Анатолий Гончар - Тени Марса

У Сергея отпала челюсть, глаза полезли на лоб, а язык, как у загнанного пса, вывалился наружу. Он так и стоял в переходе между тамбурами, когда его обалдевшую рожу заметила выскользнувшая из дверей Нина. Вначале в её глазах отразился гнев и ярость, через секунду сменившиеся непониманием. Затем её лицо разгладилось. Она поняла, что имел в виду Сергей, смакуя героическую гибель "Прометея". А ещё через секунду она зашлась в безостановочном хохоте. Держась за живот, она тыкала пальцем в оцепеневшего Ляпидевского и умирала со смеху. Из глаз безостановочно текли слезы. Она стояла и хохотала. Наконец, не выдержала, села на пол, чтобы, уже сидя, продолжать беззвучно смеяться. Под конец она уже не смеялась, а лишь всхлипывала в безуспешных попытках остановиться. Обессиленная, она поднялась на ватные ноги и, сделав пару шагов, осторожно дотронувшись до Сергея, потрепала его за щёку.

— Здравствуй, — тихо произнес тот, постепенно приходя в себя. Он наконец-то понял, почему Нина так поспешно покинула его квартиру. О чувствах к нему не шло даже и речи, она просто обиделась…

Через полчаса они сидели в небольшой уютной кафешке, вплотную примыкающей к общекорабельной столовой, за кружкой горячего, чёрного кофе, от которого шёл божественный аромат, и не спеша беседовали.

— Когда ты сказал, что "Прометей" может не вернуться, я подумала, — Нина радостно улыбалась, — какой же ты всё — таки эгоист и мерзавец, если тебе меня даже нисколечко не жаль! Я страшно разозлилась…

— Я говорил о себе, — Сергей держал левую ладошку девушки в своих руках и тоже улыбался. — Я не знал, что ты тоже летишь. Я этого даже и представить себе не мог! Какой же я был дурак! Разыгрывать из себя хамоватого ловеласа, плести про свою гибель, даже и не предполагая, что мои слова могут иметь точно такое же отношение к тебе. Ох, я дурак…

— А я так и сказала! — Нина сделала хитрую рожу и положила себе в кофе ещё одну ложечку сахара.

Сергей посмотрел в её глаза и стал медленно растворяться в их необъятной голубизне. Ему стало так хорошо и спокойно… Внезапно, словно антарктический ветер, в его ноздри ударил слабый запах сиреневых духов. Он вздрогнул и оглянулся, позади никого не было. Он нервно провёл взглядом по сидевшем в зале, и не найдя, от кого бы мог расходиться подобный запах, растерянно захлопал ресницами.

— Серёжа, ты чего? — голос девушки выдавал неподдельное волнение. Ляпидевский сразу узнал в его звучании заботу сестрицы Алёнушки о братце Иванушке, который был немножко того — болен на головку.

— Так, ничего, — ответил новоявленный "атташе", — показалось. — Он на мгновение задумался, решая, сказать или не сказать о причине своего беспокойства. — Будто… тут он опять запнулся, сообразив, что объяснить совершеннолетней девушке, откуда ему столь памятен запах чужих духов, будет трудно, ой, как трудно, и решил не говорить ничего. Но Нина проявила настойчивость.

— Что случилось, Сергей? — её взгляд скользил по окружающему интерьеру, но на стенах ничего примечательного, кроме картинных пейзажей, не было.

— Да так, кажется, будто сквозняк. Тянет откуда-то ветром. Наверное, это от кондиционеров, — соврал он, пряча глаза за стенкой кофейника.

Она пожала плечами, "мол, не хочешь говорить — и не надо", и её взор вновь заскользил по окружающему пространству. Только на этот раз она прощупывала им окружающих людей и их лица, стараясь увидеть то, что так взволновало её спутника. Но, не заметив ничего подозрительного, бросила это бесполезное занятие и принялась размешивать содержимое кофейной чашки. Они долго сидели молча, не зная, как возобновить начавшийся разговор, а тихая мелодия, лившаяся, казалось бы, из самих стен, завораживала, усыпляла и успокаивала. Её журчание настраивало настроение присутствующих на неторопливый лад. Казалось, время замерло, и в его бесконечной неспешности пальцы руки Ляпидевского как бы сами собой коснулись запястья Нины. Пальцы рук переплелись, соединив их в единое целое, робкие слова перетекли в беседу. Паутина временного клубка медленно разматывалась, отсчитывая секунды, а молодой мужчина и очаровательная девушка, забыв о всех терзавших их волнениях и заботах, сидели, держа в руках давно остывший и изрядно переслащённый кофе, улыбаясь друг другу и смеясь одним им понятным шуткам и воспоминаниям. Вокруг суетились официанты, уходили и приходили пары, а они, словно никого не замечая, всё сидели и вели неторопливую беседу ни о чём. Незаметно наступило время отдыха. Музыка внезапно оборвалась, неоновые лампочки на стенах начали медленно гаснуть…

— Нам пора, — Нина обвела удивлённым взглядом помещение. Маленькие столики, превратившись в узкие дощечки с ножками, маршировали в блок стерилизации. Аквариум с настоящими рыбками, стоявший в переднем углу, превратился в огромный тёмный ящик малахитового цвета. Пальма, будучи действительно пальмой, так и стояла в углу, а заботливый робот — ботаник уже приступил к её ежедневному осмотру. Сейчас он осторожно собирал пыль с её листьев и ковырялся какой-то раскорякой у подножия её корней. Двое официантов, облокотясь о стойку, пристально рассматривали припозднившуюся парочку, не решаясь нарушить её спокойствие.

— Нам пора, — повторила Нина. Сергей согласно кивнул и поставил на стол давно опустевшую чашку. Они медленно поднялись и так же неторопливо покинули столь уютное помещение, выйдя в бесконечные лабиринты корабельных коридоров. Позже, вволю наобнимавшись в одном из тёмных закоулков, влюблённая парочка приблизилась к дверям, ведущим к женскому спальному блоку. Чмокнув Сергея в щёку, Нина сделал шаг к двери, но была мягко удержана за локоть сильной рукой Сергея.

— У тебя каюта отдельная? — от этого, казалось бы, невинного вопроса, лицо самого Сергея стало обретать пунцовый цвет. Его смущенный вид, растерянность, с которой он задал этот вопрос, рассмешили уже откровенно зевавшую девушку. Она улыбнулась, озорно сверкнула глазами и вместо ответа запечатлела на губах Сергея долгий продолжительный поцелуй.

— Так как, мне можно войти? — его губы приоткрылись, он дышал наподобие выброшенной на берег рыбы.

Чёртики в глазах девушки продолжали свою беззаботную беготню.

— Нет, ты же знаешь, общежитие для женатых в противоположной стороне.

— Но мы же…

— Не переживай, на "Прометее" тоже есть ЗАГС, — с этими словами она вырвалась из ослабевшей хватки Сергея и скрылась за массивными дверями женского общежития, из дверей которого так и пахнуло знакомым запахом белой сирени…

В лаборатории царил хаос. Неудачно проведённый эксперимент превратил сиявшее чистотой помещение в Авгиеву конюшню. Лишь по счастливой случайности никто не пострадал. Высокая молодая женщина решительными шагами наматывала круги по центру лаборатории, нещадно давя каблуками уцелевшие после взрыва пробирки. По пятам за нею с виноватым выражением лица следовала невысокая, спортивного телосложения девушка лет девятнадцати.