Сергей Лукьяненко - Осенние визиты

– Все, все в порядке, – устало сказала Мария, отстраняясь. – Я вернулась.

Анна кивнула, сдерживаясь, не спрашивая. Мария села у журнального столика, молча налила себе вина, глотнула…

– Если бы ты знала, сестра, сколько там грязи и зла.

Анна присела перед ней на корточки. Да, она знала. А если и не знала

– то верила…

– Я искала помощника, – сообщила Мария. – К сожалению… мы не все можем сделать вдвоем.

В груди кольнуло, горло сжал холодный комок. Но Анна промолчала. Ей виднее.

– Я никого не нашла, сестра. Быдло. Похотливое быдло, – Мария задумчиво смотрела на нее. – Без ума, без силы, без души… Может быть, нам придется поговорить с другими Посланниками. Дать им шанс спастись. Дать им любовь.

Часть шестая. Минус второй, минус третий…

0

«Таганская» была забита народом. Кирилл стоял в центре, озираясь по сторонам, терпеливо снося толчки прохожих. Так не хотелось спускаться в метро… вспоминать… он всю жизнь, наверное, будет бояться подземных переходов. Но Визард был прав, здесь легче всего оторваться от преследования.

Они подошли к Кириллу сами. Со спины, видимо, осмотревшись и убедившись, что «хвоста» нет. Мальчик обернулся от прикосновения, замер, глядя на Визарда и Визитера.

– Я очень рад, малыш, – Визард коснулся его щеки. – Очень рад.

Кирилл шагнул к Аркадию Львовичу, уткнулся лицом в жесткую ткань плаща.

Хорошо, когда есть кто-то, кто не врет.

– Как ты убежал, Кирилл?

Визитер взял его за руку, и Кирилл повернулся, посмотрел на себя-другого, себя-звездного, отражение черных игл космоса. Улыбнулся.

– Я не убегал. Меня отпустили.

Аркадий Львович взял его за подбородок, приподнял голову, тревожно глянул в глаза.

– О чем ты, мальчик?

– Меня отпустил Ярослав. Тот, который настоящий. Он сказал, что обещал мне…

Визард быстро оглянулся, почти потащил его к подтягивающемуся поезду.

– Кирилл, Кирилл… Ты уверен, что они не следили?

Он лишь пожал плечами. Как он мог быть уверен? Кто он – Штирлиц или Джеймс Бонд? Просто шел к метро, сел в поезд, доехал до Таганки…

– Джотто врал, врал, понимаешь? – Аркадий Львович казался по-настоящему встревоженным. – Работа у него такая – врать! Я надеялся, но ночью понял – он лжет! Он не хочет альянса, он хочет победы, хочет нашей смерти. Все мы – пешки в его игре…

– Но Ярослав…

– Чем он лучше? Господи, какая наивность, ну с кем я связался…

Они проехали остановку до Китай-города, пересели на Калужско-Рижскую ветку, вышли на Сухаревской. Поднялись на поверхность. Визард все озирался по сторонам, не вынимая руки из кармана, и Кириллу стало невыносимо стыдно за этого старого человека, испытывающего такой безумный страх.

– Он не врал, Аркадий Львович…

– Господи, мальчик, да ты не понимаешь, кем ему приходилось быть в жизни! Как врать и что говорить!

Визард утянул их с Визитером в сторону от станции, они пошли по Гиляровского, и Аркадий Львович все еще продолжал озираться, уже успокаиваясь.

– А кем он был, Аркадий Львович?

Визард посмотрел на Визитера.

– Для тебя этого просто не было, дружок.

– А все-таки?

Аркадий Львович взял их за руки, обоих – крепенький дедушка, ведущий на прогулку нежно любимых внуков.

– Если бы он победил в прошлый раз, мы бы прогуливались по дну моря.

Визитер понял первым. Остановился, испытующе глядя на Визарда.

– Ну? Ну, что? Кажется странным? Адольф был хорошим художником и отличным артистом. Играл до последней минуты, с-сука. Что поделать, в тот период Творчеству было не до картин и книг. Лучшим применением казалась игра идеями и умами. Если бы он не попер на Посланника Власти, если бы вошел с ним в альянс… конец всему. Очень надолго.

– Он такого не говорил, – прошептал Кирилл.

– Конечно. Он и Прототипу этого не скажет… до времени. Стыдно, знаете ли, открывать подобные инкарнации. Куда приятнее вспомнить Итальянское Возрождение или свои романтические приключения в Средние Века. Так-то, Кириллка.

– Визард, а тебе приходилось быть кем-то… таким?

Аркадий Львович осекся. Отвел взгляд, словно его вдруг безумно заинтересовало пестрое знамя у ворот посольства маленькой африканской страны.

Кирилл молчал, ожидая.

– Мальчик, мы не в ответе за то, какими приходили в прошлом. Мир кроил нас по своим меркам. Мир вешал этикетки и определял роли – кто станет негодяем, а кто святым. Как вела себя Сила, Знание, Творчество… это лишь производная. Это не оправдывает нас, но и не пятнает.

– А чем ты занимался минуту назад? – требовательно спросил Кирилл.

Аркадий Львович всплеснул руками.

– Я пытался тебе объяснить – нельзя строить мнение о Визитерах, опираясь на их способности! Есть лишь один общий враг для всех – Тьма. Это хаос и смерть! Все! Остальные могут желать добра или зла, независимо от роли.

Кирилл кивнул.

– Я тебя не убедил?

– Но он же отпустил меня?

Визард вздохнул.

– Ладно, мальчик. Бессмысленный спор. Ты еще поймешь. Сейчас у нас иная проблема.

Кирилл вопросительно посмотрел на старика.

– Посланник Тьмы вызвал на поединок Посланника Власти. Это в его манере… когда не удаются удары из-за угла, предлагать честный поединок. Для него все равно не бывает честных поединков.

– У кого больше шансов? – спросил Кирилл.

– У Тьмы, бесспорно. Если, конечно, мы не начнем своей игры.

– Визард, ты старше, – серьезно сказал Визитер. – Решай.

Аркадий Львович вздохнул, привлек Визитера к себе:

– Если бы я знал, парень… Любой поступок станет ошибочным.

– Тогда надо поступать так, как хочется, – сказал Кирилл.

1

Украинская делегация приехала еще вчера. Но накануне Визирь так и не улучил минуты для встречи. Неведомые людям игры требовали слишком много сил… но и старые дела нельзя было забывать.

Они подъехали к «Москве», водитель припарковал машину, посмотрел на Визиря.

– Жди, – сообщил Визирь. – Павлик, идем.

Охранник выбрался из машины первым, угрюмо огляделся, зашагал к входу. Визард потер лоб, потащился следом. Шедченко вот-вот выйдет из дома. Только бы не подвел, герой-вояка. Самая тяжкая мишень у него – Илья Карамазов. Если случится беда, то нового спеца подобрать будет трудно.

Визирь вздохнул. Остановился, оглядывая здание, нелепому облику которого был прямым виновником. Маленький эксперимент – рискнут ли слуги уточнять приказ Власти? Товарищ Сталин расписался на линии, разделяющей два эскиза гостиницы… и никто не рискнул выяснить, что он имел в виду. Архитекторы, сходя с ума, совместили несовместимое… и родилась «Москва». Гостиница, столь же несуразная, как и город.