Роберт Силверберг - Замок лорда Валентина. Хроники Маджипура

Остальное уже было мясницким делом.

Лебедки сделали свою работу, дракон лежал на платформе, началась разделка.

Валентин некоторое время следил за кровавым зрелищем, но потом ушел вниз, а когда через несколько часов вернулся, на палубе лежал чистый, как музейный экспонат, скелет дракона, и охотники разбирали его.

— Ты почему такой хмурый? — спросила Карабелла.

— Не могу оценить это искусство, — ответил Валентин.

Ему казалось, что Гарцвел мог бы целиком набить большой трюм корабля этим косяком драконов. Однако, капитан взял только несколько малышей и одного взрослого, и то не самого крупного, а остальным дал уйти. Залзан Кавол объяснил, что была взята норма, предписанная Короналями прошлых столетий. Стадо можно сократить, но не уничтожать. Если корабль вернется из плавания перегруженным, его проверят и капитана могут строго наказать. Кроме того, было важно быстро поднять пойманных драконов на борт, пока не появились хищники, и как можно скорее разделать: команда, охотящаяся с чрезмерной жадностью, не сможет управиться с добычей достаточно эффективно и прибыльно.

Первая сезонная удача несколько смягчила команду Гарцвела. Они кивали пассажирам, даже иногда улыбались, работу же выполняли радостно. Их угрюмое молчание исчезло, они смеялись, шутили и пели на палубе.

Лорд Малибор был красив и смелИ любил бурное море.Лорд Малибор спустился с гор,Чтобы охотиться на драконов.Лорд Малибор построил корабльПрекрасный на вид,С украшенными золотом парусамиИ мачтами из слоновой кости.

Валентин и Карабелла прислушались.

Карабелла быстро подхватила несложную мелодию и стала наигрывать ее на своей маленькой арфе.

Лорд Малибор стоял у руляИ смотрел на тяжелые волны.Он плыл в поисках дракона,Дракона смелого и злого.Лорд Малибор бросил клич.Голос его звенел и гудел:Я хочу встречи и битвыС тобой, король драконов.Я слышу, милорд, — крикнул драконИ поплыл через море.Он был двенадцати миль длиной,Три в ширину и две в толщину.

— Смотри, — сказала Карабелла, — там Залзан Кавол. Валентин посмотрел. Скандар стоял у поручней, сложив руки и хмурился.

Похоже песня ему не нравилась. Что это с ним?

Лорд Малибор стоял на палубеИ сражался смело и доблестно.В тот день кровь текла ручьемИ тяжелы были удары.Но драконьи короли хитры и коварныИ редко оказываются побежденными.И Лорд Малибор, при всей своей силе,В конце концов был съеден.Все моряки, охотники на драконов,Прислушайтесь к этой грустной были!Несмотря на вашу удачу и ловкость,Вы можете стать пищей дракона.

Валентин засмеялся и хлопнул в ладоши. Залзан Кавол, полный негодования, немедленно подошел к нему.

— Милорд, как ты терпишь такое непочтительное…

— Потише насчет милорда, — сказал ему Валентин. — А почему непочтительное?

— Неуважение к страшной трагедии! Неуважение к покойному Короналю!

— Залзан Кавол, — мягко сказал Валентин, — неужто ты такой почитатель респектабельности?

— Я знаю, что правильно и что неправильно, милорд. Насмехаться над смертью Лорда Малибора — это…

— Полегче, дружище!

Валентин положил руку на локоть скандара.

— Лорд Малибор давно умер, теперь ему безразлично все. А я с удовольствием послушаю песню. Если я не оскорблен, что же тогда с тобой?

Залзан Кавол продолжал ворчать:

— Позволь мне сказать, милорд, ты еще не вполне усвоил свое положение. На твоем месте я запретил бы этим рыбакам петь эти песни в твоем присутствии.

Валентин широко улыбнулся.

— А какое им дело до моего присутствия? Я всего лишь пассажир. Если бы я высказал что-либо подобное, меня тут же выкинули за борт, и я тоже стал бы драконьей пищей. Подумай об этом, Залзан, и успокойся, друг. Глупая матросская песня, только и всего.

— Но… — прошептал Залзан Кавол.

Он отошел.

— Он все принимает всерьез.

Карабелла засмеялась.

— Да, — согласился Валентин. — Милая, окажи мне услугу: когда моряки закончат работу, отведи в сторону одного — вон хоть того, рыжебородого, пусть он научит тебя словам этой песни. А потом ты научишь меня. Может быть, Залзан Кавол улыбнется, если я сам спою ее?

Прошла неделя, прежде чем они снова увидели драконов. За это время песенку выучили не только Валентин и Карабелла, но и Лизамон Холтен с удовольствием распевала ее своим хриплым баритоном. Но Залзан Кавол по-прежнему хмурился и недовольно фыркал, слыша ее.

Второй косяк драконов был больше первого, и Гарцвел разрешил взять примерно две дюжины маленьких, одного среднего и одного большого, по крайней мере в сто тридцать футов. Так что в следующие несколько дней у всех были полны руки работой. Палуба стала пурпурной от крови, а кости и крылья лежали по всему кораблю, пока команда рассортировывала все это по размерам и уносила вниз. На капитанский стол были поданы деликатесы из самых вкусных частей дракона, и Гарцвел выставил бочонки вина, наличие которых никак нельзя было предположить у капитана, находившегося на грани банкротства.

— Пилиплокское золотое, — сказал он, наливая щедрой рукой. — Я хранил его для особого случая, а сейчас, без сомнения, как раз такой случай. Вы принесли мне большую удачу.

— Твои товарищи-капитаны не обрадуются, услышав это, — сказал Валентин. — Мы легко могли бы отплыть с ними, если бы они знали, что мы приносим счастье.

— Их потери — наш выигрыш. За ваше паломничество, друзья! — крикнул капитан.

Теперь они шли в более спокойных водах. Жаркий ветер с Суврейла стих здесь, вблизи тропиков, и подул более приятный, более влажный бриз с юга-запада, с далекого мыса Стоенцар на Алханроле. Вода была глубокого зеленого оттенка, носилось множество морских птиц, под самой поверхностью воды мелькали ярко окрашенные рыбы — пища драконов. Родмент-архипелаг был уже недалеко. Гарцвел предложил закончить здесь свой лов: «Бренгалин» мог вместить еще несколько больших драконов, пару средних и штук сорок маленьких.

Затем он решил высадить пассажиров и вернуться в Пилиплок для распродажи добычи.

— Драконы! — закричал дозорный.

Это был громадный косяк, из нескольких сотен драконов. Повсюду из воды высовывались горбатые спины. Два дня «Бренгалин» шел среди них и поработал на славу. На горизонте виднелись другие корабли. Но они держались далеко, потому что правила запрещали вторгаться на чужую территорию.