Кир Булычев - Похищение Тесея

Говорят, что Фетида была дочкой кентавра Хирона и милой женщины Харикло. И тоже оказалась волшебницей. Когда ей очень не хотелось замуж и она скрывалась от жениха, то превращалась в огонь, воду, льва и змею… И вот с такой женщиной решила соревноваться Медея. Причем Фетида тогда, как сами понимаете, была еще совсем юным цветком, а Медея — женщиной средних лет, закаленной в боях и интригах. Медея проиграла соревнования — Фетида была в тот раз объявлена самой красивой. После очередного поражения Медея уехала в Азию, где вышла замуж за какого-то неизвестного царя, он усыновил Меда, и вроде бы эта история должна была закончиться… но тут до Медеи дошел слух, что трон ее отца Ээта, с которым она столь злобно и предательски обращалась раньше, захвачен его братом Персом. Интересы грузинской государственности взяли верх, Медея оставила нового мужа и помчалась в Колхиду наводить порядок. С ней был и подросший Мед, который убил своего дядю Перса на поединке, Ээту вернули трон, а вот что было дальше, покрыто обычным для истории туманом. Одни утверждают, что по протекции Гелиоса боги сделали Медею царицей Островов Блаженных, где она живет и поныне, считают, что она вернулась к своему последнему азиатскому супругу, наконец, есть сторонники той точки зрения, что Медея осталась в Колхиде и нянчила детишек своего Меда, который законным образом наследовал Ээту.

Вот и все о Медее. Здесь справедливость не восторжествовала.

Правда, остается неясным, а что же считать справедливостью. Ведь для каждого она своя.

Кора смогла заснуть только следующей ночью. Впрочем, это относилось к большинству жителей Афин, которые были искренне рады, что теперь у них есть настоящий наследник престола, притом сильный, молодой, умный и не имеющий в прошлом никаких грехов и преступлений.

Недовольны были только пятьдесят Паллантидов, они, правда, далеко не сразу сообразили, что путь к трону им закрыт навсегда. И сначала с горя напились. И проспали первые сутки. Так что все жертвоприношения, праздники и народные гулянья проходили без них. Зато на следующую ночь они проснулись и отправились убивать Тесея, а заодно, очевидно, и самого царя.

Кора в это время как раз заснула, она тоже была не двужильная. Некий Леос успел разбудить Тесея и донести ему, что все пятьдесят молодых Паллантидов идут его убивать. Двадцать пять братьев во главе с отцом пошли на штурм царского дворца, а еще двадцать пять залегли в засаде на дороге, ведущей из Афин к морю, полагая, что Эгей с Тесеем побегут спасаться именно по ней. Предупрежденный Леосом, Тесей не стал тратить времени на ожидание, пока Паллантиды отыщут его в лабиринте спален и переходов дворца, а, схватив свою железную палицу, помчался к сидевшим в засаде кузенам. Там в полной темноте и неразберихе он их перебил. Тем временем остальные двадцать пять кузенов, подняв страшный шум, разбудивший Кору, разбежались по дворцу, чтобы отыскать и убить Тесея, который в это время добивал засаду, а что касается царя Эгея, то он, наученный Медеей, никогда не ночевал две ночи подряд в одной спальне и на одном ложе. Спал он в специально сделанных для этого сундуках, а то и на шкафах. Если он спал под ложем, то на ложе клали двойника, порой заодно и двойника Медеи. Погибло их, говорят, видимо-невидимо.

Шум и грохот еще продолжались, стража дворца, как ей и положено, отсиживалась по подвалам, потому что не знала, кому придется служить завтра, но тут прибежал последний из оставшихся в живых Паллантидов из засады, и, охваченные ужасом, остальные братья исчезли в ночи…

Остаток ночи прошел спокойно. Хотя рассказывают, что с тех пор потомки Паллантидов запретили называть детей именем Леоса, а своим девочкам принимать ухаживания от людей с именами: Лев, Леос, Лео, Леонард, Леонардо, Леви, Левит и Левитин, Львов и Лайон. Так они отомстили Леосу и его потомкам до последнего колена.

Праздники по поводу возвращения наследника и возведения его на престол рядом со счастливым, хоть и не столь уже ухоженным отцом должны были продолжаться на следующий день, но ничего из этого не вышло, потому что утром, когда слуги еще очищали дворы от побитой за ночь посуды и перевернутых стульев, а из домов павших Паллантидов доносились стенания (хотя, впрочем, никто в городе не жалел этих хулиганов и бездельников), во дворец прискакал посланец с дозорной вышки, которая стояла на самой вершине Акрополя — там, где будет построен храм Ники. Оттуда было видно море на много стадий к югу, откуда обычно и появлялись торговые, а то и вражеские корабли.

Посланец буквально сшиб с ног стражей у ворот дворца и помчался по коридору, вызывая Эгея.

Тот не спешил отзываться, потому что отлично усвоил, что спешка — один из основных недостатков любого царя. Чем дольше ты полежишь под своим очередным ложем, тем больше шансов у тебя дожить до старости.

Так что Кора узнала о тревожных событиях даже раньше, чем царь Афин и его наследник, который, конечно же, спал без задних ног.

— Что случилось? — спросила Кора строго, загораживая дорогу гонцу. — Мне нужен царь!

— Вы можете сказать мне, — ответила Кора. — Я имею полномочия от комиссара ИнтерГпола. — Она могла позволить себе такую невинную шутку, потому что Милодар ее сейчас не слышал, а его имя в Древней Греции неизвестно.

— Приплыл Дедал за данью, — грустно произнес гонец. — В этом году несчастье обрушилось на нас еще раньше, чем обычно. Наверное, это наказание за то, что мы веселились вчера вечером в честь возвращения наследника.

Гонец был пожилым человеком, сандалии его были снабжены небольшими крыльями, которые хоть и шевелились, трепеща, вряд ли помогали ему бегать.

— Что еще натворил ваш Дедал? — спросила Кора, но гонец не ответил, а с криком: «Господин царь, покажитесь народу! Господин царь, очередное несчастье!» — побежал дальше по темным коридорам.

Тогда Кора решила, что ей не мешает самой посмотреть, что же происходит. Она побежала вверх по узким улочкам на холм Акрополя, где и стояла дозорная вышка и куда спешили тысячи жителей Афин, прослышав о приближении корабля Дедала.

Так как Кора нагнала полную немолодую женщину, которая взбиралась наверх довольно медленно, ей удалось вытянуть из нее кое-какую информацию.

Надвигалась еще одна древнегреческая трагедия, и здесь шансы Тесея выжить падали до нуля.

Ненавидя Афины за убийство сына, Минос готов был стереть их с лица Земли. Но, как положено древнегреческому извращенцу, он отказывался брать дань лошадьми, золотом или осетриной.

Дань Минос брал семью самыми прекрасными девицами и семью самыми отважными и сильными юношами Афин, которых отвозили на остров Крит, где был Лабиринт… Вспомнили? Кора тоже вспомнила. В Лабиринте жило страшное чудовище по имени Минотавр, то есть человек с головой быка. Этот подлец не желал питаться не чем иным, как молодыми девушками и юношами из Афин. Вот так проявлял свой мерзкий характер и своеволие царь Крита.