуктов.

– Стало быть, грабена мне есть не придется? – усмехнулся Терсмон.

– Разве только если очень захочется. Предлагаю вам отдать его кому-нибудь, кто нуждается в нем больше вас.

– Хорошая мысль. – Теремон медленно, с трудом поднялся на ноги. Боги, как же все болит! Сделал пару пробных шагов: недурно, недурно. Переломов, кажется, все-таки нет. Потрепали немного, и все. Мысль о теплой ванне и настоящей пище действовала на него лучше всякого лекарства.

Он бросил последний взгляд на свой шалашик, на свой ручей, на кусты и траву. Здесь в эти странные дни был его дом. Скучать по нему вряд ли придется, но Теремон не скоро забудет свою лесную жизнь. Он поднял грабена, перекинул его через плечо и сказал Сиферре:

– Ведите.

Не прошли они и ста ярдов, как Теремон приметил за деревьями стайку мальчишек – тех самых, что загнали грабена и теперь, видимо, вернулись за ним. Они угрюмо смотрели, как Теремон уносит их добычу, но не осмеливались потребовать ее назад, видя зеленые платки Пожарного патруля, а пуще того опасаясь их пистолетов.

– Эй! – крикнул им Теремон. – Ваше мясо? Я сберег его для вас.

И швырнул им тушку. Она упала рядом с мальчишками, и те, озадаченные, отпрянули назад. Им не терпелось схватить грабена, но они боялись подойти.

– Вот вам и эпоха рассвета, – грустно сказал Теремон. – Они голодны, но не смеют пошевельнуться. Думают, что это ловушка и если они высунут нос из-за деревьев, мы пристрелим их просто так, ни за что.