Александр Маслов - Звезды без пощады

— Не, у Лужка мысль правильная, — ухватился Мякушев, слышавший конец разговора, и, махнув рукой на скафандры, сообщил: — Напугали, бля! Предупреждать же надо, что куклы! А то я чуть пальбу не открыл.

— Ага мы для тебя табличку забыли привесить: «Кирюха не ссы!». Чего там говоришь, мысль? — Тарас вскарабкался на крыло «касатки» и придирчиво оглядел пузырчатые образования на корпусе. Кнопки люка, сенсоры какие?

— Мысль, что у этих козлов горбатых запас жратвы и питья здесь обязан быть. Вряд ли «Сервелат», но нам может подойти: растительность с их биотронов нам вполне по вкусу, — пояснил Кирилл, подошел ближе к Черноволу и слегка пнул кафравскую машину. — Доперли, что это за хрень? Это, ребята, сто пудовый космолет для полетов возле планет. Уж я вам здесь не вру. А раз так, и скафандры рядом, и оружие во всяком ассортименте, то как здесь не быть жратве?

— Ну, стервец, умный, — рассмеялся Тарас. — Если, что, то сухпай может быть внутри твоего космолета. А там, где оружие — сомнительно. Или ты часто видел, чтоб тушенку в оружейке хранили?

— Ладно, это бестолковый базар, — рассудил Лугин, перешагивая через рельс, на котором стоял космолет. — Возвращаемся, смотрим, что на полках и сваливаем отсюда к неправильной матери. Лучше потом из туннеля предпримем еще вылазку, изучим здесь все досконально.

На полках, не дожидаясь их возращения, уже хозяйничал вовсю Макс Ляхов, ему с азартом помогали Верочка и Вова Серафимцев с другом. Красина и Томский предпочитали наблюдать за разбоем со стороны, всякий раз настораживаясь, когда Вера или Ляхов хватали новую вещицу и рассуждали о ее назначении, трогая выступы, похожие на кнопки. С пластиковым, размером с футбольный мяч, шаром случился казус. Миронова нажала на выступающую пластину возле его условного верха, и шар вдруг засиял как огромная жемчужина и выпрыгнул из ее ладоней. Верочка с перепуга отскочила к Ляхову и уставилась на зависшее между полом и потолком чудо.

— Класс! — пискнула она, прихлопнув в ладоши.

Шар ответил грубоватым ворчанием, похожим на кафравскую речь. Опустился ниже, мигнул красным и пролетел над полкой.

— Дурочка, может это бомба! — пятясь к лазу, прошептал Серафимцев. — Включила часовой механизм и жди теперь армагеддона. Взлетит все к чертовой матери!

— Сам дурак. Говорящая бомба! Чего бы бомба с нами базарила? Скорее поверю, что покемон! Иди сюда, мой маленький, — Миронова протянула руки к шару — тот отлетел в сторону и зажужжал как огромный майский жук. В нижней его части разошлись в стороны полупрозрачные лепестки.

— Не знаю, как насчет бомбы, но это похоже на летающего робота, — поделился соображениями Николай Степанович, недовольный играми Веры и торопливыми изысками капитана, у которого при виде бесхозного добра, осторожность откатила на последнее место.

— Может и робот. Он вполне способен передать информацию о нас хозяевам звездолета, — Красиной снова захотелось курить: находиться рядом с Мироновой и с некоторых пор Максимом, стало слишком напряженным для нервной системы.

— Вот это точно будет хреново. Если кафры просекут, куда мы забрались, то наизнанку вывернуться, не выпустить нас со своими цацами, — отозвался Ляхов, остановив выбор на штуковине, вроде той, что прижилась у Мякушева, только массивнее и с двумя рукоятями. Весила она килограмм десять — тяжеловато для ношения, но чувствовалась в ней такая убойная мощь, что Максим под страхом смерти не расстался бы с ней. — Они же, сволочи, понимают: мы здесь не мальчики для битья. А с этим, так вообще, — Макс поднял свой плазмомет, вспоминая, что милиционер для стрельбы использовал вторую сверху и третью пластины. — С этим мы сами прижучить можем, — после нажатия второй железки «утюжище» мигнул синим глазком. Капитан поднял его к потолку двумя руками и тыкнул пальцем в пластинку с пиктограммой. Яркий и жирный сгусток плазмы метнулся вверх, оставляя в пенолите дырень. Хорошую дырень, будто засадили коммулитивным снарядом.

