Антон Первушин - Война по понедельникам (сборник)

Временный Диктатор тоже был патриот, родину любил не меньше, чем кошек, и подобно другим предавался ностальгическим воспоминаниям. Но тем и отличаются правители от простых людей, что имеют возможность рассматривать любой вопрос в комплексе, а Временный Диктатор видел, что страна на данном этапе своего развития, после сокрушительного поражения, социального шока и братских могил, вряд ли так сразу сумеет вернуть себе былое величие. Представители оппозиции, из тех, которые сумели пережить смуту, гаечную работу и поправки к уголовному законодательству, как всегда безответственно кричали на митингах о реванше, и Временный Диктатор готов был даже согласиться с ними, однако сознавал: реванш реализуем только при наличии общенациональной идеи, а идеи такого рода в обескровленном затяжной войной государстве пока не наблюдалось.

Временный Диктатор рассмотрел несколько возможностей для возникновения вышеуказанной идеи. Например, можно было реанимировать идею экспансии, территориальных претензий к традиционным внешним противникам, но подобный реванш чреват новой войной и новым поражением, а второго такого поражения, понимал Диктатор, страна не вынесет.

Можно было попробовать идею духовного роста, поддерживаемого рядом социально ориентированных программ, налоговыми льготами для меценатов и бюджетными отчислениями в сферу высоких искусств. Однако этот во всех отношениях привлекательный путь требует терпения, времени и народного понимания. А с терпением обычно напряженка, особенно — во втором акте трагикомедии послевоенных реформ; со временем — еще хуже: не дадут на такое дело времени, никому никогда не давали и теперь не дадут; а народное понимание — где его возьмешь народное понимание-то, когда уровень еще ниже среднего и народ отдает предпочтение стакану бормотухи культпоходам в театр?

«Вот если бы народ был другой, — думал иногда мечтательно Диктатор. — Образованный, непьющий, ответственный, думающий наконец. С таким бы народом…»

Пока Временный Диктатор размышлял о возможных путях развития страны, в ней самой экстремистскими элементами и разведками традиционных противников были посеяны и взошли ростки сепаратизма, шовинизма и эксгибиционизма. Дошло до того, что северные провинции предприняли попытку отделиться, а на самого Диктатора трижды покушались, причем второе покушение едва не стоило тому пальцев на левой руке, когда пуля террориста-одиночки, срикошетировав от ордена на груди премьер-министра, раздробила Диктатору ладонь. Впрочем, пальцы усилиями лучших хирургов страны удалось спасти; центробежное ускорение северных провинций погасили танками при поддержке мотопехоты, а Диктатор ввел слегка подзабытый народом комендантский час и призадумался.

Надо было выбирать и выбирать быстро; если не он предложит народу общенациональную идею, это может сделать за него кто-нибудь другой. Диктатор задумался, и поэтому безумный проект под названием «Великий КРИК», признанный в официальных кругах «лженаучным» пришелся как нельзя кстати. Временный Диктатор был все-таки умным человеком и знал, что не все заключения высоких инстанций есть, так сказать, истина в последней инстанции.

Диктатор пригласил к себе разработчиков проекта, переговорил с ними и выдал карт-бланш.

Идея действительно была безумной. Глава проекта, академик с мировым именем, которое после опубликования общей концепции разработки было смешано его противниками с навозом, объяснял ее суть Диктатору так:

— КРИК — это аббревиатура. Расшифровывается как Комплексный Реинкарнационный Коммуникатор. Инкарнация — это, грубо говоря, переселение души. Реинкарнационный Коммуникатор должен восстанавливать души умерших ныне людей. Именно поэтому наш проект называют «лженаучным». На самом же деле в нем нет ничего, что противоречило бы существующим сегодня представлениям о физической природе Вселенной. Ведь известно, что информация о когда-либо происходивших событиях, о людях, которые когда-либо жили на этом свете, не исчезает бесследно; она рассеивается, но теоретически ее можно собрать, записать и воспроизвести. Таким образом мы и попытаемся провести реинкарнацию, вернуть к жизни великих людей прошлого.

— Правда, существует одна проблема, — признался Академик. — Сама по себе, голая информация не есть душа в полном смысле слова. Представленный на магнитной ленте Спиноза не сможет вести полноценной жизни, а значит, и давать полноценных советов, на что мы в конечном итоге рассчитываем. Нужен носитель — такой человек, который согласился бы предоставить свое тело и прежде всего — свой мозг для второй личности, то есть для возвращенной к жизни личности Спинозы.

— Ну, это не проблема, — заметил Диктатор, вспомнив подписанный утром список приговоренных к смертной казни. — Думаю, добровольцев для проведения экспериментов вам хватит.

— Вот как? — заметно приободрился Академик. — Значит, вы поддерживаете проект?

— Да, — кивнул медленно Диктатор. — Я верю вам и окажу всяческое содействие, чтобы вы смогли воплотить его в жизнь. Однако у меня есть ряд требований.

— Мы внимательно слушаем, господин Диктатор! — встал навытяжку Академик.

— Во-первых, ваш Коммуникатор должен иметь неограниченный радиус действия. Я имею в виду, чтобы в его возможностях было осуществлять переселение душ на как можно большее количество потенциальных носителей. Во-вторых, ваш Коммуникатор должен иметь в своем составе некое аналитическое устройство, позволяющее осуществлять перебор личностей по признакам, задаваемым с пульта оператором КРИК'а. Ну и конечно, я требую, чтобы вы держали меня в курсе о ходе работ по проекту; я требую ежемесячного отчета лично от вас, господин Академик.

Последнее требование было самоочевидным, остальные показались Академику странноватыми, но вполне в рамках проекта выполнимыми; главное — пусть денег дадут. Ради этого он был согласен на все. Впрочем, Диктатор и сам пока не знал, зачем выдвинул эти первые два требования. Но нечто смутное, какая-то неоформившаяся идея захватила его; он вспомнил свои мечты: эх, другой бы народ, более образованный, более терпеливый, более трудолюбивый — такие бы горы можно было своротить, такое светлое будущее построить! Диктатор решил изменить народ. И естественно, изменить в лучшую сторону.

На реализацию проекта ушел год, семь месяцев, тринадцать дней, девять часов, пятьдесят пять минут и сорок секунд. За это время многое изменилось и в стране, и в мире, и в уголовном законодательстве. Случился, к примеру, государственный переворот, который возглавил тот самый премьер-министр, от ордена которого отскочила ранившая Диктатора пуля. Переворот провалился, а последовавшие за ним гражданские беспорядки были взяты под контроль компетентными органами и затихли сами собой после предательства лидеров оппозиции. Изменилось многое, не изменился только народ. Народ по-прежнему ностальгировал, роптал и шептался, по-прежнему не посещал театры и жаждал реванша, национального величия и отдельных квартир.