Алексей Евтушенко - Охота на Актеона

– Есть, конечно, – сказала Лилу. – Но я, пожалуй, оставлю их при себе.

– Это правильно, – впервые с начала совещания улыбнулась Йолике. – Потому что операция завтра, а у меня самой еще хватает нерешенных вопросов. В общем, девочки, я на вас очень надеюсь. Действуйте.

Зал собраний, оборудованный в одной из дальних пещер, вмещал около двух тысяч человек, и поэтому все, кто хотел, здесь не поместились. Но Хрофт распорядился о прямой трансляции не только на уровень трудней, но и на все остальные уровни и поэтому мог не беспокоиться о том, что кто-то, кому нужно, не услышит его слова. В назначенный час он вышел на залитую электрическим светом каменную площадку перед амфитеатром и твердым шагом подошел к микрофону. Его речь была не слишком долгой.

– Братья! Все вы знаете, что предстоит нам в самые ближайшие дни. Возможно, уже завтра. Мы получили абсолютно точные разведданные о том, что сестры-гражданки собираются провести против нас войсковую операцию. Это значит, что армия женщин и Служба FF придут в наши горы и начнут нас убивать. Можем ли мы это допустить?

– Нет!!! – проревели две тысячи глоток, как одна, и Хрофт удовлетворенно кивнул.

– Я не ждал от вас иного ответа, – продолжил он. – Судьба распорядилась таким образом, что мы и сами давно готовились нанести верхним женщинам сокрушительный удар. Удар такой силы, после которого история повернула бы в иное русло, и нам никогда уже не пришлось бы возвращаться в Подземелье. Я много раз говорил об этом и не хочу повторяться. И мы сами и наши, уже рожденные и еще не появившиеся на свет дети, должны жить под небом и солнцем, а не под каменными сводами пещер и старых выработок. И в том, что сестры-гражданки собрались провести войсковую операцию именно сейчас, когда мы абсолютно готовы к бою, лично я вижу добрый знак все той же судьбы, которая на этот раз на нашей стороне. Как только армия и Служба FF вторгнутся в наши горы и, как следует, в них углубятся, мы атакуем город. Он будет на это время практически беззащитен, и я верю, что наши штурмовые отряды овладеют всеми его жизненно важными узлами. Я призываю вас проявить мужество и храбрость. Потому что это – наш единственный шанс и другого не будет. Безжалостно подавляйте любое сопротивление и повсеместно освобождайте рабов-мужчин. Но не трогайте мирных жительниц, не грабьте и, уж тем более, не убивайте безоружных женщин и не насилуйте их. Сразу предупреждаю, что замеченные в подобном, будут расстреляны на месте без суда и следствия. По законам военного времени. Я верю, что очень многим сестрам-гражданкам тоже надоела такая жизнь, и они готовы перейти на нашу сторону. Им нужен лишь внешний толчок. Веский повод. И этот повод мы им дадим. Но есть одна серьезная опасность. Она заключается в том, что армия и ненавистная всем нам Служба FF успеют вернуться в город до того, как он полностью станет нашим, и мы сумеем в нем хорошо и полностью закрепиться. Да, к нам на помощь придут наши братья из западного леса. Но до леса, вы знаете, далеко, и поэтому им потребуется гораздо больше времени, чем армии и Службе FF, чтобы добраться до города. Поэтому родился некий план. План, который поможет нашим штурмовым отрядам выполнить свою задачу. Для осуществления этого плана мне нужно двести-двести пятьдесят добровольцев. Говорю сразу, что эти люди почти наверняка погибнут все до последнего человека. Но они спасут нас всех и принесут нам и будущим поколениям долгожданную свободу. Итак, тех, кто готов умереть за это, прошу встать.

То ли длинный вздох, то ли шелест пронесся под сводами пещеры, и Хрофт увидел, как все две тысячи человек почти одновременно поднялись со своих мест.

– Спасибо, – сказал он, с трудом проглотив комок в горле. – Спасибо, братья. Теперь я точно знаю, что мы победим. Сделаем так. Пусть из каждой сотни ее командир отберет по пять человек. Мне нужны самые стойкие. Те, кто пойдет до конца при любых обстоятельствах. Я даю вам на это ровно один час. После чего жду всех добровольцев в большом цеху ремонтных мастерских. Там я дам задание, о котором будут знать только они. Всем же остальным их задача, надеюсь, ясна. Как только прозвучит боевая тревога, а она, повторяю, может прозвучать уже завтра или даже сегодня ночью, мы начинаем. Если у кого-то из командиров штурмовых сотен или тех, кто поведет стариков, детей и гурт в эвакуацию, в глубь Подземелья, есть какие-то серьезные вопросы, которые они не могут решить самостоятельно, то можете мне их задать вечером, когда я освобожусь и буду у себя. Но, честно говоря, мне кажется, что таких вопросов быть не должно, потому что мы хорошо готовились. Братья! Вы все понимаете не хуже меня. Час решающей битвы близок. Так встретим же его так, как подобает настоящим мужчинам.

Хрофт Шейд замолчал, и через секунду ему показалось, что своды пещеры сейчас рухнут от тысячеголосого крика и грома оваций.

На выходе его ждал Лар Тисс – известный всем пьяница и любитель при случае задрать юбку всякой, попавшейся на его пути женщине в возрасте от восемнадцати до шестидесяти, но при этом замечательный врач. Возможно, лучший в Подземелье.

– Хрофт, – сказал он. – Шнед Ганн плохо себя чувствует.

– Он стар, – пожал плечами лидер трудней и шагнул мимо врача. – Это естественно.

– Послушай, – Тисс придержал его за руку. – Ганн все-таки пока еще начальник Штаба Подземелья, пусть и номинально. Он много лет руководил нами и, согласись, достоин уважения. И, вообще, я уверен, что он выздоровеет. Мне известна его болезнь, и я знаю, как ее победить.

– Я буду рад, если тебе это удастся, Лар, – приостановился Хрофт. – Чего он хочет? Или это ты чего-то хочешь?

– Мне нечего хотеть, – сказал врач. – Что бы ни случилось, именно мне придется латать ваши простреленные головы и легкие. И дай нам всем Бог, чтобы этой работы было поменьше, и я с ней хорошо справился. Нет, Ганн попросил меня привести к нему тебя. Сам он прийти не может.

– У меня очень мало времени, Лар.

– Я знаю. Он говорит, что это очень важно и что надолго он тебя не задержит.

Хрофт Шейд на мгновение задумался.

Да, времени у него было мало, и начальник Штаба, даже будь он в полном здравии, уже никак не смог бы помешать тому, что должно было вот-вот начаться, но…. Именно поэтому и следовало с ним встретиться. Просто, как верно заметил Лар Тисс, из уважения. Потому что проявленное уважение еще никогда и никому не мешало.

А если старик попробует меня отговорить, подумал Хрофт, что ж… тогда я просто уйду.

– Хорошо, – сказал он врачу. – Только давай быстро. Где он?

– У меня в госпитале.

Шнед Ганн помещался в отдельной палате. Он полулежа читал какие-то документы и при виде входящих отложил их в сторону.