Айзек Азимов - Миры Айзека Азимова. Книга 2

Во всяком случае, на этой планете, по-видимому, стояла глубокая ночь или период сна (если они не совпадали), иначе коридоры не были бы такими пустынными, а рельефы на стенах не фосфоресцировали бы без зрителей. Он коснулся одного из них — это была сцена коронации — и обнаружил, что рельеф двухмерный. Но создавалась полная иллюзия внутреннего пространства.

Байрон вдруг поймал себя на том, что стоит у стены, пытаясь изучить незнакомый эффект; спохватившись, он торопливо устремился вперед.

Пустота коридоров была еще одним доказательством упадка Родии. Теперь, став мятежником, он обостренно подмечал все симптомы упадка. Будь Дворец центром независимого государства, он был бы полон охраны и днем и ночью.

Байрон взглянул на чертеж Джилберта и свернул направо, поднимаясь по широкой витой лестнице. Когда-то здесь шествовали процессии…

Он остановился у двери и коснулся фотосигнала. Дверь чуть приоткрылась, а затем распахнулась.

— Входите, молодой человек.

Это была Артемизия. Байрон скользнул внутрь, дверь быстро и неслышно закрылась. Он взглянул на девушку, но ничего не сказал. Его смущало, что рубашка у него разодрана, один рукав болтается на ниточке, сам он извозился в пыли, а на лице наверняка вспухают фонари.

Тут он вспомнил, что вдобавок ко всему все еще держит под мышкой ботинок, швырнул его на пол и сунул в него ногу. Потом спросил:

— Вы не возражаете, если я сяду?

Артемизия проводила его к стулу и встала рядом, немного волнуясь.

— Что случилось? Что с вашей ногой?

— Поранил, — коротко ответил он. — Вы готовы?

Лицо ее просияло.

— Так вы возьмете нас с собой?

Байрон был не в состоянии обмениваться любезностями. Нога у него по-прежнему болела.

— Проведите меня к кораблю, — сказал он. — Я оставлю эту проклятую планету. Если хотите, можете лететь со мной.

— Вы могли бы быть чуточку повежливее, — нахмурилась девушка. — Вам пришлось подраться?

— Да, со стражниками вашего отца, которые хотели арестовать меня за измену. Это я получил в ответ на просьбу об убежище.

— Мне очень жаль!

— Мне тоже. Неудивительно, что горстка тиранитов играет и правит полусотней миров. Мы сами им помогаем. Люди, подобные вашему отцу, делают все, чтобы укрепить власть тиранитов. Они забывают элементарные правила порядочности… О, простите!

— Я же сказала, что мне жаль, лорд Ранчер. — Артемизия произнесла этот титул с холодным достоинством. — Пожалуйста, не судите моего отца. Вы не знаете всех фактов.

— Мне некогда обсуждать это. Надо действовать быстро, пока не появились новые стражники вашего отца… Я не хотел вас обидеть.

Его мрачный тон лишал извинения всякого смысла. Но, черт возьми, его впервые в жизни избили нейронным хлыстом! И это оказалось ну совсем не забавно. Кроме того, во имя космоса, они просто обязаны были предоставить ему убежище!

Артемизия рассердилась. Не на отца, конечно, а на этого глупого человека. Он так молод! Практически ребенок, решила она, вряд ли старше ее самой.

Где-то рядом загудел коммутатор.

— Подождите минутку, сейчас мы пойдем, — резко бросила Артемизия.

Издалека прозвучал голос Джилберта:

— Арта, у тебя все в порядке?

— Он здесь, — прошептала она в ответ.

— Хорошо. Ничего не говори, только слушай, Не выходи из своих комнат, и он пусть побудет у тебя. Сейчас начнется обыск всего Дворца. Я постараюсь что-нибудь придумать, а пока никуда не выходите.

Джилберт не стал ждать ответа. Контакт прервался.

— Вот как, значит! — сказал Байрон. — Мне оставаться здесь, рискуя навлечь на вас неприятности, или выйти и сдаться? Я думаю, что на Родии для меня нет убежища.

Она гневно посмотрела на него и возмущенно прошептала:

— Ох, да заткнитесь же вы! Такой большой, а совсем дурак!

Они уставились друг на друга. Байрон чувствовал себя обиженным. В конце концов, он ведь пытался ей помочь. Так что незачем бросаться оскорблениями.

— Простите, — сказала она и тут же отвела взгляд.

— Все в порядке, — ответил он холодно. — Вы лишь высказали свое мнение.

— Вам не следовало так говорить о моем отце. Вы не знаете, каково быть Правителем. Он работает ради своего народа, что бы вы ни думали.

— О, конечно. Он хотел выдать меня тиранитам ради своего народа. Это имеет смысл.

— В какой-то степени — да. Он хотел показать им свою лояльность. Иначе они могли бы сместить его и непосредственно захватить власть над Родией. Разве это было бы лучше?

— Если дворянин не может найти себе убежище…

— О, вы думаете только о себе! В этом ваша ошибка.

— А по-вашему, если человек не хочет умирать, так он уже законченный эгоист! Тем более, умирать по-глупому. Я еще должен с ними сразиться! Мой отец боролся с ними!

Он чувствовал, что это звучит, как дешевая мелодрама, но она сама вынудила его на этот монолог.

— Ну и что хорошего это принесло вашему отцу? — поинтересовалась она.

— Ничего. Он был убит.

Артемизия почувствовала себя виноватой.

— Я все время приношу вам извинения, — проговорила она, — но на сей раз они совершенно искренни. Простите. Я действительно очень сожалею. Вы же знаете — мне тоже грозят неприятности.

Байрон вспомнил.

— Знаю. Ладно, давайте начнем все сначала.

Он попытался улыбнуться. Нога болела уже меньше. Она сделала попытку пошутить:

— На самом деле вы вовсе не дурак.

— Ну… — начал Байрон с глупой ухмылкой.

И тут же замолчал, потому что Артемизия поднесла палец к губам. Оба повернули головы к двери.

За ней слышался мягкий звук, производимый множеством ног, шагающих по эластичному полу в коридоре. Большинство прошло мимо, но за дверью раздалось щелканье каблуков и загудел ночной сигнал.

Джилберт должен был действовать быстро. Прежде всего необходимо было спрятать визиосонар. Впервые он пожалел, что у него нет надежного убежища. Будь проклят Хинрик! Слишком быстро принял он на сей раз решение, не мог подождать до утра! Надо сматываться отсюда. Другой возможности не будет.

Он вызвал капитана стражи. Нельзя же просто проигнорировать двух стражников, валяющихся у него в комнате без сознания, а также исчезновение пленника.

Капитан угрюмо выслушал его. Потом распорядился, чтобы пострадавших вынесли из помещения, и обратился к Джилберу:

— Милорд, из ваших слов я не совсем понял, что произошло.

— Видите ли, — ответил Джилберт, — они хотели арестовать его, а молодой человек не подчинился. Он ушел, космос его знает куда.