Эллис Питерс - Неугомонная мумия

- Да? Тогда посади на саркофаг.

Рамсеса усадили рядом со свечкой. Вид у него был неприглядный. С головы до ног нашего сына покрывал слой грязи. Но я видела его и в более жутких обличьях, так что особо не расстроилась.

- Твои намерения благородны, Рамсес, но должна заметить, что не очень-то разумно было прыгать.

- Я не прыгал, мамочка, я поскользнулся. Я принес веревку и хотел зацепить ее за что-нибудь, но...

- Понятно. Но если веревка при тебе, то нам от нее мало проку.

- Да, - вздохнул Рамсес и поник.

- Мальчик мой, мальчик мой, - скорбно сказал Эмерсон. - Я утешал себя надеждой, что ты прославишь род Эмерсонов своими научными достижениями. А теперь мм все до единого погибнем...

- Прошу тебя, Эмерсон! - возмутилась я. - Мы уже обсудили все и решили, что умирать не собираемся. Рамсес, думаю, тебе не пришло в голову позвать подмогу, так? Небось опрометью кинулся туда, куда и ангелы боятся ступить?

- Я очень торопился и беспокоился за вас, - ответил Рамсес, дрыгнув ногой. - Правда, я оставил записку.

- У кого? - с надеждой спросил Эмерсон.

- Понимаете, обстоятельства показались мне странными. Когда вы украдкой выскользнули из дома, я последовал за вами... - Он метнул на меня быстрый взгляд. - Правда, сначала я припомнил, а не запрещала ли мне мамочка шпионить за вами. Но ничего такого мама не говорила, вот я и отправился следом...

- О господи, - беспомощно сказала я.

- Прошу тебя, Пибоди, не перебивай мальчика. Можешь пропустить свои споры с совестью, Рамсес. Никто тебя не станет сегодня упрекать.

- Спасибо, папочка. Я прятался в укромном месте, когда злые люди схватили вас. В тот момент я не мог позвать на помощь, поскольку надо было посмотреть, куда вас понесут. А потом пришлось залезть в пирамиду. Я едва успел схватить моток веревки, валявшийся в коридоре, и накорябать записку...

- Записка, Рамсес! - простонала я. - Где ты оставил записку?

- Я привязал ее к ошейнику Бастет.

- К ошейнику Бастет?..

- Ну да, она ведь пошла со мной. Не мог же я бросить записку просто на землю, мамочка, - обиженно добавил Рамсес. - Ее никто не нашел бы.

- Ты хочешь сказать, - изумленно прошептал Эмерсон, - что все это время находился внутри пирамиды? Но как ты умудрился не попасться на глаза головорезам?

- И почему так долго сюда добирался? - подхватила я.

Рамсес уселся поудобнее, явно собираясь разразиться нескончаемым монологом. Так оно и произошло.

- На оба вопроса будут даны исчерпывающие ответы, если вы позволите рассказать все по порядку. Я услышал плеск и пришел к выводу, что разбойники сбросили вас в погребальную камеру. А еще я услышал, как папа вскрикнул, что развеяло мое беспокойство относительно его состояния. Когда разбойники возвращались, я спрятался в одном из боковых проходов. Эти коридоры находятся не в лучшем состоянии, как вы, возможно, заметили. Разбойники укрепили досками основной проход до погребальной камеры, но остальные коридоры очень опасны. И тот проход, в котором я спрятался, внезапно обрушился. И все это время я расчищал дорогу.

- Боже мой! - задохнулся Эмерсон. - Бедный мой мальчик...

- Ты еще не слышал самого худшего, папочка! - жизнерадостно оповестило наше мужественное чадо. - Добравшись до главного прохода, я решил выйти наружу и привести кого-нибудь на помощь, но выход оказался завален. Полагаю, это сделали намеренно, убрав подпорки, которые удерживали камни. Мне ничего не оставалось, как вернуться к вам, но на это ушло больше времени, чем я предполагал. У меня были спички и свечка - я ведь беру пример с мамочки и повсюду ношу с собой разные полезные вещи, - но, по-моему, я их уронил, когда упал в эту противную грязную воду.

