Нэт Прикли - Знамение

— Ты совершила подвиг, — признал Найл.

— Разве это подвиг? — столь же безразлично удивилась принцесса. Я выбирала между смертью и троном властительницы Серых гор, причем к смерти вело множество путей, а к трону — только один. Разве на моем месте хоть кто-нибудь стал колебаться?

Посланнику оставалось только промолчать. Он почему-то подумал, что на подобный шаг, кроме Мерлью, не решился бы никто.

Дверь распахнулась, в комнату вошли Нефтис, Юлук и Сидония, внесли на руках несколько запеченных кусков мяса и положили на стол.

— Эта плоть для тебя, Посланник, — сурово произнесла Юлук.

— Только для меня?

— Для всех. Юлук махнула головой. Нуфтус перед боем сказал, что раз мы братья по плоти, то плоть должна доставаться всем. Молодые смертоносцы решили завещать себя точно так же.

— Хорошо, — кивнул Найл и взялся за один из кусков. Я приму эту плоть в себя.

Женщины вышли.

— Выброси, — посоветовала Мерлью, — все равно никто не увидит.

— Нет, — решительно отказался правитель. Они хотели стать частью моей плоти, и они ею станут. Я никого из своих спутников не обманывал, и никого обманывать не стану!

— Ладно, — не стала спорить Магиня, и накинула капюшон обратно на голову. Тогда занимайся похоронами, не буду тебе мешать. Сегодня вы отдохнете, а завтра присягнете мне на верность.

— Что? — поперхнулся Найл.

— Присягнете мне на верность, — невозмутимо повторила Мерлью. — Станете моими вассалами.

— Нет, — отрезал Посланник. Я отказался присягать Магу, и твоим слугой тоже не стану.

— А тебе не кажется, — обиделась хозяйка Серых гор, — что между мною и Магом есть некоторая разница?

— Ты видишь это? — указал Найл на «плоть» своих павших соратников. Не только они сегодня становимся частью нас, но и мы становимся ими. Погибшие завещали нам себя потому, что не хотят оставаться навсегда на чуждых им землях, они хотят вернуться назад, в город, пусть даже став нашей плотью. И мы здесь не останемся!

— Ты споришь с Магиней? — угрожающе переспросила Мерлью. — Видно ты забыл, что я повелеваю тысячами и тысячами воинов. Пусть каждый из вас стоит десяти моих подданных, но я могу их бросать на вас бесконечно! Оживлять, и отправлять в битву, оживлять и отправлять — пока последний из вас не останется на этой самой земле!

— Тогда почему ты не перебила нас сразу? Разве это не получилось бы куда быстрее?

— Я надеялась на твой разум, и на твою дружбу. Голос Магини несколько смягчился. Я совсем не желаю вашей смерти.

— Дружбу? — удивился Найл. — А разве дружбы можно добиться силой?

— Дарующая Дыхание не нуждается в друзьях, — Магиня опять скинула капюшон и Найл увидел перед собой злую старуху со сморщенным лицом и бесцветными глазами. Дарующая Дыхание нуждается только в поданных! Выбирай: верность или смерть?!

Посланник молчал, пытаясь узнать в полуторатысячелетней старухи черты шестнадцатилетней Мерлью.

— Долго думаешь, Найл, — прошелестела выдохшимся голосом старуха. Выбирай. Присяга или смерть?

— Да я о другом думаю, — спокойно ответил Посланник. Тут пришельцы с севера захватили владения Смертоносца-Повелителя и очень активно их обживают. Мне интересно, если сотня почти безоружных пришельцев смогла пробиться до тронного зала, то как ты собираешься противостоять огромной, хорошо обученной и вооруженной армии? Ведь рано или поздно они придут и сюда.

— Мне все равно, — фыркнула Магиня. — Мои владения под водой, пришельцам до них не добраться.

— Но сама-то ты живешь под солнцем! Неужели ты собираешься полторы тысячи лет прятаться по болотам? Или будешь отсиживаться в горах, как скальный выползок?

— А кто остановит пришельцев, если я тебя отпущу?

— Я понимаю, Мерлью, ты хочешь заполучить вместо своих озерных жителей настоящих воинов, — кивнул Найл. — Но если мы погибнем здесь, защищая свою свободу, скоро тебе придется прятаться от куда более опасных гостей, а если мы сможем вернуть город Смертоносца-Повелителя себе, то захватчикам с севера будет просто не до Серых гор. К тому же, настоящие друзья всегда готовы оказать помощь в беде, а вот подданные всегда готовы свергнуть неудобного правителя. Об этом ты не задумывалась?

— Если исчезнет Дарующая Дыхание, погибнут все!

— Ну, — пожал плечами Найл. — Раньше как-то без тебя жили. И дальше проживем, не сомневайся.

— Ты угрожаешь мне, пришелец? — зловеще прошелестела Магиня.

— Скажи, — поинтересовался Посланник, — а разве ты не знала, что я откажусь?

Черты старухи разгладились, волосы вернулись к золотому цвету, глаза поголубели и юная Мерлью звонко расхохоталась:

— Конечно знала! Но бессмертным тоже иногда очень хочется подправить будущее. — Принцесса вздохнула. — Извини, Найл. Ты прав, твоя дружба для меня важнее твоей покорности. Но уж очень жалко отпускать сотню хороших бойцов и оставаться с тысячами трусов… Слушай, отдай мне Шабра?

— Зачем? — удивился Посланник.

— Странный вопрос. Ведь это он охранниц города воспитал, он чистоту их крови поддерживал, он смог и таланты наших подростков предсказать. Может, и с моими «водолазами» что-нибудь придумает?

— Он мне не раб, я его отдавать или не пускать не могу. Спроси у него самого, он всегда наши мысли подслушивает, так что сейчас примчится.

— Меня он подслушивать не может, — хмыкнула Мерлью. — Ты забыл, что я размазана во времени? Меня как бы нет.

Найл пожал плечами и мысленно позвал ученого смертоносца. Паук явился минуты через три, боком протиснулся в слишком узкую для восьмилапых дверь и присел в ритуальном приветствии. Все его внимание было устремлено на Магиню, мыслей и состояния которой он действительно совершенно не понимал.

— Шабр, — прямо сообщил правитель, — хозяйки Серых гор просит тебя помочь ей вывести из озерных жителей породу слуг, столь же сильных и верных, как охранницы Смертоносца-Повелителя. Ты согласен?

В ответ в сознании ученого паука взорвался целый фейерверк мыслей, эмоций и желаний: с одной стороны, Шабр тут же загорелся новой идеей, новыми возможностями для приложения знаний и опыта, с другой — ему хотелось знать, чем закончится столь трудный эксперимент с потомками маленького дикаря и слугами смертоносцев из города, с третьей — ему, как и всем изгнанникам, не терпелось вернуть назад захваченный пришельцами родной город, с четвертой — он боялся упустить шанс поближе изучить возможности и свойства новоявленной колдуньи.

Самым парадоксальным оказался вывод, который сделал восьмилапый селекционер после всех своих размышлений: