Алексей Бессонов - Корпорация "Феникс" (сборник)

– Черт возьми! – встрепенулся опытный путешественник. – И что же дорога?

– Дорога ведет именно туда, куда нам надо, – меланхолично ответил ему кот. – Уж поверьте, в дорогах и направлениях я разбираюсь лучше вашего. Но что она значит, эта самая дорога?

С этими словами Жирохвост поднялся на все четыре лапы и, откланявшись, исчез в густом вечере.

Сперва он брел в сторону реки, желая поохотиться на шальных верховодок, там и сям шнырявших вдоль темной, зеленой поверхности рукава, но потом передумал мочить когти, и, снова скрывшись в траве, пошел к спортивной площадке кемпинга. Там слегка попахивало недавно пробежавшей кошкой и главное, оттуда раздавались звуки игры.

То, что он увидел на игровом поле, потрясло Жирохвоста до глубины души.

Обе семейные пары, люди средних лет, далекие уже от детских забав – те, что пришли на ужин с теннисными ракетками за спиной – играли сейчас в теннис совершенно голые… а в руках у них вместо ракеток были комнатные тапочки казарменного типа, те самые, что кастелянши «Весны» выдавали вместе бельем!

Жирохвост пролез сквозь сетку и задумался. На своем веку он повидал всякого, видел даже парад кулинарных меньшинств в столице герцогства – но такого ему наблюдать еще не приходилось. В состоянии глубокого изумления мощный кот вытащил из кармана дорожной жилетки папиросину типа «Казбек», презентованную однажды бароном, раскурил ее и не заметил, как к нему, вихляя отвислыми грудями, приближается дама с тапком в руке.

– Ой! – услышал он над самым ухом. – А тут кися!.. Ой, мамочки! А кися курит!!!

Мудрец не успел даже поперхнуться дымом – тело все сделало за него раньше, чем он смог очухаться: мявкнув, Жирохвост одним махом перелетел через сетку и отдышался уже в густых кустах далеко от корта.

Только через несколько секунд, придя в себя, кот понял что же спугнуло его на самом деле. Из разъятой пасти дамы пахло грибами, и он даже знал, какими именно: это были трюфели.

Но трюфели эти несли в себе столь глубокий разрыв в ткани бытия, что Жирохвосту стало не по себе, и он тихонько зарычал. Из-за туч медленно выходила Луна.

6

Утро выдалось довольно мутным. Промокшему и замерзшему барону пришлось за ужином свирепо греться перцовой, отчего после подъема он отправился было на поиски рассолу, однако ж потом, махнув рукой, велел подать каховского. Дядюшка Джед, куда более привычный к тяготам походной жизни, смотрел на Кирфельда с сочувствием но поделать ничего не мог: каховское властно овладело сознанием господина барона, и скоро тот уже распевал старые придворные романсы.

На завтрак никто не пошел. Доев потихоньку остатки вчерашнего кулеша (в дело пошли еще два банки тушенки), путешественники принялись совещаться, как быть дальше. Было ясно, что предприятие оказалось совсем не таким легким, как предполагали вначале. Шон решил было слетать на разведку, но старший Шизелло категорически отверг такой план:

– После вчерашних событий нам лучше держаться вместе, друзья мои. Отнюдь не исключено, что враждебные силы пристально следят за нашим продвижением и не упустят возможности остановить экспедицию. Зловещая щука напророчила дорогу – что ж, по всей видимости, ее следует понимать так, что каждый из нас должен пройти своим путем нравственного поиска, дабы в конечном итоге…

– А тут действительно есть дорога, – прервал его излияния Жирохвост.

– Что, друг мой? – поперхнулся Джедедайя.

– Тут есть дорога в глубь Шмопского леса, – терпеливо повторил кот. – Как раз туда, куда нам и надо. По этой дороге вполне сможет пробраться пикап с припасами, и через несколько часов мы, пожалуй, достигнем Ущелья Принцессы.

– Сосисок бы сейчас, – мечтательно произнес барон, зевая. – Под соусом таким вот, остреньким.

– Уймитесь вы с вашими сосисками, – раздраженно бросил Шон. – Жир, а ты там что, уже все разведал?

– Не совсем так, – махнул хвостом мудрец. – Я сплавал на тот берег, увидел дорогу и сразу двинул обратно. Хотелось поскорее уже обсохнуть, так что кой черт тянуть? Что бы я там еще увидел? Насколько я понимаю, нам нужно просто объехать лагерь с той стороны, – он дернул лапой, указывая направление, – и вперед. Это лучше, чем тащить припасы и снаряжение на себе, не так ли?

– Значит, пикап пройдет? – приподнял брови Ромуальд Шизелло.

– До куда-нибудь… мне кажется, что вряд ли до самого Ущелья…

– Хорошо! Тогда давайте перегрузим вещи господина барона из его колымаги в пикап, переговорим с начальником кемпинга о сохранности тех машин, что мы здесь оставим – я полагаю, с ними мы оставим и старика Джимми – и выдвигаемся!

Через час все было готово. Ромуальд вывел свой пикап со стоянки – в кабине рядом с ним мирно посапывал барон Кирфельд, у окна пристроился дядюшка Джед, а в кузове, на ворохе узлов и мешков с припасами, восседали оба кота. Шон с Пупырем шествовали арьергардом, коротая время неторопливой дружеской беседой.

– А Партизан, как и положено преданному вассалу, сопровождает нас, оставаясь при этом почти невидимым, – тихо усмехнулся Жирохвост. – Надеюсь, ты заметил его, Толстопуз?

– Разумеется, – кивнул в ответ котенок и незаметно указал хвостом на кусты. – Вон он бредет, бедолага… может, все же рассказать о нем господину барону?

– Не стоит, – отмахнулся Жирохвост. – Всему свое время.

Пикап неторопливо продвигался вперед, то и дело объезжая ямы и кочки, встречавшиеся на полузаброшенной дороге в ужасающем изобилии. Через некоторое время Шон и Пупырь, не желавшие утруждать ноги, отстали где-то сзади, однако старый кабан по-прежнему двигался параллельным курсом, иногда всхрюкивая в придорожных кустах. Толстопузик, уютно свернувшись клубочком на мешке с боеприпасами, решил задремать, и таким образом, стражу нес один только мудрый Жирохвост.

Утро, впрочем, не предвещало решительно ничего дурного. В кронах деревьев невинно щебетали птицы, там и сям мелькали в солнечном луче жизнерадостные насекомые, от какой-то далекой лужи ветер доносил слабое кваканье лягушек. Жирохвост устроился поудобнее, положил под голову лапу и задумался. Незадолго до отправления в экспедицию он перечитывал «Добродетели» старого наставника Тоёдзи и размышлял о том, что хорошо было бы отпроситься у господина барона на полгодика в Японию, попрактиковаться в одной из многочисленных там дзенских школ. Его ученик – Толстопузик – уже вырос и вполне способен некоторое время справляться со своими обязанностями без посторонней помощи, а если что и случится, то всегда можно дать совет по телефону. В последнее время Жирохвост все чаще забирался на крышу караульной башни баронского замка, дабы погреться на солнышке и помечтать о покое и тишине какого-нибудь старого буддийского монастыря. До старости ему было еще далеко, но и молодость, пожалуй, осталась уже позади, сменившись порой духовного осмысления…