Мы с Эмерсоном ошеломленно молчали. Итак, мы обречены, по-другому и не скажешь. Выход завален, назад дороги нет. Одна надежда на смекалку самой обычной кошки. Бастет, конечно, удивительное создание, но и она может потерять записку или сжевать ее... Я оборвала себя. Предаться отчаянию никогда не поздно, пока же можно подумать и о более приятных вещах. И меня затопила материнская гордость. Рамсес показал себя во всей красе! Мало того, что проявил качества, которых и следовало ждать от потомка Эмерсонов и Пибоди, он еще и перестал шепелявить! И это в самый тяжкий момент своей недолгой жизни! Наш сын просто...

Я уже собралась обрушить на него поток заслуженных похвал, но вовремя осеклась. Судя по самодовольной мине Рамсеса и блаженной физиономии его папаши, чадо уже получило изрядную порцию комплиментов.

- Ты молодец, Рамсес, но теперь нам предстоит еще одно испытание. Мы должны выбраться из этого болота.

- Зачем? - спросил Эмерсон. - Если проход закрыт, нам некуда идти.

- Во-первых, здесь очень сыро. Без фланелевого пояса, который ты отказываешься носить, можно подхватить подагру или бронхит.

- А в коридоре мы рискуем оказаться погребенными заживо, Пибоди. Безопаснее ждать здесь.

- Прождать можно долго, Эмерсон. Бастет, конечно, вернется домой, но к этому времени записка Рамсеса может потеряться.

- Кроме того, - подхватил Рамсес, - если мы хотим поймать разбойников, то надо торопиться. Они собираются улизнуть на рассвете. Я слышал, как они договаривались.

- Но если проход закрыт...

- Есть другой путь, папа.

- Что ты хочешь сказать?

- Один из коридоров ведет в вестибюль у подножия пирамиды. Там находятся гробницы второстепенных членов царской семьи. В первый раз я вошел в эту пирамиду именно так. И, - поспешно добавил Рамсес, - если мамочка разрешит отложить объяснение до более подходящего момента, нам лучше поспешить.

- Ты прав, мой мальчик! - Эмерсон расправил плечи. - Первым делом надо найти предмет, на который можно было бы встать. Мы с мамой собирались заняться его поисками, когда ты... э-э... к нам присоединился.

- Нет, Эмерсон, - возразила я. - Нужно найти веревку, которую Рамсес столь беспечно выпустил из рук.

- Но, Пибоди...

- Подумай сам. Нам не хватало лишь трех футов. А сейчас у нас есть предмет, длина которого превышает три фута.

Я показала на Рамсеса, который с недоумевающим видом уставился на меня.

- Ха! - воскликнул Эмерсон. Эхо повторило его возглас жутковатым подобием смеха. - Ты, как всегда, права, моя дорогая Пибоди.

Предложение Рамсеса нырнуть за веревкой было единодушно отвергнуто. Вскоре Эмерсон ее обнаружил. Смотанная в кольцо веревка упала на дно прямо под проемом, откуда ее и выудил Эмерсон. Смыв с нее слизь, мы изобразили пирамиду, верхушкой которой стал Рамсес. На этот раз трюк удался до смешного легко. Рамсес вскарабкался наверх с проворством обезьяны. Как только его руки вцепились в край проема, я пропихнула его вперед.

После этого нам оставалось только ждать, когда Рамсес зажжет свечу и попытается найти какой-нибудь каменный выступ, чтобы привязать веревку. Именно эта часть нашего плана вызывала у меня наибольшее беспокойство. Внутренняя каменная кладка находилась в ветхом состоянии, а потому я опасалась, что стена может не выдержать.