Рэй Олдридж - Освободитель (сборник)

Никакой деятельности он не увидел. С одной стороны в обшивку туннеля уходил коридор, пробитый для каких-то технических целей. Подсвеченный знак гласил: ЗАПАСНОЙ ВЫХОД ДЛЯ ПЕРСОНАЛА. Для острого взгляда Руиза там с тем же успехом могло быть написано: ЛОВУШКА ДЛЯ РУИЗА АВА. Он вздохнул. У него разве оставался выбор? Неважно, какой прием заготовил Преалл для него, Руизу придется покинуть комфортабельную рубку терратоника. Он повернулся к Боларду.

— Что же, друг Болард, наши дороги наконец-то расходятся.

Глаза Боларда выпучились еще больше, и он стал извиваться под сеткой, которая прижимала его к сиденью.

— Нет-нет, — успокаивающе сказал Руиз, — не беспокойся.

Он схватил толстую шею Боларда обеими руками, пальцы его искали сонную артерию.

— Я же тебе сказал, что не причиню тебе боли. Ты немного поспишь. Я оставлю воздушный шлюз открытым для людей Преалла. В конце концов они тебя обязательно найдут.

Руиз нажал покрепче. Болард расслабился и ускользнул в бессознательное состояние с выражением смущенной благодарности на широком лице. Когда торговец окончательно потерял сознание, Руиз быстрым движением руки свернул ему шею.

— Не знаю, почему я не оставил тебя в сознании, чтобы ты боялся как следует, — сказал он, думая о тех, кто спал в трюме корабля.

22

Несколько секунд Руиз сидел возле трупа торговца. Все его внимание сосредоточилось на коридоре, который уходил вбок от двери туннеля. Насколько хороша была такая ловушка?

В его пользу говорила общая неуклюжесть и некомпетентность, выказанная людьми Преалла, и тот факт, что туннель заканчивался в джунглях, далеко от застройки и рабских казарм. Может быть, Руизу придется сражаться только с охранниками, которые приставлены к стартовой площадке. Возможно, Преалл пока еще не сумел обеспечить усиленную охрану. Вполне возможно, что основные силы Преалла все еще находились в ангаре или же в самих рабских казармах, путаясь в сложном лабиринте, который вел к стене.

Или же, вполне возможно, они прямо сейчас путешествовали по туннелю к нему. Эта мысль заставила Руиза сорваться с места и действовать. То, что он не подумал до сих пор об этой возможности, испугало его. Он просто-напросто недостаточно сосредоточился.

Руиз развернул терратоник кругом и установил тормоза. Он прокачал поддувку и разогрел моторы, пока маленький кораблик не задрожал. Он погасил фары, подключил автопилот к направляющей полосе, отключил монитор безопасности и ударил по клавише, которая открывала воздушный шлюз. У Руиза возник последний вопрос: было ли хоть какое-то оружие у замороженных клонов в трюме, хотя бы их обычное? Он пошел проверять.

Он выключил стасисные полки. Как он надеялся, обитатели Теры имели при себе маленькие листовидные кинжалы, прикрепленные к предплечьям, в крепких ножнах живой плоти. Но сами аборигены были словно несколько хрупких статуй, лежащих в поле, которое гасило молекулярную энергию в их телах, и понадобилось бы слишком много времени, чтобы их оттаять. Он заметался по трюму в поисках чего-нибудь достаточно тяжелого и твердого, и нашел увесистый пылесосик, который рылся в поисках грязи в углу.

Руки аборигенов тут же раскололись под весом Руиза, но щеку его поцарапали осколки мороженой плоти.

Вскоре два кинжала лежали, посверкивая, в россыпи множества красных стеклянистых осколков. Руиз поднял их сквозь ткань своей шляпы. Они были так холодны, что задымились и покрылись изморозью. Он бросил их, все еще завернутые в ткань, в свой сапог.

Через секунду Руиз стоял под брюхом корабля, под паутиной трубопроводов и вспомогательных кабелей, которые теперь были хорошо видны в открытом шлюзе.

Руиз пытался смотреть сразу в двух направлениях: в коридор, откуда в любой момент мог выскочить неприятный сюрприз, и в темные глубины туннеля. Далеко-далеко в туннеле он увидел крошечные огоньки, такие, какие могут быть у корабля, который движется по туннелю на большом расстоянии от него.

Он потянулся вверх и резко дернул за кабель тормозов, который сопротивлялся очень недолго и оторвался в вихре искр. Руиз откатился в сторону, и задние колеса корабля прокатились по тому месту, где он только что стоял.

К тому времени, когда он поднялся на ноги, голубое сияние дюз терратоника уже светилось далеко в туннеле.

Мармо смотрел на экран. Неизвестный стоял в конце туннеля, провожая взглядом удаляющуюся лодку с озадачивающим видом удовольствия на жестком красивом лице. Мармо повернулся к Кореане, раздался слабый визг сервоблоков.

— Я начинаю видеть источник твоего восхищения, — сказал он Кореане, которая смотрела на экран с выражением лица, поразительно похожим на гримасу неизвестного.

— А?

— Да. Вы — два сапога пара.

Кореана не стала отвлекаться, ничего не сказав.

— Ты уже продумала, что ты скажешь Преаллу, когда он придет к тебе с жалобой, что один из твоих людей погубил значительную часть его охранных сил, убил гостя и взорвал его туннель?

Голос Мармо не выдавал других чувств, кроме вежливого интереса.

— А как ему догадаться? Преалл знает моих рабов. Разве я до сей поры торговала убийцами?

— А-а-а-а, — сказал Мармо, вернувшись к экрану. Неизвестный теперь бежал по коридору длинными пружинистыми скачками.

— Как насчет охранников, которых Мокрассар убил на стартовой площадке? Я сомневаюсь, что Преалл согласится принять на веру, что их раны нанесло человеческое существо. Я хочу тебе напомнить, Кореана, что ты печально известна в Черной Слезе, как единственная работорговка, которая имеет в своем распоряжении услуги Мокрассара.

— Мармо, ты самым скучным и надоедливым образом интересуешься судьбой и счастьем Преалла. А я вот нет, — сказала Кореана.

Тон ее голоса стал некрасивым. Мармо почувствовал, что даже по его электрическим цепям пробежала дрожь, и больше ничего не сказал.

Вдвоем они молча смотрели на происходившее на экране.

В конце концов Мармо набрался храбрости, чтобы продолжать разговор.

— Может быть, ты удовлетворишь мое любопытство, — сказал он. — С тех пор, как мы начали этот рискованный маневр, я все никак не могу понять, зачем.

Кореана не отрывала глаз от экрана.

— Мармо, я все это объяснила, прежде чем мы начали. Тогда я тебе сказала, что хочу узнать про этого человека все, что можно, прежде чем мы возьмем на себя риск заморозить его. Иначе я сделала бы это еще в казармах!

— Ах, да. Но для чего тебе нужно было столько про него узнавать? Мне кажется, наша реакция все равно была бы та же самая, неважно, независимо от того, кем он окажется. Если он турист, его надо убить. Если он мелкий работорговец, его тоже нужно убить. Если он из Лиги, его надо убить аккуратно. Если бы мы просто убили его небрежно в самом начале, это вообще решило бы нашу задачу, исчерпав все наши предположения, а мы, возможно, избавили бы себя от массы хлопот.