— Еб…ская сила! — краснея от восторга, рявкнул военный. — И покемона в гроб! — он резко взял на прицел, зависший недалеко шар, и нажал спуск.

Верочка заверещала с опозданием: шар лопнул разбрызгивая горящий пластик и кусочки металла.

— Скотина! — Миронова метнулась к военному, колотя кулачками его в грудь. — Тебя бы так! Все бы ломать, жечь! Войска!

— Да пошла ты! — Макс небрежно оттолкнул ее к Володе. — Сказано: робот-соглядатай!

Их перепалку прервало появления Лугина и Черновола. Мякушев на минуту задержался, испытывая плазмомет на скафандрах. Все-таки важно знать, прошивает ли плазма кафравскую броню. Оказалось, прошивает весьма неохотно, и это дурной знак. В настоящем бою тепличных условий эксперимента не жди: или твое оружие без всяких «если», или ты — труп.

Истерику Верочки по убитому «покемону» и горячие реплики Ляхова, Тарас оборвал грубым окликом. Вроде успокоились, посовещались недолго и решили так. Лугин с военным и Мякушевым, уже опытным в использовании плазмомета, отобрали вещицы похожие на оружие и дернули испытывать их в соседний зал, где покоились космолеты. Там просторно — едва ли не пол футбольного поля, и нет риска, что какая-нибудь хрень на полке рванет и утащит грешные души в ад. А Ирина с Тарасом и рассудительным старичком Томским принялись искать емкости с водой и что-нибудь похожее на пищу. Оскорбленная Миронова покуривала с ребятами в уголке и горестно вздыхала по убитому «покемону». Поскольку решили делать все наспех, Лугин с остальными стрелками вернулся уже минут через десять. Отобрали пару одноручных плазмометов (хотя для себя Макс двуручный решительно оставил) и вещицы, напоминавшие короткоствольные ружья, только с зарешетченой спереди частью и массивным прикладом. Для людских рук, они были удобнее уродливых плазмометов, хотя так же тяжелы. Стреляли непонятно чем, но при нажатии пластины с пиктограммкой — круг со штрихом и загогулиной — слышался щелчок, и в точке прицеливанья образовывалась дырка сантиметров в пять. При этом ни дыма тебе, ни пламени: тихо, дьявольски красиво, эффективно. Славное оружие для киллера. Две боковые пластины регулировали силу выстрела. И главное, на максимуме и с нескольких шагов кафравские скафандры пробивало, как жиканом фанеру.

— Крутая фигня. Козлобой! — пошутил Мякушев.

Так и нарекли, чтобы иметь русское название кафравским чертовинкам. Другую вещь с виду вроде узкогорлой вазы порывался добавить к своему арсеналу Ляхов. Вещь действительно была неплоха: хлопнула так, что два из шести скафандров расплавило и впечатало в стену на приличную глубину. Но слишком громоздкая и тяжелая дрянь. С такой воевать только на стационарной позиции. Остальное так и покидали в проходе: одно просто не понравилось, с другим из-за спешки не разобрались. За то кое-что поняли из символики кафраского языка. Уж такие знаки как «включить», «выключить», «больше», меньше» уяснил по пиктограммам и Лугин, и не слишком прыткий умом военный. А тихий друг Серафимцева тем временем набрел на весьма полезную находку. Ковыряясь на нижней полке, случайно задел оранжевый язычок на чем-то вроде большого ранца. Ранец раскрылся — там металлический ящичек с полусферическими выступами. С ящичком разбираться не стали, но Ляхов тут же смекнул, что ранец весьма пригодиться для мелочевки, которой завалены полки. Так и сделали. Освободили еще три ранца, и в них накидали всякого разного, особо надеясь, что среди коробочек и брикетов в шелестящей пленке, пряталось что-нибудь съестное. И булькающие шаровидные емкости тоже в ранцы — вдруг вода? В общем, затарились. Так затарились, что и бригада носильщиков не справилась. Кое-как все добро переправили через лаз и выбрались в коридор.