Юрген Кунов - Перехватчик SP-0099. Амазонки Кастиса. Книга первая

– Процветания храму Триединого! – склонились в поклоне «тела» высокородного.

Глава XIV

Корин отвязал канат и, сложив его в бурт, кинул на плот.

– Ухватись за что-нибудь, – приказал он Николь. – А то можешь свалиться.

– Да, нежелательно…

Стажер опустила руку на поручень.

Войдя в воду, сержант оперся о торцы бревен, и, запрыгивая, что есть силы, оттолкнул плот от берега.

– Ты нейтрализовал всех воинов? – взявшись за весло, спросила Николь. – Всех девятерых?

– Их было одиннадцать. Видно, двое находились здесь постоянно.

– Быстро ты управился.

– Часовых на другой стороне острова я снял из бластера.

– А как же след от луча?

– Проткнул потом трупы мечом.

– Нужно было и потаскух убрать, – произнесла Николь деловым тоном. – Для полного спокойствия.

Сержант в ответ не сказал ни слова.

Когда плот причалил к берегу, уже без трупов и бластеров, Корин снял с порха переметную сумку с одеждой и бросил ее Николь.

– Оденься по форме. Я пока закреплю конец.

– Есть.

Сержант завязал канат пиратским узлом на стволе ивхии и, пока Николь переодевалась, свел порхов с плота на берег. Потом он наполнил бурдюки водой и приторочил их к седлам. Заметив, что стажер уже замерла у рулевого весла в полном боевом облачении, скомандовал:

– Прыгай. Здесь неглубоко.

Николь ловко соскочила с бревен на мелководье.

– Проведи немного порхов. Проверь, чтобы ничего не гремело на ходу. Я пока тоже переоденусь.

Сменив одежду, Корин связал все лохмотья в узел и, сунув в него увесистый камень, бросил в озеро.

– Можно и в путь.

Развязав канат, сержант оттолкнул плот от берега.

– Где там мой быстроногий малыш?

Корин подошел к своему порху и погладил его по шее. Довольное животное заурчало.

– Жаль, что имен вам тут не дают. Пошли, милый.

Патрульные преодолели небольшой подъем и, приведя в порядок упряж, оседлали порхов. Корин посмотрел на светлеющее небо.

– Пройдешь послеполетную реабилитацию первой категории. Если вернемся, разумеется.

Николь не сразу сообразила, что слова сержанта обращены к ней, а когда до нее дошел их смысл, то она едва не задохнулась от возмущения

– Кор, ты хочешь сказать, что я спятила?!

– Ты даже не поняла, что там, на плоту, ляпнула. Сначала ты едва не рыдала над каждым трупом, а прошла неделя и ты уже ради успокоения своей нервной системы готова убивать без разбора направо и налево. Очень плохо, стажер.

Николь пришла в такую ярость, что не могла произнести ни слова, и только открывала и закрывала рот, словно рыба, выброшенная на берег.

Девушка попыталась взять себя в руки.

«Спокойно, спокойно… Сейчас во всем разберемся, – пронеслось у нее в голове. – Сейчас во всем разберемся. Сейчас разберемся».

Николь вдруг поняла, что абсолютно не помнит сказанных командиром слов. Ее мысли начали путаться, а потом совершенно исчезли. Николь забыла, кто она и где находится. Все ее ощущения сконцентрировались внизу живота. Сначала это было что-то неопределенное, сладкое и томительное. Потом она почувствовала, как твердеет клитор. Николь уже не могла спокойно сидеть в седле. Ей хотелось изо всех сил сжать бедра, чтобы прекратить нарастающий пьянящий зуд. Она привстала в седле и … пришла в себя.

Она догадалась, что с ней происходит и ей стало стыдно до слез. Щеки ее запылали.

Николь постаралась успокоиться, но почувствовала, как вопреки ее воле ладони стали влажными, а жар постепенно стал охватывать все тело.

– Кор, – еле выдавила из себя Николь. – Остановимся.

– Что случилось? – донесся до нее словно издалека голос командира.

– Остановимся… – Николь обхватила слабеющими руками шею порха.

Сержант подъехал к девушке и, взгянув на нее, сразу все сообразил.

– Это первый приступ. Аэрла мне рассказала. Не бойся. Ты справишься. Выпей немного вина.

Корин снял с пояса серебряную фляжку и встряхнул ее.

– Слава богам, еще кое-что есть.

– А если это усилит…

Николь не знала, как назвать то ощущение, что она испытывала сейчас. Она изнемогала от неимоверной жажды соития. Это не касалось ни конкретного мужчины, ни мужчин вообще. Оно было абсолютным. Николь хотелось распластаться на траве и вместить в себя весь мир. Она уже не могла различать очертания предметов и закрыла глаза. Девушке казалось, что ее обволакивает густой горячий пар, который медленно проникая сквозь кожу, заполняет каждую клетку тела и превращает его в желе. Она перестала осознавать, кто она.

Ладонь девушки разжалась, и фляжка выпала из ее пальцев.

Увидев, что стажер начала крениться назад, Корин соскочил вниз, вытащил ее из седла и уложил на обочину. Изо рта у девушки ручейком бежала слюна. Сержант вытер ей подбородок. Николь жалобно застонала.

Корин, придерживая голову девушки, то и дело с тревогой поглядывал на дорогу. Если появится с десяток стражей Отэухото, ему придется бросить Николь и уходить через лес. Или правильнее… Он потянулся к голенищу.

Сержант вдруг ощутил, что жар у девушки стал резко спадать. Он прикоснулся тыльной стороной ладони к ее щеке. Она была прохладной.

Николь пошевелилась.

– Давай, милая, давай. Времени у нас в обрез, – прошептал сержант, помогая Николь сесть.

Девушка, не открывая глаз, трясла головой и что-то невразумительно мычала.

– Ну-ну! – Корин несколько раз шлепнул ее по щеке.

Веки Николь задрожали, и она открыла глаза. Зрачки ее были словно черные точки.

– Николь, ты меня видишь?

– Да, – еле слышно ответила девушка.

– Сейчас я тебе дам попить. Ты можешь глотать?

– Да.

Неуверенным движением Николь протянула вперед дрожащую руку. Корин вложил в нее подобранную фляжку.

– Держишь?

– Я… смогу.

Серебро было теплым. Николь постаралась, как можно крепче сжать кисть, чувствуя, что фляжка норовит выскользнуть из ее трясущейся руки.

– С-с-волочь…

Она медленно поднесла фляжку ко рту и стала запрокидывать голову. Вдруг судорожно вздрогнув, девушка закашлялась. Вино залило ей рубаху.

Победив, наконец, кашель, Николь несколько секунд сидела без движения, потом носом глубоко втянула в себя воздух, задержала дыхание и мягко выдохнула через рот.

– Все, – сказала она. Ее длинные ресницы вспорхнули, и она виновато посмотрела на командира.

– Молодец, – ободряюще улыбнулся Корин. – Мы им еще покажем, кто в этой прерии главный.

Николь кивнула.

– Да. Мы покажем.

Сделав несколько небольших глотков вина, она передала фляжку Корину.

– Сколько продолжалось мое сумасшествие?

– Минут восемь.

– Мне показалось, что время остановилось. – Голос Николь звучал ниже, чем обычно. – Интересно, сколько еще будет действовать эта гадость?