Тимур Свиридов - Агент Омега-корпуса

Редлита не оставалось ни грамма. Энергии на обездвиживание последнего врага не было ни у Криса, ни у Моросанова.

Войдя, они сразу бросились на пол, в полете схватывая обстановку.

Стены помещения целиком состояли из экранов, на которых чернотой проступал космос. Всюду светились маленькие разноцветные лампочки включенных программ бэя. Оснащение катапультированного блока четвертого уровня было великолепным.

Никто не отреагировал на их появление. Не было слышно ни единого звука, словно рубка была пустой. Следующим броском Илья достиг высокого черного кресла и спрятался за ним.

Крис откатился в другую сторону. Илья видел, как быстро мелькнуло его тело за выступ большого пульта, и поразился скорости, с которой ариестрянин провел этот прием. Несомненно, это был оперативник экстра-класса.

— Ты — единственный из Мастеров, оставшийся здесь! — крикнул Илья, обращаясь к Третьему Мастеру.

Тишина была ответом.

Враг, видимо, затаился. Он не хотел даже голосом выдать свое присутствие.

Моросанов быстро переполз к следующему креслу. Изза кресла торчала нога в тяжелом коротком сапоге с металлической рифленой подошвой. Она была как-то странно подвернута. Перестав маскироваться, Илья медленно встал.

Верховный рэббер полулежал в кресле. Его гладко выбритый подбородок был направлен к потолку, руки безвольно раскинулись в стороны. Одет он был в строгую черную форму с цифрой «3» в красном шевроне на плече.

На виске зияла маленькая дырочка.

Рядом беззвучно поднялся Крис. Он подошел и поднял веко Мастера, заглядывая в глаза.

— Сицианин, — прошептал он, — они не борются…

Корбодан вздрогнул всем телом и быстро поднял руки.

Глаза его вылезли из орбит.

У Миуша хватило сил обернуться, и он обомлел: перед ним в грязном рваном мундире стоял Четвертый Мастер!

— Это ты, что ли? — жестко бросил Поль.

Наконец и Корбодан узнал верховного и радостно затряс головой: — Я, Корбодан…

— Только что вернулся?

— Да, верховный…

— Почему молчал, идиот? Да опусти ты руки! — Мастер устало сел. Весь вид его был каким-то неуверенным.

Корбодан сбивчиво рассказал о бое.

— Значит, машина еще на ходу?

— Да.

Неожиданно раздался тоскливый звук «оросли». Мастер сплюнул и горько покачал голбвой.

Корбодан загнанно оглянулся.

— Ну-ка, пошли со мной. — Поль поднялся и вышел из рубки.

Вместе с пилотом и подмастером они спрыгнули на песок. Четвертый тут же скрылся в ночи.

— Открой багажник, — раздалось из темноты.

— Он пробит, верховный…

— Тогда любую каюту, которая надежно запирается.

Подмастер послушно нырнул в машину, послышался лязгающий звук.

— Готово!

Какая-то темная масса зашуршала по песку. Миуш нервно вскрикнул и бросился в люк. Длинная извивающаяся тень вползла, шурша, за ним. Миуш кинулся в рубку к Корбодану.

— Там… — пролепетал он, — что-то…

— Редлит?

— Огромное, длинное…

Корбодан скривился. Через некоторое время появился Мастер и сел сзади: — Поехали.

Миуш завел двигатель и поднял машину.

— Куда? — спросил он.

— На малый космодром, — послышалось сзади. — Да поживее!

эпилог

В глубине двухметрового квадратного экрана, на фоне антрацитово-черной стены стоял букет белых лилий. Тонкие стебли покрыты редкими длинными листьями, цветы грациозно изогнулись, направив к Моросанову пластичные легкие лепестки. Внутри каждой лилии подрагивали тяжелые коричневые тычинки, а пестик слабо поблескивал на свету накопленным нектаром.

Моросанов вдруг остро пожалел, что не сможет привезти шефу ни одно из удивительных растений Майи.

Лылов медленно пробарабанил по столу какую-то сложную ритмическую фигуру.

Букет лилий был виден великолепно, он словно на самом деле находился здесь, в центральной рубке «Быка».

Комплекс «граса» — гравитационной связи — на флагмане Стива Ашора был самой последней модели.

После отчета Ильи повисло долгое молчание.

Лылов, прикрыв глаза, размышлял над услышанным.

Крис вертел в руках карточку одного из Мастеров с эмблемой Рэбба. Командор Ашор, тоже, как и Крис, ариестрянин, замер, подобно изваянию, в своем высоком кресле.

Илья посмотрел на его большой прямой нос с глубоко запавшим переносьем, плоские, покрытые морщинками щеки, тонкие губы и снова почувствовал исходящую от этого человека силу и уверенность. Ашор, казалось, был несколько разочарован, что дело решилось без его участия.

Уко, получивший во время сражения за малый космодром серьезное ранение в ногу, отсутствовал.

— Так что же с Дрифом Корбером, командор? — поднял вдруг быстрым движением голову Лылов.

Под скулами Ашора напряглись желваки.

— Мы подошли, позднее, чем хотелось бы. Корбер ушел на «игле» в направлении Мирты, система Эльды. По целине он вряд ли пойдет, а все трассы этого района уже полностью перекрыты.

— Понятно, — кивнул Лылов.

— Как же все это произошло? — Виктор поднял голову и посмотрел на Илью.

— После затяжного боя, в котором погиб Вирист ЮСтега, повстанцы Барка выдохлись и потеряли бдительность. Очевидно, Четвертому удалось захватить звездолет при помощи редлита, хотя это до сих пор не удалось установить достоверно.

Лылов снова кивнул и посмотрел на свой букет.

«Нелепица, — подумал Моросанов. — Какая нелепица!

Именно Корберу удалось скрыться. Каким же образом он бежал из лабиринта?» Резко прозвенел зуммер вызова, и на малом экране появилось лицо дежурного.

— Командор! С орбиты Майи сняты все двенадцать патрулеров. Брайтон подвел их к «Дерзкому».

— Отведите патрулеры к «Авроре». — Голос Ашора стал чеканным. — Снимите информацию и передайте на центральный бэй «Быка».

Дежурный козырнул и отключился.

Илья никак не мог привыкнуть к тому, что с Демиургом и Мастерами покончено, что опасность агрессии рэбберов исчезла. К тому, что вот он сидит здесь, в рубке звездолета «Бык», жив и даже не ранен, а Хеликс и Вирист, отличные и надежные ребята, уже никогда не улыбнутся и не пожмут ему рукуИлья вспомнил, как выразительно посмотрел на него Крис, когда рэбберы были сломлены и они оказались на флагмане эскадры. Илья понял его без слов: выходило, что непогрешимо точный нкин ошибся. Группа не погибла, они остались в живых, хотя так свыклись с мыслью о смерти, что не ждали ничего иного.

А может быть, потому-то они и победили, что перешагнули через этот страх и согласились на смерть ради победы?