Алекс Карр - 11-я книга. Рождение империи сенсетивов

Только теперь, на двадцать восьмом году супружеской жизни, они оба поняли, как сильно они любят друг друга. От их былой взаимной ревности не осталось и следа и теперь буквально каждая их ночь стала волшебной, а после того, как они пожили пару недель в Варкенардизе, Борн, пройдя под руководством Велимента обязательный для всех космошахтеров курс обучения, и вовсе стал боготворить Зои. Так что он прекрасно знал о том, чем могут одарить дочери Микки каждого мужчину, но ему и в голову не приходило, что Сорквику тоже перепадало от их щедрот.

Борну и без того нравились а-девушки, охранявшие императора Галана и он, глядя на них, был полностью уверен в его безопасности. Они не подпускали к императору ни одного человека и буквально каждого, кто находился рядом с ним, держали на прицеле своих бластеров. Но сегодня они предстали перед ним в совершенно ином облике, невероятно очаровательными красавицами и обворожительными любовницами. Миниатюрная и утонченная смугляночка Луиза, высокая и статная золотоволосая красавица с изумрудными глазами и роскошным телом Инга, гибкая и стройная, словно тростиночка, блондинка Элейн с телом столь белым, что оно, словно бы светилось изнутри. Русоволосая, смешливая Регина, лицо которой было таким красивым, что он неё было невозможно отвести взгляда и Ангелина с грацией богини и пышной гривой медно-каштановых волос.

Миниатюрная, словно куколка, Луиза, жгучая брюнеточка с тонкой талией, первой показала пример своим скорее уж не сестрам, а подругам. Она птичкой вспорхнула на спинку дивана и села позади императора, широко раскинув ноги и крепко стиснув его бока маленькими ступнями, отчего Сорквик блаженно заулыбался. А-девушка, склонившись над ним так, что Борну стали видны сквозь декольте туники её очаровательные кремово-смуглые груди с нежно-сиреневыми сосочками-ягодками, принялась массировать ему плечи и что-то нашептывать. Императора буквально затрясло и он, стиснув зубы, громко застонал.

Откинув голову назад, Сорквик приоткрыл губы и Луиза, прогнувшись ещё сильнее, принялась целовать его лицо. Инга и Элейн немедленно подсели к его императорскому величеству справа и слева и тотчас принялись стаскивать с могучего, всего в узлах тугих мышц, монаршего тела рубаху. Они, нисколько не стесняясь гостя императора, целовали шею и грудь Сорквика и тот буквально млел в их объятьях. Борн стыдливо отвёл взгляд и даже вздрогнул от неожиданности, так как к нему шла обнаженная Регина с бокалом "Старого Роантира" в руках, а её сестра в это время снимала с себя узенькие трусики. В это время император выдохнул:

– Драгоценные вы мои, как же мне с вами хорошо.

Регина, чья красота буквально сжигала Борна и поражала его беспримерно, подошла к нему вплотную и слегка подтолкнула своей изящной ножкой его косолапую, матросскую ножищу, заставляя его сдвинуть колени вместе. Борн безропотно повиновался и Регина сначала села на его колени верхом, а потом стала медленно приближаться к нему. Моряк, которому ещё не доводилось видеть столь откровенных девушек, буквально вжался спиной в диван, а Регина, привстав на коленках, поднесла к его губам бокал с вином и позволила ему отпить всего лишь один маленький глоток.

Недовольная тем, что Борн убрал от неё свои руки, Регина взяла его сначала за левую руку, чтобы властно положить её на свои ягодицы, а потом, перехватив бокал, положила его правую руку к себе на грудь и принялась словно пританцовывать перед ним. Ангелина, забравшись на диван, прижалась к нему сбоку и потянула вниз вакуум-застёжку его космокомбинезона, после чего её рука скользнула внутрь и принялась ласкать тело отважного моряка. Регина, чуть слышно посмеиваясь, передала ей бокал с вином и стала стаскивать с Борна космокомбинезон с такой силой, что сверхпрочная ткань, сотканная в Иркумии, чуть не порвалась.

Моряк, чтобы не лишиться космокомбинезона, быстро стащил его с себя и оказался по пояс голым. Регина, запустив пальчики в его волосатую, татуированную грудь, громко застонала и Борн не на шутку испугался, а она привстала ещё выше и буквально заставила его покрыть грудь а-девушки поцелуями. Ангелина, тем временем, тоже постанывая, ласкала то его, то свою сестру именно в тех местах, которые бедный моряк в этот момент хотел бы спрятать за самым плотным и толстым брезентом. А ещё Борн боялся услышать сердитый, властный окрик императора, но, тем не менее, тоже стал ласкать, обнимать и целовать сразу обеих девушек.

Ангелина поила вином то его, то свою родную сестру, на которую она не была похожа ни капельки ни внешне, ни даже по характеру. Впрочем, Борн вовсе не считал их сестрами, хотя они обе и были дочерьми его друга Микки. Он распалялся всё больше и больше. В голове его всё гудело и грохотало, как во время урагана, но тут его быстро отрезвил и вернул к действительности вопрос императора, который спросил его дружеским тоном:

– Борн, старина, как же ты умудрился построить со своими мободийскими друзьями такие огромные корабли, да, ещё в тайне от меня?

Анжелина и Регина тут же отодвинулись от своего морячка, но ровно настолько, чтобы он мог высунуть нос и сказать:

– Сир, по большому счету это было не так уж и сложно. Поверьте, через семь месяцев, если не раньше, со стапелей в Драконовом Ущелье будут отправлены в космос ещё пять таких же кораблей. Космошахтёров в провинции Мободи уже больше шестисот тысяч, а добывать им там уже практически нечего, поскольку я запретил им портить пейзаж и срывать горы, которые они и так все буквально насквозь проели, словно жуки-сверлильщики старую посудину, севшую на мель.

– Вот что, Борн, с этой самой минуты я твой друг, а потому прошу тебя, называй меня по имени, дружище Борни! – Воскликнул император и сказал – Слава Арлану Великому, что подле меня есть такие парни, как ты. Смелые, настойчивые, решительные и предприимчивые, не то что мой старший сын и двоюродный братец, которые только и ждут от меня конкретных приказов.

Борн глубоко вздохнул, взял из рук Ангелины бокал, быстро выпил несколько крупных глотков вина и, телепортом отправил пустую посудину на столик. Настал очень важный момент, которого втайне ждал даже не он сам, а принц Тефалд и Айеран. С замирающим от волнения сердцем Борн сказал решительным и твердым голосом:

– Сорквик, раз уж ты назвал меня своим другом, то я скажу тебе без всяких этих ваших дворцовых хитростей. Тефалд был первым человеком, к которому я подошел, чтобы поделиться своими планами и он поклялся мне, что прикроет мой проект, да, и меня самого, от твоего монаршего гнева и поможет мне всем, чем только можно. И твой сын сделал это. Словно простой купец, он доставал мне нужные материалы и договаривался с губернаторами приморских городов о том, чтобы те отпустили ко мне моряков. Айеран тоже был в курсе всех моих дел и это от него я получил сверхпрочный хрусталь для иллюминаторов, а также другое оборудование, которое уже умеют производить галанцы. И это благодаря ему мои корабли оснащены хотя и галанской, но очень качественной и производительной системой очистки воздуха. В этом проекте принимали участие многие, Сорки. Микки дал мне конвертеры, гравитационные решетки, супервизоры и системы видеонаблюдения. Болдрик дал мне эту чудесную ткань, способную держать вакуум, а Велимент передал моим космошахтёрам и мне самому такие знания, что теперь я не боюсь за своих парней и с лёгким сердцем отпустил вместе с ними их жен, но как бы то ни было, именно Тефалд и Айеран были душой этого проекта. Даже принцесса Анита и та отнеслась к нему без должного внимания. Она считает, что это космические корабли должны нести на себе космолётчиков, а не космолётчикам нужно таскать их на своих закорках. Но я так тебе скажу, Сорквик, мы ведь не какие-то там лодыри-космолётчики, а телепортисты-прыгуны и мы можем прыгнуть от одного края Стены, до другого играючи. И вот что я ещё обязан тебе сказать, Сорквик, раз уж ты позволяешь мне называть тебя своим другом. Твой сын Тефалд и твой брат очень умные, смелые, инициативные и ответственные люди. Они вынашивают великие планы, но ты повязал их своей опекой и этими вашими дворцовыми штучками, которые регламентируют каждый их шаг. Сними ты с них путы, дай им возможность самим принимать решения, позволь проявить инициативу без оглядки на тебя, разреши идти на риск и ты увидишь, какие корабли построят они, да, и другие твои правители, ведь я не единственный губернатор, который смотрит хоть чуть-чуть дальше своего носа.