Оксана Обухова - Циклопы. Тетралогия

Мгновение! И в руке Раисы скальпель.

Мгновение! И острая сталь прижата к горлу Зои!

"Она ее убьет", – как-то через чур спокойно произнес Потапов, и Завьялов понял – так оно и будет. Террорист из будущего пришел исправить настоящее. Для этого достаточно убить кого-то из двоих: Завьялова или вероятную мать его потенциальных близнецов.

Прикрываясь Зоей, Платон-Раиса обхватил ее одной рукой, прижал к себе, прищурился:

– Дайте нам уйти. Если не пропустите – она умрет.

Странно низкий, замогильный голос сочился из привередливо подкрашенных женских губ. Миловидное и мягкое лицо Раисы как будто перекраивалось, обретало жесткие черты… Словно изнутри глубокого пруда, из темного омута на поверхность выплывал мужчина.

– Рай. Ты чо?

Удивленный голос Косолапова прозвучал в кухне неожиданно и странно. Как реплика героя, перепутавшего выходы на сцену, да и спектакли в целом. Его огромное тело отражалось в ночном кухонном окне: растрепанный байкер хлопал глазами, протягивал вперед руку, как бы прося любимую одуматься…

– Заткнись, – уголки губ Рисы брезгливо опустились. – Надоел. Заткнись и спрячься.

– Чего?!?! – Косой пошел вперед…

– Стоять!! – одновременно завопили и генерал, и террорист, и Боря. Продолжил только Завьялов: – Коля стой. Она ее убьет. Потом все объясню.

Борис попятился, наткнулся спиной на объемный косолаповский живот и вжал приятеля в стену:

– Не вмешивайся, Коля. Пускай уходят. Платон, мы вам препятствовать не будем.

– Освободите нам проход!! – заорал Платон из тела Раи. – Все в комнату! Кто дернется – порежу!!

Получалось так, что камикадзе захотел еще пожить. Платон мог бы тут же, не сходя с места перерезать горло Зои Карповой. История была бы уже изменена – бесповоротно.

Но он решил пожить.

И для этого, чтобы уйти, ему понадобился заложник. Драгоценный и неповторимый.

Борис втолкнул Косолапова в гостиную, Иннокентий бросился под стол, схватил жену и быстро, задом наперед и на карачках, убрался по тому же адресу.

Платон-Раиса медленно вышел из кухни. Остановился напротив арочного входа в гостиную, хмыкнул:

– Если кто пойдет за нами – она умрет. Косолапов, где ключи от входной двери?

Косой упрямо засопел, притертый к стенке генеральским телом. Лицо Раисы неузнаваемо исказилось в бешенстве:

– Ну!! Где?! Я повторять не буду!!

– Скажи ей, Коля, – обреченно выдавил Завьялов. – Пускай уходят.

– На тумбе. В прихожей.

Если бы Коляна не прижимали так крепко, он – Завьялов это чувствовал – набросился бы на Раису разъяренным вепрем, со словами "сдохни, гадина, и будь что будет!!". По генеральской спине колотилось неистовое байкерское сердце! Грудь разрывалась от желания допрыгнуть до предательницы и разорвать ее на части голыми руками!

– Спокойно, Коля, – произнес Завьялов, наблюдая, как медленно, не отводя глаз от трех застывших мужиков, женщины пятилась вглубь полутемного коридора к входной двери.

В глазах Миранды стоял смертельный ужас. На запредельной глубине зрачков тлела истерическая искорка Зоиного страха.

Завянь на секунду смежил веки, как будто говоря – держись, любимая, я тебя выручу. Я не прощаюсь, обещаю…

Платон-Раиса, прежде чем совсем исчезнуть в темной кишке коридора, оставил лицо на свету, усмехнулся и проговорил:

– Хочу сделать вам подарок, господа современники. Закон Шустова-Макмануса – полная туфта. Знаю, что вы пытаетесь связаться с департаментом… Можете им передать – я работал на Окинаве в шустовском центре…, так что… Желаю здравствовать. Надеюсь, больше не увидимся.

