Павел Вежинов - «Если», 2001 № 08

Ярким солнечным утром это показалось ей глупостью. Она переоделась в палатке и стала похожей на покорителя Эвереста. Из-за низкого содержания в воздухе углекислого газа она дышала с трудом и все время пыхтела, но кислорода на этой небольшой высоте было вполне достаточно.

На четвертый день холод пробрал ее до костей. Кимбер с тоской вспоминала теплые купола лагеря. Она не нашла ничего, кроме сплошного льда, и начала сомневаться, что выбрала верный маршрут: если местные летуны строили морские корабли, то изогнутый хвост континента был бы для них удобной бухтой.

Утром пятого дня дорога пошла под уклон, а через несколько часов Кимбер заметила большую пещеру. Она направила туда скиддер, и фары осветили длинный туннель; льда на стенах почти не было. Потом туннель резко сузился, и скиддер застрял. Здесь стены тоже были подозрительно гладкими и скорее напоминали песок, переплавленный в стекло, нежели камень. Кимбер с трудом удержалась от искушения снять перчатку и провести пальцем по этой поверхности; но она понимала, что на таком морозе кожа просто примерзнет.

Она с опаской ступила в узкий коридор и, миновав его, оказалась в огромной пещере. Фары скиддера освещали дальнюю стену, и Кимбер разглядела на ней какие-то пятна. Она сделала еще несколько шагов и включила ручной фонарик.

Это оказался рисунок — на этот раз цветной. Летуны — широкие крылья с густыми перьями, изящные, легкие тела. Они казались существами из мифов — может быть, ангелами, но никак не людьми. Кимбер торопливо вернулась в туннель и дрожащими пальцами перенастроила фары скиддера, осветив потолок.

В их лучах она увидела изображение яйца, разрисованного красными и черными полосами.

Ошибиться в том, что это такое, было невозможно.

Корабль треев.

Кимбер медленно поворачивалась, оглядывая пещеру, пока взгляд ее не наткнулся на выступ скалы. На нем лежали трупы трех летунов — насквозь промерзшие, мумифицированные, но целые. Они были разной величины. Семья? Кимбер прикрыла глаза и постаралась унять сердцебиение.

Все это еще не доказывало, что треи заморозили планету или хотя бы причинили вред аборигенам. Но летуны выглядели разумными, и треи прилетали сюда, когда планета была еще теплой.

Кимбер тщательно засняла пещеру, даже дважды, и оба раза проверила запись. Потом уложила камеру и диски в рюкзак.

Скиддер пришлось освобождать вручную. К тому времени, когда Кимбер все-таки сбила лед вокруг него, она шаталась от напряжения. Лед впереди был ровным, яркое солнце давало по крайней мере иллюзию тепла. Кимбер разогнала скиддер до пятидесяти миль в час, и он сдох.

Она попыталась отобрать только самое необходимое.

Палатка. Одежда: лучше оставить скафандр, чем зависеть от систем регенерации воздуха и обогрева. Лыжная маска и шарф, чтобы дышать через него. Все, что есть, надо надеть на себя.

Данные: видеодиски, заметки, записи показаний приборов. Большая видеокамера была слишком тяжелой, и она решила ее оставить. Зато взяла череп и крыло самого маленького трупа. И еще одно кремневое рубило.

Продовольствие. Подумав, Кимбер поставила палатку, включила переносную печку и постаралась съесть как можно больше. Кимбер взяла с собой только сублимированные продукты, а все остальные оставила.

Лыжи.

Она шла три часа — двадцать пять кликов, — прежде чем остановилась на ночлег.

С рассветом она снова пустилась в путь, смеясь над «Фембрлишем», проплывающем в небе. Оранжевая парка хорошо видна сверху, так же, как и лыжня, но разве треи станут ее искать? Рядом со взорванным скиддером остался скрученный в позе «савасана» скафандр с дырой на спине и опущенным светофильтром.

Весь седьмой день Кимбер боролась не столько за расстояние, сколько за высоту. Ее поле зрения было чересчур ограничено; она должна больше узнать о том, что ее окружает, обо всем, что может убить ее или спасти.

Пока она шла точно по графику и могла позволить себе задержку.

Она удобно устроилась на гребне скалы, привалившись спиной к валуну и поставив в ногах включенную печь. После этого она достала бинокль. На востоке, хорошо заметное на фоне ослепительной белизны, парило красное двоеточие.

Потом оно медленно поползло вверх, а на смену ему появилось другое.

Сначала Кимбер не поняла, что это такое, потом ее осенило: треи решили перенести базу.

Она смотрела, как ее надежда на спасение поднимается в небо и исчезает.

Мысли треев понятны. Лишенная не только помощи, но даже цели, Кимбер Уолкер погибнет гораздо быстрее.

Разумеется, там, где рассчитывает Альтаред, ее не окажется. Лыжи — гораздо более скоростное средство передвижения, чем ему представляется. Однако если Эрик не прилетит, именно так все и закончится.

Не останавливайся. Держись прямее. Есть кое-что, о чем треи не знают.

Ночью мороз стал сильнее. Кимбер вынула из рюкзака тонкий чехол, покрытый отражающим слоем, и разорвала его. Потом завернулась в него и прислонилась к скале: она была хотя бы чуточку теплее голого льда. Камень вобрал в себя немного холодного жара солнца.

На востоке, над самым гребнем, взошел «Фембрлиш». При виде него Кимбер почувствовала одновременно обиду и ярость. Как она могла допустить, чтобы Альтаред так гнусно ее использовал?

Циничный Эрик в ответ на это спросил бы: к чему эти интеллектуальные игры?

Забавно было оставить треям скрюченный, словно труп, скафандр, но вместе с тем это было сообщение для Альтареда: Кимбер знает. Впрочем, Альтаред и так знал, что она знает. Почему же он сразу ее не убил, и дело с концом?

Кимбер знала, что есть люди, для которых это непросто. Вот ей, наверное, было бы нелегко кого-то убить — но зачем же тогда посылать такого на эту миссию? Если только…

Если только эти сукины дети не более славные парни, чем персонажи из «Крестного отца» или фильмов о Джеймсе Бонде.

Все мускулы ныли. Кимбер умудрилась порвать штанину. Теперь иголочки холода медленно, но верно лишали кожу чувствительности, и ей чудилось, что она замерзает навеки под корочкой льда. Только не сегодня… Но у нее не было сил поставить палатку. Ладно, и так сойдет. Она провалилась в сон.

Когда солнечный свет расплескался по ледяному полю, Кимбер поднялась и обвела окрестности одобрительным взглядом. Отличное утро для последнего дня. Над жемчугом льда раскинулось синее небо. Она вспомнила, каким нежным и чистым казался Трин с обзорной палубы «Фембрлиша», когда Альтаред стоял рядом с ней и разглагольствовал о теплом будущем этой планеты.

Кимбер принялась карабкаться на скалу. Когда она останавливалась передохнуть, остывающий пот неприятно холодил кожу. Ладно, неважно. Похоже, ей все равно не успеть умереть от холода. Какая простая мысль. Она знала, что когда-то у нее были более сложные мысли. Она знала, что было время, когда она не ждала смерти. Она знала, что было время, когда ей было тепло и не приходилось судорожно глотать воздух.