Стив Альтен - Воскрешение майя

Вирджил заорал.

Яхта приподнялась, и стало видно двухметровую акулу, вцепившуюся в то, что раньше было левым коленом Вирджила.

— Су… сука! Ты, ты… сгоришь в аду!

— Я уже была в аду, папочка. Ты отправил меня туда в ночь моего рождения.

Огромный коричневый плавник рассек волны, за ним показалась широкая спина чудовища.

— Ох-ох. Видишь эту акулу, папочка. Это очень плохой мальчик по кличке Акула-бык. Вцепившись в добычу, он уже не отпустит ее.

— Похоже на тебя, Лилит, дорогая, — сказал Бен, выпуская клуб сигарного дыма.

Акула-бык сделал два круга вокруг яхты, рванулся к добыче, но в последний миг ушел в сторону.

Вирджил таращился на акулу, из его носа текли сопли.

— Почему он не напал? — спросил Бен.

— Нападет, — уверенно ответила Лилит. — Он просто хочет ударить наверняка. Всегда лучше все проверить, прежде чем бросаться очертя голову.

— Нам есть чему поучиться у акул.

— Да, природа — прекрасный учитель.

Яхта поднялась на волне и опустилась, Вирджил погрузился по шею.

Лилит спокойно смотрела, как трехметровая акула вцепляется в добычу, как острые зубы разрывают плоть, выпуская поток алой крови…

… последние капли жизни ее отца.

Глава двадцать четвертая

Реннер встал в первой линии обороны, на отметке в двадцать ярдов, внимательно посмотрел на вторую линию защитников «Урагана» и рявкнул:

— Синий, двадцать шесть, синий-двадцать-шесть… Пошел, пошел, пошел!

Он сделал обманное движение, коротким броском передал мяч Сэмюэлу Аглеру, который вырвался из блока и перекатился влево, за линию защиты, а затем, столкнувшись с Алеком Пароди, резервным внешним лайнбекером, потерял мяч и скорость.

Тренер де Майо топнул ногой и дунул в свисток.

— Мул, ко мне!

Двадцать одна пара глаз уставилась на звезду команды, бегущую трусцой к боковой линии поля.

— Да, тренер?

— Ты заболел, сынок?

— Нет, сэр.

— Проблемы с девушкой?

— Нет, тренер. А что?

— Что-то с тобой не так. Ты бежишь не так, как Мул, которого я знаю.

— Тренер, я выкладываюсь на все сто. Пароди просто стал лучше играть.

— Пароди даже в свои лучшие дни не мог поймать тебя на поле. — Де Майо понизил голос. — Слушай, до меня доходили слухи. Проблема в деньгах?

— Тренер, клянусь…

— Ладно, ладно, но я должен был спросить. Просто я волнуюсь за тебя. Через две недели у нас важная игра с «Гейнсвиллем», потом первый раунд с «Джубили». Мне нужно знать, готов ли мой лучший игрок.

— Готов.

— Черт, сынок, да не говори, покажи это. Лавой, постройте их заново.

— Да, тренер. — Координатор защиты Мик Лавой заорал обеим командам: — Так, девочки, ну-ка, жопы по местам!

Реннер поправил ремешок шлема, прислушиваясь к указаниям Лавоя, тем же, что и в предыдущий раз.

Сэм вернулся на свое место на линии защиты, за спиной Дуга Перриша. Сосредоточился, спроецировал сознание внутрь, ко входу в «зону».

Реннер поднял мяч. Сделал фальшивый пас Перришу.

Сэм скользнул в нексус.

Поле стало ярким, движения замедлились.

Мышцы Сэма запылали от напряжения, как только он начал проталкиваться сквозь волны энергии. Он блокировал защитника, ткнул его предплечьем в грудь, посмотрел, как медленно движется к нему посланный Реннером мяч.

А потом солнечный свет превратился в пульсирующий белый туман.

Кто ты, кузен?

Женский голос убаюкивал.

Войди в мой свет и поговори со мной.

Белый свет ширился, поглощая футбольное поле, заполняя собой все небо.

Сэм выпрыгнул из нексуса…

…мяч ударил по шлему, а Алек Пароди врезался в него, как бульдозер.

Нашатырная вонь привела Сэма в чувство. Он открыл глаза и смутно увидел лицо командного врача.

— Ты в порядке, сынок?

— Не знаю. Голова на месте?

— Давай быстренько просканируем ее. — Доктор Мет намотал портативный томограф прямо на шлем Сэма. — Не двигайся, это всего десять секунд.

Устройство начало работать.

Пациент: Сэмюэл Аглер.

Диагноз: Сотрясение мозга третьей степени.

Протокол первой помощи: Лед. Успокоительное, противовоспалительное.

Предписания: Постельный режим.

Возобновление активности: Через три дня минимум.

Никаких тренировок в течение пяти дней.

— Ну вот, сынок, ты выбыл. — Доктор Мет и два его помощника подняли Сэма на ноги.

Тренеры и игроки в жуткой тишине смотрели, как он уходит в раздевалку.

Сэмюэл Аглер вышел в промозглый ноябрьский вечер.

Он кивнул охране, чтобы открыли ворота, протолкался сквозь привычную толпу. Заметил десяток охотников за автографами и длинный черный правительственный лимузин, припаркованный у обочины.

Ох ты… выбрали же день!

Дверца водителя распахнулась, выпуская могучего афроамериканца.

Сэм пересек улицу, но не смог отделаться от толпы, которая все так же лезла к нему, тыча со всех сторон компьютерные планшеты.

Райан Бек подошел.

— Отойти!

Толпа заворчала, но отступила.

— Привет, Перец. Вижу, хватка у тебя все та же. Как дела?

— Делаются. Выглядишь дерьмово. — Бек открыл заднюю дверцу лимузина.

— Ага, я тоже рад тебя видеть. — Сэм забрался на сидение. Дверь за ним закрылась и тут же заблокировалась. Рядом сидела мать.

Доминика Гэбриэл сняла темные очки. В свои сорок два она выглядела едва ли на тридцать. Темные волосы были все такими же длинными, расчесанными на прямой пробор, и седых прядок практически не добавилось. Грудь все еще была высокой, фигура соблазнительной и стройной благодаря диете и распорядку дня, включающего постоянные тренировки. Единственной отметиной возраста были морщинки у темно-шоколадных глаз.

Сэм посмотрел на нее.

— Классно выглядишь для старой мымры.

— Так ты теперь здороваешься с матерью?

Он наклонился и поцеловал ее в щеку.

— Я просто не ждал тебя. Знаешь ведь, я не люблю сюрпризы.

— Ты выглядишь усталым, Мэнни.

— Сэм! Называй меня Сэм.

— Для меня ты всегда будешь Мэнни.

— Может, перестанем играть в кошки-мышки?

— Твой брат хочет видеть тебя.

— Перехочет. Мы же договорились.

— Да, мы договорились. Ты хотел полной анонимности, мы тебе ее дали. Новое имя, новые документы, суррогатные родители… Ты получил все. Но то, чем ты занят, невероятно опасно. Вместо того, чтобы скрываться и жить обычной жизнью, ты решил стать звездой спорта. Твое лицо на всех веб-сайтах и во всех выпусках американских новостей. Сколько, по твоему, понадобится времени для того, чтобы пронырливые репортеры просмотрели старые файлы и докопались до подделки сертификата о рождении? Сколько им понадобится времени, чтобы понять, кто ты?