Александр Золотько - Чистилище. Янычар

Вот так.

Ладони наполнились ярко-красной жидкостью. Словно полные руки крови. У него ведь и вправду – полные руки крови. И той, что он пролил до катастрофы, и той, что он пролил после… Он ведь убил людей больше, чем уродов. Они с вирусом вместе составили неплохую команду убийц. Он и вирус.

Вода в ладонях посветлела, теперь на землю капали крупные розовые капли.

– Доброе волшебство смерти, – сказал Янычар, улыбаясь. – Смерть любит меня…

– Хоть кто-то тебя любит… – прозвучало справа.

Янычар оглянулся, рука легла на кобуру.

Петруха сидел, прислонившись спиной к дереву. Щека была расцарапана, по виску стекал тонкий ручеек крови, но в основном он производил впечатление не очень поврежденного человека. И оружия у него в руках не было.

– Чо за пушку хватаешься? – спросил Петруха и сплюнул кровь. – Я вон зуб потерял, прикинь. Чуть дерево не обнял с налета, вот на столько не попал…

Петруха показал пальцами, насколько именно не попал, получалось, меньше чем на сантиметр.

– Хорошо, – выдохнул Янычар и сел в траву.

– Что живы? Хорошо, – кивнул Петруха. – Хоть ты, конечно, и сволочь… Какая же ты сволочь, дорогой ты мой Янычар…

– Я знаю, – сказал Янычар, оглядываясь. – Меня предупреждали…

Они не очень далеко отлетели от дельталета, всего метра на три. И приземлились, нужно сказать, почти удачно. Каждый человек – одним целым куском.

Дельталет лежал кверху шасси, бензин вытекал из разбитого двигателя, сломанное крыло валялось в стороне.

«Протекта» висела возле сиденья, вроде не пострадала. Пулемет Петрухи валялся в стороне.

– Ты со своим стволом разберись… – хрипло сказал Янычар, снова поднимаясь на ноги. – Лес, он, конечно, лес… но…

Янычар подошел к ружью, взял его в руки – вроде повреждений нет. Янычар снял «Протекту» с предохранителя, повернул ствол к стволу дуба на противоположном краю поляны. Нажал на спуск.

Выстрел, картечь ударила в дерево, разбрасывая в стороны куски коры и щепки.

Ружье работало, это неплохо.

Петруха засмеялся.

– Что такое? – Янычар повернулся к нему. – С чего это?..

– Я думал – в меня, – сквозь смех произнес Петруха. – Даже хотел в тебя раньше стрельнуть.

В руке у него был пистолет, потертый «макаров». Старый, нелепый, но с такой дистанции вполне смертельный.

– И почему же не выстрелил? – спросил Янычар.

– А мне стало интересно – в меня шарахнешь или как… – Петруха встал, опираясь о ствол дуба. – Насколько ты урод.

– И как?

– А что как? Тебе ведь носильщик нужен. Сам-то ты всего этого не дотащишь. Сколько мы не долетели до места? До твоего поселка?

– Километров семь. Может – пять.

– Не дотащишь без меня… А я без тебя поселка не найду. И в поселке не разберусь… Так что… Как та черепаха, перевозящая змею через море. Да?

– А если я тебе скажу, что ты мне нужен живым и дальше? – Янычар, держа в левой руке ружье, правой достал из кобуры «стечкина», осмотрел его и снова спрятал. – В паре выживать будем…

– А меня ты спросил? – усмехнулся Петруха. – На голосование среди меня поставил? А если мне лучше самому подохнуть, чем с тобой выживать? Не подумал?

– Это все потом. Доберемся, а потом уж… – Янычар подергал резиновые жгуты, которыми были закреплены мешки. – Давай, нам лучше засветло добраться…

– Давай, – согласился Петруха.

Он подобрал свой пулемет, поднял крышку, вытащил ленту с патронами, внимательно осмотрел каждое звено, проверил затвор и как работает механизм. Вставил ленту на место.

– Проверять не будешь? – спросил Янычар.

– А зачем? Все и так видно. А лишний раз тут шуметь – ну его на хрен. Мало ли кого привлечем. Нет?

– Резонно. Давай разберемся с оружием и всем остальным. Все тащить смысла нет. Оставим часть тут, а потом уж…

Из мешка он достал свой ранец, надел. Винторез в чехле повесил на плечо, пристегнув к ранцу.

– Второй пулемет я не беру, – сказал Янычар. – Патроны давай захватим, я возьму две ленты по сто пятьдесят патронов, и ты – сколько сможешь. Если что – у меня в ранце запасные стволы к ПК.

– Если тебя убьют?

– Что-то вроде того.

– Ладненько, уговорил.

– Еще автомат. Берешь?

Петруха взял из мешка АКМ, засунул несколько магазинов в карманы «разгрузки». Достал гранаты, несколько штук отдал Янычару, остальные распределил по своим карманам и на ремень. Оставшиеся патроны вытряхнул в траву.

Срезал ремни с кресел дельталета, соорудил с их помощью из мешка нечто вроде рюкзака. Загрузил в него продукты.

Забросил мешок за спину, подпрыгнул, прикидывая вес.

– Ну, пять километров уж как-нибудь… – сказал Петруха. – Значит, это… Как идем?

Янычар оглянулся, прикинул направление по солнцу.

– Вот туда! – указал рукой. – На север.

– У тебя картечь… – Петруха привязал ремень к стволу пулемета и прикладу, повесил его на плечо. – Значит, идешь первым. Я прикрываю сзади. Если кто на меня валится с тыла, я кричу и падаю, ты стреляешь. Доступно? Прямо сразу после моих матюков – лупишь без жалости, только не в землю.

– Если цель одиночная – на большой дистанции или рядом – работаю я. Если групповая…

– За групповуху больше дают, – сказал Петруха. – Пошли, чего топчешься?

Янычар пошел.

Под деревьями было почти темно, тучи плотно обложили небо, не пропуская солнечных лучей. С веток капало, наполняя лес хаотическим стуком и шорохом. Так можно и нарваться, подумал Янычар. Достал из нагрудного кармана фонарь на эластичной ленте, надел на голову.

Подлеска не было, ветки на дубах начинались высоко, не нужно было ни пригибаться, ни проламываться сквозь кусты. Правда, в случае необходимости забраться на дерево будет непросто – толстые ровные стволы вековых дубов поднимались вверх, как колонны, зацепиться было не за что.

Они прошли уже километра три, когда Янычар замер и поднял руку.

Что-то ведь он услышал? Точно, что-то услышал, но что именно? Шорох? Так весь лес заполнен звуками, отличить один от другого – невозможно. Запах? Вот запах…

Еле слышный. Ветра под деревьями нет, только верхушки шумят. Ветра нет, поэтому запахи сохраняются дольше. Запах смерти. Запах гниющей плоти. Его ни с чем не спутаешь. И где-то рядом.

Янычар осторожно шагнул вперед, принюхался. Где-то рядом. Совсем рядом… За деревом лежали кости. Два черепа и почти полные скелеты, если судить по величине кучки из костей. Ребра, тазобедренные, берцовые…

Обрывки одежды, обувь. Пара армейских ботинок и кроссовки.

На костях – лохмотья гниющей плоти.

Янычар присел на корточки, осмотрел кости. Обрывки одежды почернели, но можно рассмотреть. Раньше это была армейская форма и что-то туристическое, ярко-синего цвета.