В прихожей тихо звякнули ключи. Негромко хлопнула тяжелая стальная дверь.

Замок закрылся на два оборота.

– Коля, где еще ключи?! – тут же завопил Завьялов.

– Да я откуда знаю!! – в той же манере разошелся друг. – Одни у Коромыслова, где запасные я не знаю!!

"До завтра можем проискать, – глубокомысленно произнес до жути невозмутимый старый смершевец и быстро повел свое тело в прихожую. Присел на корточки перед замком, разочарованно дунул в скважину: – Засада, мать ее… Замок отличный, с таким – провозимся".

– Коля, найди мне шпильку, гвоздь, пинцет… Что угодно тонкое и металлическое! Быстро!

Хозяйственный Косолапов уверенно вытянул на себя длинный ящик тумбы. Из ящика посыпались всяческие, явно позабытые Юриными подружками, заколки, шпильки, даже щипчики…

Генерал быстро копался в ворохе тонюсеньких железок. Неподалеку тихонько поскуливала перепуганная Жюли на руках у мужа. Над согбенной спиной военного пенсионера гремел очумелый косолаповский бас:

– Что происходит, парни?! Почему вы Райку "Платоном" обзывали?! Чо за байда?!

По сути дела Косолапов обращался к Иннокентию, но ему ответил конотопский дядя Миша:

– Все разговоры после. Сейчас нам надо максимально быстро выйти из квартиры.

"Зачем?! – безнадежно провыл Завянь. – Что это изменит?! Они уже ушли!! Мы – не догоним!!"

– Коля, – подбираясь уже ко внутренностям замка, пробормотал Потапов, – Раиса водит машину? Вы приехали сюда на твоей машине. Где ключи?

– У меня, – растерянно похлопав по карманам, сказал Косой.

"Приятное известие. Подозреваю, что Платон не умеет водить наши допотопные автомобили, – не отвлекаясь от шпильки и распрямленной заколки, буркнул генерал. – Если у Платона…, то есть у Раи есть в кармане мобильный телефон, они могут вызвать такси… Доставка транспорта по адресу займет достаточное время. Они будут где-то дожидаться… Мы может успеть, Бориска!"

Растерянный, потный и красный Косолапов терзал вопросами стилиста:

– Завянь, ты чо молчишь?! Что происходит?! Райка – сумасшедшая, да?!

Даже стоя на самом краю, вплотную наблюдая за предательством, влюбленный мужик надеется на чудо! Его не обманули – помешались! Пусть страшно, пусть жестоко…, но может быть все-таки – временно?

Ведь было так чудесно! Еще полчаса назад: его целовали, в глаза заглядывали, лепетали нежности…

Косолапов реально – клочками! – рвал на себе волосы!

Борису было жаль приятеля – невероятно! Но пожалеть, сказать хоть что-то он не мог. Боялся помещать Льву Константиновичу, ковырявшему сложный современный замок, боялся взять под управление хотя бы речевые центры – отвлечь и помешать.

А Константиныч центрами воспользовался:

– Иннокентий, – вращая в пальцах шпильку, обратился к Капустину, – о чем говорили Миранда и Платон?

Кеша не успел ответить, взревел Косой:

– Какие на хрен "Миранда" и "Платон"?!?! Завянь, почему этот хрыч тебя-то "Иннокентием" зовет?!

– Уф, – громко выдохнул Потапов. Твердо зафиксировал в скважине заколку и шпильку, встал прямо и, пальцами одной руки схватив Косого за кадык, впечатал его в шкаф: – Заткнись, Коля. Все вопросы – позже. – Отпустил байкерское горло, вновь присел перед замком. – Иннокентий. Говори по-чесноку. Косолапов уже в теме. Все равно твои циклоны в его мозгах поковыряются.