Дмитрий Минаев - Маленькая Миледи 3 Серый Волк – зубами щёлк

В тот момент нам было не до этого. Огромный кусок скалы обрушился вниз, взметнув ввысь фонтан ледяной воды. К счастью, эта волна нас не накрыла, зато лодку швырнуло так, что она метнулась в сторону и завертелась на одном месте.

Хорх схватил щит и сдёрнул меня со скамьи, чтобы прикрыть от града сыпавшихся сверху крупных и мелких камней.

– Ты что творишь?! – рявкнула я на него, встретив непонимающий взгляд, – Быстро на вёсла и ходу, не то нас накроет!

Будто в подтверждение моих слов нас тут же окатило очередной волной. Слабый вскрик и в лодке на одного человека стало меньше. Нэббилион оказался за бортом.

Как выяснилось потом, совсем мелкий камушек ударил его в плечо, сломав ключицу. Будь этот бульник чуть покрупнее, я бы осталась без начальника разведки.

– Хорх, лови Нэба, я – на вёсла! Ир, что ждёшь, греби! – прохрипела я, отбивая зажатым в "руке" зачарованным клинком очередной летящий в нас камень.

– Бух! – он с силой ударился в порт, разбив в щепы край доски. Таких отметин у нас уже было немало.

Нэд попытал втянуть в лодку Нэббилиона, но, получив удар в надетый на руку щит, завалился под ноги Ирхону.

А Нэб? Смахнула мокрую прядь с лица. Фу-ух. Рука, намертво вцепившаяся в борт, показывала, что мой начальник разведки не желает расставаться с жизнь, цепляясь за неё из последних сил.

Наше утлое судёнышко попыталось убраться прочь от устроенного мною Армагеддона. Не тут-то было, нас крутило и швыряло, как осенний листок, унося всё дальше от берега. Взбесившееся море бурлило, как огромный кипящий котёл, никак не желая угомонится. А нас мотало посреди этого адского варева, бросая из стороны в сторону.

Оставшуюся вдали Неприступную скалу продолжало трясти и рвать на части. Время от времени там ещё продолжали плясать молнии. Но судьба этой крепости меня уже не волновала. Всё вторично, лишь бы вернуться назад.

Сколько мы боролись с разбуженной мною стихией? Понятия не имею, совершенно потеряла счёт времени, лишь тупо гребла, будто раб на галере. Только я, весло и эти беснующиеся волны.

– Нирта, давайте я вас сменю, – в который раз предложил Хорх.

– Как Нэб? – прохрипела я и закашлялась.

– Живой, что ему сделается?

– Лучше вычерпывай шлемом воду.

Спустя какое-то время море немного успокоилось, грести стало легче. Вот только из-за стремительно сгустившихся сумерек мы ежеминутно рисковали потерять направление, и ещё это проклятое ледяное крошево. Днём же его совсем не было, водная гладь была чистой, а сейчас сбившиеся плотными скоплениями льдинки грозили перекрыть нам путь к берегу. Стоит лодке попасть в этот ледяной капкан, и нам верная смерть.

Ирхон устроился на носу высматривать дорогу, Хорх с Нэбом сменили нас на вёслах, а я, трясясь от холода, перебралась на корму. Не представляю, как Иру удавалось находить нужное направление, наши гребцы не выпускали вёсел из рук, а я черпала воду, как заведённая. Но, несмотря на мои старания, та всё прибывала, угрожая потопить наше утлое судёнышко.

Наконец проклятые скалы, которые стояли неприступной стеной, будто вырастая прямо из морской пучины, оборвались и мы увидели полоску пляжа. Может быть, следовало плыть дальше, туда, где он расширялся, а вертикальная каменная стена, которая никуда не делась, отступала назад и становилась заметно ниже… Но нет, бороться с волнами мы были уже не в силах, а этим морским круизом сыты по горло, поэтому, шатаясь и едва передвигая ноги, поспешили вылезти на берег, вытащив следом лодку.

Кромешная тьма уже успела окутать землю, и, как назло, ни Омлы, ни звёзд видно не было. Лишь узкая полоска пляжа и каменная стена за ней.

– К бою, наверху кто-то есть! – неожиданно скомандовал Хорх.

Я вытянула шею. Точно! Сверху послышался цокот копыт, а смолистый факел, разбрасывая искры, прочертив огненную дугу, шлёпнулся на гальку невдалеке от нас.

– Кто такой? Отвечай!

Мне показалось, или это Даш.

– Дашмиршар! Это – я! – подскочив ближе к огню, крикнула я что есть мочи по-табирски.

– Джэха нашлась!

– Джэха! Джэха! Эхэ-эйя! Слава богам! – послышались другие выкрики.

– Эй, Даш, где путь наверх?!

Наверху примолкли. Э-э, Але, мы ищем таланты! Вы что там, оглохли?!

– Путь в обход долгий! – наконец выкрикнул кочевник, – По скале подняться сможете?!

По обледенелой?! Он что, совсем спятил?!

– Сейчас мы скинем верёвку!

А-а-а, ну тогда другое дело.

– Петлю вяжешь? – спросила я у Ира, когда тот негнущимися от холода пальцами попытался изобразить замысловатый узел.

– Да, – буркнул тот в ответ.

– Нирта, подняться сможете? Может, мы за вами потом приедем? – спросил Нэб.

"Потом" – это когда? Завтра?

– Смогу, – чуть слышно прохрипела я и снова закашлялась.

– Ну смотрите.

Бумс! Проклятье! Мои ноги вновь сорвались с обледенелого камня, и в этот раз я, похоже, расквасила нос. Подхватила ледышку и приложила. Точно, она тут же окрасилась кровью. И почему магия этого мира не позволяет залечивать раны?

Сколько раз я ещё срывалась во время этого бесконечного подъёма. А этот пронизывающий ветер, пробиравший до самых костей. К концу путешествия уже не чувствовала ни рук, ни ног, превратившись в одну большую сосульку.

Меня вытащили, подхватили на руки. Потом тело болталось от бешеной тряски. Мы куда-то неслись, рассекая кромешную тьму.

В конце пути я оказалась в какой-то юрте. Хор-р-рошо! Теп-п-пло! Как у меня только зубы не искрошились, отбивая от холода дробный перестук чечётки.

От еды отказалась, лишь попила горячего. И спать, спать, спать.

Наутро я проснулась и долго не могла понять, где нахожусь. Это что, шатёр? Ах, да, мы ж у кочевников. В подтверждение моих догадок полог юрты приоткрылся, и вовнутрь стремительно скользнула молодая табирка. Совсем девчонка, может, лишь на пару лет старше меня.

Заметив, что я уже не сплю и наблюдаю за ней, девушка тут же бухнулась мне в ноги.

– Что ты делаешь, разве не слышала, что мне так не кланяются?

Перепугавшись ещё больше, та в ответ залепетала, мол, таковы обычаи, традиции, знаки уважения… и так далее, и тому подобное. Не-ет, как тут всё запущено.

Я заставила девчонку сесть… тяжело, знаете ли разговаривать, когда приходится задирать голову… и принялась задавать вопросы. Моей собеседницей оказалась Яхтишан – юная жена Даша.

Постепенно скованность и страх от общения с великой и ужасной мною сошли на нет, лёд отчуждения растаял, и мы потихоньку разговорились. Как и Юся, её сестра готова была молоть языком без умолку. Ну и Яха не удержалась, чтобы не пожаловаться: сестра вся в учёбе, видятся они редко, а больше ей даже поговорить не с кем.