Наталья Литвинова - Поле вероятности

— Постой, Итея, но ведь ты сама участвовала во всяких экспериментах Правикова, — вмешалась Клейто

— Некоторые события мы просто не в состоянии заблокировать, — отозвалась Итея, — что касается Правикова, то он ещё до рождения Аристокла внёс в сознание людей огромный толчок к эволюции. Это вполне естественно и полезно, но вкупе с Аристоклом, то есть два Правикова способны перевернуть Вселенную. Я не могла воздействовать на Правикова, потому, что именно с него всё началось, с меня, и с Эриконда. И было это очень давно — около ста лет назад. Мы с Фарбусом работали над теорией вероятностей, но Правиков, после того, как я застряла во времени, перебрался на Землю и занялся одинологией вполне законно и основательно. Почти всё, что он описал в своих работах, это труд всех нас троих. Фарбус Эриконд всё же, был моим мужем, поэтому он не мог так просто бросить меня на произвол судьбы. Его титанический труд увенчался успехом. Он вызволил меня, но только через пятьдесят лет. Поэтому я осталась молодой. В свою очередь, я, побывав в одной из вероятностей, ужаснулась будущему Марса, да и Земли тоже. Фарбус любил меня, но цель спасения цивилизации вынудила нас решиться на то, чтобы я вышла замуж за Аристокла, изменив его мировоззрение. Эриконд был на столько образован в одинологии, что смог с точностью просчитать все вероятности. В жизни Аристокла они листались, как страницы книги жизни, кропотливо подобранными нами же. Конечно же, мы были не застрахованы от ошибок. Мы же не Боги. Мы были так увлечены, что оба погибли в этой гонке за спасение человечества. И всё же, мы могли действовать на вероятности, не только Аристокла, но и Клейто с Марком, а так же на самое безобидное существо — Айну. Выбыв из рядов живых людей, нам стало намного сложнее, потому, что в мире одинов мы постепенно теряем свою энергию, но вы же не стоите на месте, вы постоянно наступаете нам на пятки. Наконец, вы вынудили меня явиться сюда в теле Клейто. В данный момент я пришла к вам из недалёкого будущего на вашем же собственном продиноходе. Я выкрала его у вас.

Итак, что мы имеем на сегодняшний день? Миссия наша осталась не выполненной. Вся наша жизнь была прожита впустую. Видно и впрямь существует судьба, которую вы должны прожить сами, без вмешательства извне. А нам остаётся только предупредить вас о надвигающейся опасности. И всё же у вас есть один, единственный шанс из тысячи. Этот шанс, не что иное, как, нейтрализация Аристокла из вашего мира, в том случае, если он не изменит своё мировоззрение. Вы должны понять, как это важно, ведь ещё не было случая, чтобы потусторонний мир так был встревожен тем, что может произойти. В мире было много войн и катастроф, но все они ничто по сравнению с этой. Это крайняя мера, поверьте. Последний всплеск нашей энергии будет направлен именно на это. Осталось задать последний вопрос Клейто. Не удивляйся Клейто, там, в неосуществлённом будущем именно ты становишься исполнителем всего этого ужаса.

— Я!?

— Ты, Клейто. Я хочу знать, ты готова к тому, чтобы Аристокл исчез из вашего мира? Только чистую правду и очень быстро.

— А, я обязана ответить? — машинально откликнулась та.

— Не тяни, Клейто, ответь, — подтолкнул её Игул.

Клейто медленно перевела взгляд на Аристокла, который был, как бы остановлен самой Итеей и смотрел строго перед собой. Казалось, его мысли были пусты. В последнее время Клейто думала в основном о Марке и его душевном состоянии. Но передумывать и переваривать сейчас в мыслях и быстро ей не удавалось, требовался особый настрой. Её мозг вошёл в ступор, и она на автомате ответила

— Двадцать лет назад от одного его взгляда я могла потерять сознание. Сейчас, этого нет, и в помине… я думаю. Но Итея…

— Достаточно этого, — лаконично вмешалась Итея. Итак, слово за Аристоклом.

Клейто пожала плечами. Всё внимание переключилось на Аристокла. Нервы присутствующих были напряжены.

— Я принял решение, — очнулся он от столбняка и проговорил осипшим голосом, — независимо от моего мировоззрения, эта вероятность должна быть уничтожена.

Не было ни грамма напряжения в его голосе. О его внутреннем состоянии говорили лишь глаза. Он повернулся к друзьям.

— Смысл всей моей жизни, оказывается, был предрешён. Как ни странно, от моей судьбы зависели судьбы других людей. Следуя по цепочке — судьбы Марка и Клейто тоже прошли в ином направлении. Я возвращаю им остаток их собственной вероятности. Я уйду, и пусть Клейто и её муж будут счастливы.

Клейто вдруг включилась в смысл последних секунд.

— Аристокл, у тебя есть другой ответ! — крикнула она, но шум серебряной тарелки утопил её крик.

— Нет, — умиротворённо проговорил Аристокл одними губами и, бросив последний взгляд на Клейто, отправился к антимонаднику.

— Прощайте! — крикнула напоследок Итея.

Силовые потоки уже клонили Клейто к земле. Она помнила это ужасное состояние и собралась с силами, чтобы пережить его.

9. Сброс по шкале Правикова

"Этот сон… Я его уже видела, — пробила разум мысль о де-жа-вю, — странное место, мне и весело и грустно, холодно и жарко, больно и приятно. Я готова смеяться и плакать. Где я?"

Это тот самый продиноход, который часто являлся ей во сне, только почему-то, проснувшись она всегда забывала об этом. Она огляделась по сторонам, он стоял поодаль, озираясь, как и она. На нём был такой же серебристый костюм астронавта. Чувствуя силу и слабость, жестокость и добродетель, она почти знала, что любит его и в то же время ненавидит.

— Итея, — беззвучно проговорил он, обращаясь к ней, — я всё ещё жив?

Она смолчала, тогда он подошёл к ней вплотную и заглянул в её глаза.

— Извини, Клейто, ты так похожа на неё

— Я знаю, тебе трудно её забыть, ведь ты любил её, а может, и сейчас любишь

— Вся её жизнь была обманом. Теперь я понял, что это моё наказание за мою самонадеянность, за зло, причинённое другим. Вот оно это наказание, я держу его в руках. Я заслужил это. Я в аду, в огне. Это моё. Лгала Итея, ты возненавидела меня. Я потерял всё, я никто. И всё-таки, ты должна услышать от меня кое-что. Я преклоняюсь пред тобой и прошу прощения. Жаль, что не ты, но Итея знает, как я любил тебя, как думал о тебе каждую минуту.

— Я верю и сомневаюсь.

— Я не играю, поверь.

— Я знаю. Почему-то здесь лгать не хочется. Реальная жизнь сковывает все чувства. Более того — убивает в зачатке. Здесь же мы честны и свободны в своих суждениях и поступках.

— Ты ошибаешься, именно здесь и есть тот реальный мир. Мир тех самых частиц, от которых идёт всё остальное.

— Это похоже на мой давний сон.