Юрий Тупицын - Инопланетянин

- В это можно поверить. Не поделитесь?

Удержаться от соблазна проникнуть в такую тайну Харви не смог. Не случайно же он стал частным детективом и недекларированным хранителем многих и разных чужих тайн и секретов. Тяга к тайному, к сверхъестественному, доступному немногим, жила у него в крови с раннего детства.

- Кое-чем могу поделиться, - поразмыслив, решил Клайнстон.

- Слушаю!

Харви так поторопился с этим ответом, что Клайнстон не сдержал улыбку.

- Придется начать издалека, Рэй. Когда человек еще только формировался в своем современном облике, среди ранних палеантропов, которых называют еще неандертальцами, выделилась специфическая ветвь эволюции. Я не очень специален?

- Нет, - успокоил Харви, усаживаясь в кресле поудобнее. - Я слышал о неандертальцах. И даже видел в музее - не помню в каком - скульптуру в натуральную величину. Должен сказать, что среди подонков встречаются типы и пострашнее.

Они посмеялись, и Клайнстон продолжал:

- Часть ранних неандертальцев, попавших в критические условия бытия из-за прогресса оледенения и общего похолодания, свернула с пути прямого покорения природы, что характерно для антропогенеза как такового, в сторону приспособления к ней. В этом особом русле антропогенеза выживали те палеантропы, которые в экстремальных условиях голода, холода и бескормицы приобретали способность впадать в особое анабиотическое состояние, напоминающее спячку животных.

- Вроде спячки медведей? - с усмешкой уточнил Харви.

- Сходство, конечно, есть, но есть и существенные различия. Медведи впадают в спячку бессознательно, а неандертальцы были без пяти минут людьми, они уже обладали прототипом разума, сознанием, хотя еще и не развитым в полном объеме. И в своеобразную спячку, в первобытную медитацию они вводили себя преднамеренно, осознанно замедляя биение сердца и сводя до минимума все обменные процессы, включая и дыхание. Погружался в оцепенение и мозг этих древнейших йогов-неандертальцев. Оставалась лишь дежурная искорка бытия, через которую они контактировали с окружающим миром. И когда наступало потепление, а вместе с ним и возможность добывать пищу, древнейшие йоги будили себя и возвращались к жизни. Ну, а если потепления своевременно не наступало, то тлеющая искра сознания постепенно гасла, и наш далекий предок спокойно и безболезненно умирал. И поэтому йоги-палеантропы не испытывали такого страха перед смертью, как остальные древние люди.

- Так это же было давно, Энди. Вы-то не палеантроп!

- Верно. Но гены этой древней естественной йоги частично сохранились. И у некоторых людей они подбираются таким удачным образом, что древние возможности медитации пробуждаются, если на них, конечно, своевременно обратить внимание.

- И вы - один из таких людей?

- Совершенно верно. Существуют прирожденные силачи и акробаты, математики и поэты. А я - прирожденный йог.

С интересом разглядывая Клайнстона, Харви полюбопытствовал:

- А Фомальгаут к этим способностям имеет какое-нибудь отношение?

- Дался вам этот Фомальгаут! Визитная карточка - просто шутка, чтобы озадачить и сбить с толку полицию.

Харви почесал затылок.

- Но, Энди, вы и в наших разговорах все время шутите! Меня и Хила вы тоже хотите озадачить и сбить с толку?

Клайнстон негромко рассмеялся.

- А почему бы мне не подстраховаться? Хилари Линклейтор - неплохой человек, но он пьет. И пьет здорово! К тому же у него много темных для меня связей в преступном мире, а мы живем в такой стране, где все продается и все покупается. Что же касается вас, Рэй, - Клайнстон сделал извинительный жест, - то вас я вижу сегодня впервые в жизни.

- Понимаю. - Харви наморщил лоб, стараясь поточнее сформулировать свою мысль. - Но нам вместе идти на серьезное дело. Стоит ли таиться друг от друга?

- Фомальгаут нашему делу не помешает.

Харви с интересом разглядывал своего товарища по делу.

- И все-таки, вы уж простите мою настойчивость, человек вы, Энди, или инопланетянин?

- Разве инопланетянин не может быть человеком?

- Это в каком же смысле?

- В самом прямом. Разве инопланетяне волею случая не могут оказаться подобны людям? Так подобны, так схожи, что не только случайный собеседник, но и врач при осмотре не заметит в таком инопланетянине ничего особенного?

Харви в сомнении погладил подбородок.

- Не думал, что такое возможно.

- И я не знаю этого. - С лица Клайнстона не сходила легкая улыбка. Просто предполагаю, думаю вслух.

Харви кивнул.

- Понимаю, у каждого есть свои тайны. - Он снова и снова оглядывал Клайнстона с ног до головы, непривычное напряжение мысли, работавшей в нестандартном, необычном направлении, избороздило его лоб глубокими морщинами. - Мне вы согласились помочь. А почему бы вам не помочь всем людям?

- Вы о чем, Рэй?

- О помощи людям, Энди. Конечно, если вы просто человек с необыкновенными способностями, то мои слова не имеют никакого смысла. Но если вы не просто человек, а кто-то там другой, я уж не знаю кто, и можете многое, что нам неведомо, то почему бы вам не помочь людям?

- Как?

Харви пожал сильными плечами.

- Вам виднее!

- Подарить вам волшебную палочку, хай-спай, с помощью которой можно стать невидимкой и, как в сказках Шехерезады, в один миг построить дворец или разрушить город?

Теперь уже заулыбался и Харви.

- Попробуйте. Хотя разрушать в один миг целые города мы уже научились.

- Вот видите. По-моему, вы ответственный человек, мистер Харви, и, наверное, постараетесь применять хайспай для добрых, а не для злых дел, хотя разграничить их совсем не просто. Но ведь палочку у вас непременно отнимут! И доставят в Пентагон. И что из этого выйдет?

- Да, наверное, ничего хорошего. - Харви поскреб затылок. - Но ведь людям можно помочь не палочкой, а словом. Нужным словом!

Клайнстон хотел сказать, что времена, когда вначале было слово, времена пророков и апостолов, давно прошли. Капитал девальвировал слово, превратил его в один из самых дешевых и ходовых товаров, который продается и покупается и оптом и в розницу. И эта бесстыдная торговля подменяет мысли риторикой, истину - рекламой, любовь - сексом, счастье - вульгарным наслаждением, а высокие цели бытия - выгодой. Эта торговля подтасовывает факты, корежит и оглупляет самые чистые идеи, чернит добро и облагораживает зло! Что может слово, когда, подобно золоченой скорлупе сгнившего елочного ореха, оно скрывает лишь пустоту? Но Клайнстон лишь подумал об этом, а вслух сказал другое:

- Люди - не дети, нуждающиеся в поводыре, но зрелые мужи. Чужое слово им не поможет. Надо самим искать свою дорогу.

- А вы ищете?

Клайнстон некоторое время смотрел на Харви отсутствующим взглядом, а потом, осознавая его вопрос и переходя на свой обычный, улыбчиво-ироничный тон, ответил: