Фредерик Пол - Туннель под миром. Сборник англо-американской фантастики

— Да ты об этом не беспокойся, — примирительно сказал ферра. — Ничего не случится, я гарантирую.

— Как знать? Ведь если бы ты привез стиральную машину в древний Рим…

— К несчастью, — вставил ферра, — государство царя Алериана лишено будущего.

— Не можешь ли ты разъяснить свою мысль?

— Запросто. — Ферра уселся в воздухе. — Через три года царь Алериан и его страна будут совершенно и безвозвратно стерты с лица земли силами природы. Не уцелеет ни один человек. Не сохранится ни единого глиняного черепка.

— Отлично, — заключила Джейнис, поднеся рубин к свету. — Нам бы лучше разгрузиться, пока он еще заключает сделки.

— Тогда, пожалуй, другое дело, — сказал Боб. Их магазин был спасен. Пожениться они могли хоть завтра. — А что же станет с тобой? — спросил он ферру.

— Ну что ж, я недурно показал себя на этой работе, — ответил ферра. — Скорее всего, попрошусь в заграничную командировку. Я слыхал, что перед арабским колдовством открываются необозримые перспективы.

Он благодушно провел рукой по светлым, коротко подстриженным волосам. «Я буду наведываться», — предупредил он и начал исчезать.

— Минуточку, — вскочил Боб. — Не скажешь ли ты, из какой страны ты явился? И где правит царь Алериан?

— Пожалуйста, — ответил ферра, у которого была видна только голова. — Я думал, вы догадались. Ферры — это демоны Атлантиды.

С этими словами он исчез.

ДЖОН КРИСТОФЕР

ПРЕДЕЛ НАПРЯЖЕНИЯ

С экрана видеофона на него смотрело совсем юное лицо женщины-репортера.

— Ваши любимые занятия, директор Ларкин? — весело спросила она.

— Пить вино, заниматься своими делами, не путаясь в чужие, ну, и еще журналистика, — ответил Макс.

Лицо недоуменно вытянулось.

— Что?..

— Журналистика, — отчетливо повторил Макс. Он объяснил ей, как пишется это слово. — Поищите его значение в микрофильмотеке.

Выключив канал видеофона, он думал о пробелах в образовании молодого поколения. Как телевизионный репортер-комментатор, девушка эта, несомненно, получила приличную гуманитарную подготовку по вновь пересмотренной программе, где история была обязательным предметом. Макс вспомнил о двадцатом веке, когда оставшиеся леса были истреблены для производства газетной бумаги, океана бумаги, в котором этот век потом и захлебнулся. Но вся эта суматошная деятельность не оставила в человеческих умах никакого следа. Книг теперь никто не читал. Они продолжали существовать скорее как понятие, выполняя функции хранилищ знаний и сведений настолько устаревших или малозначительных, что их даже не сочли нужным замикрофильмировать. Что касается журналов, то они и вовсе исчезли. Три года назад из-за отсутствия спроса Управление транспорта и коммуникаций закрыло журнал, предназначенный для пассажиров последней существующей в мире железной дороги на Апеннинском полуострове. Остался один-единственный журнал "Искатель". Его печатали в Гонконге на ручном станке и рассылали по всему свету — примерно двумстам пятидесяти подписчикам, таким же чудакам, как сам Макс.

Он взял в руки последний номер журнала, чтобы еще раз полюбоваться красотой и четкостью старинной печати. Каждую такую страницу было приятно читать. Мысль, изложенная неторопливо и логично, легко усваивалась. Это вовсе не походило на хаотические, бессвязные выкрики с телеэкрана! Очерк о мутации чомги. Очередная глава из тщательно проделанного Ян Цзуном анализа Тридцатилетней войны. Статья его старого приятеля Мэтью Лаберро о начальном периоде существования «Атомикса», первой международной административной корпорации. Заметив наконец, что телеэкран на стене все еще мерцает и оттуда несутся выкрики. Макс выключил его и, надев очки для чтения, поудобнее расположился в кресле.

«Возникновение «Атомикса» из руин последней мировой войны фактически явилось своего рода откликом на пренебрежение, с которым приняли критику, высказанную в адрес административного аппарата. В промежутке между второй и последней мировыми войнами в число наиболее активных пацифистских или близких к пацифизму групп входили и крупные ученые-атомщики. А потому можно было ожидать, что, если из пепла войны еще суждено чудом возникнуть какому-нибудь совету по атомной энергии, то руководителями его окажутся те же самые, ученые. Но время разговоров миновало, теперь все зависело от быстрых и энергичных действий. Беспомощные, начисто лишившиеся иллюзий общественные организации взирали на уцелевшие после войны центры атомной энергии с нерешительностью, переходящей от восхищения к откровенной враждебности, а подобные колебания долго продолжаться не могли. Тяга к порядку и устойчивости была так велика, что это, естественно, не могло не вызвать соответствующей реакции. И вот все большее влияние стал приобретать «Атомикс», но только с помощью администраторов, а не ученых. Люди ничем не примечательные в мире науки, но зато обладающие способностью проникать в самые глубины человеческих взаимоотношений, — подобное качество часто сочетается с посредственными успехами на исследовательском поприще-волей-неволей оказались в первых его рядах. Там, где ученые способны были лишь теоретизировать, эти люди действовали.

Движение это охватило весь мир и выдвинуло своего признанного лидера. Отто ван Марк, до войны скромный офицер Службы безопасности на филадельфийском предприятии, поставил перед собой гигантскую задачу воссоединения перемолотых войнами, но теперь оживающих центров атомной энергии в единый всемирный картель, который мог бы считаться со слабыми правительствами тех стран, на чьей территории он будет действовать. За два года ценой немалого числа человеческих жизней — ван Марк не отличался особой щепетильностью — он добился успеха. Существование «Атомикса» — первой международной административной корпорации — стало общепризнанным фактом.

Ван Марк, несомненно, рассматривал учреждение «Атомикса» лишь как первый шаг к мировому господству, в течение четырех или пяти тысячелетий дразнившему ложными надеждами многих деспотов. Сначала он хотел обеспечить оборону «Атомикса», дабы потом самому перейти в наступление. Оборона была проста и эффективна. Он выстроил специальный корпус, который делился автоматически убирающимися щитами на изолированные секторы. Эти секторы он заполнил расщепляющимися материалами с массой чуть ниже критической, Убрав щиты, можно было обеспечить взрыв, сила которого была бы достаточной, чтобы стереть с лица земли Североамериканский континент и сделать непригодными для жизни все остальные. Главный рубильник находился в кабинете ван Марка. Судьба человечества была в его руках.