Нэт Прикли - Ристалище

Она легко взмыла в воздух, молниеносно промелькнула над головами и, подняв тучу брызг, шумно рухнула в озеро. Тотчас в этом месте забурлила вода, словно в глубине водоема запылал огромный костер.

Подданные хозяйки Серых гор тут же с готовностью попрыгали следом.

Найл подошел к крайнему камню, взглянул в прозрачную воду. На глубине около метра просвечивал, словно ступенька, еще один ровный камушек. Правитель спрыгнул на него, шумно втянув воздух сквозь сжатые зубы — холодно! Вода доставала до пояса. Подол надетой под кирасу туники мгновенно намок, и по ней влага медленно поползла вверх.

Посланник сдвинулся немного вперед, нащупал край «ступеньки», попытался высмотреть что там дальше, в глубине. Разобрать ничего не удавалось и правитель наугад сделал еще один шаг.

Поверхность воды стремительно промчалась вверх и сомкнулась у него над головой. Дыхание перехватило. Найл понял, что сделать следующего вдоха уже не сможет, со всей силы оттолкнулся ногами, но вместо того, чтобы всплыть на поверхность, ухнул лицом вниз — тяжелая кираса перевесила и потянула своего владельца на дно.

Перед глазами запрыгали цветные круги, горло сперло, легкие горели. Правитель лихорадочно попытался встать на ноги, с тоской взглянул вверх, на пляшущую там серебристую границу бытия и не бытия. Дыхательные рефлексы пересилили и он, с ужасом осознавая происходящее, сделал вдох.

Возникло такое ощущение, словно в грудь налили жидкий лед. Слова — окоченел, замерз, застыл — здесь не подходили. Холод в груди переходил за рамки осознаваемого, он был таким сильным, что Найл забыл даже про удушье. Он попытался поскорее выдавить из себя этот холод, вытолкнуть его, и это даже удалось — но тело помимо воли сделало новый вдох. Серебряная граница разорвалась, и вниз упала Нефтис. Она еще не успела понять, что тонет, инстинкт самосохранения и паника не успели застить разум, и правитель изобразил улыбку и помахал ей: пусть знает, что он жив, что все в порядке, что она сейчас не умрет.

Стражница заметила своего господина и, похоже, даже поняла его жест, но тем не менее момент первого вдоха и для нее оказался немалой психологической травмой. Она пыталась зажать себе рот, дрыгала ногами, выронила копья, которые тут же перевернулись остриями вниз. Однако, спустя пару минут, женщина немного успокоилась, направилась к Найлу и взяла его за руку. Доспехи и под водой играли немалую роль — их вес позволял более-менее свободно ходить по дну, а не болтаться между ним и поверхностью.

Холод в груди постепенно отпускал — скорее всего, правитель просто начал к нему привыкать. Под ногами ощущалась достаточная опора, но тело все равно казалось намного более легким, воздушным, чем обычно.

Тут Найл обратил внимание, что в воду больше никто не прыгает. Похоже, остальные братья засомневались, ждет их под водой Посланник, или просто скорая смерть. Правитель взял одно из копий, поставил его вертикально и протянул Нефтис. Стражница крепко взялась за оружие, а Найл, пользуясь маленьким весом, легко вскарабкался наверх, высунул голову над поверхностью.

Братья тотчас посыпались в воду, как льдинки во время града. Нефтис и правитель отступили подальше, чтобы не попасть кому-нибудь под ноги. Каждый из людей умирал по-своему — были и судороги, и рывки вверх, и беспорядочные метания, но все заканчивалось первым вдохом — и выживший постепенно успокаивался.

Под сандалиями по-прежнему лежали груды крупных, беспорядочно наваленных камней; но вверху, над головами дрожало, искрилось, сверкало новое небо — близкое, ровное, серебряное. Силуэты окружающих предметов стали нечеткими, слегка расплывчатыми, но, в общем, вполне узнаваемыми.

Приблизилась Магиня, опять скрывшая голову под капюшоном, жестом позвала людей за собой. Двигаться на глубине получалось с одной стороны проще: вес стал меньше.

Чтобы устоять на остром сколе было достаточно слегка упереться о него кончиком сандалии, чтобы взлететь на полметра — просто толкнуться чуть сильнее. Когда нога соскальзывала, человек не падал, а опускался вниз.

С другой стороны — двигаться быстро оказалось невозможно. Вода упиралась в грудь путников, позволяя лишь плавные, размеренные движения.

Шаг за шагом, постепенно привыкая, приспосабливаясь, продвигались они вперед. Наклон дна не ощущался, но дрожащая грань над головами уходила все выше и выше. Вызвав общий восторг, над головами промчался пузатый судак. Вернулся, проскользнул между людьми, разыскивая что-то или кого-то, не нашел, недовольно вильнул хвостом и умчался дальше. Правитель начал понимать, почему с этого края озера совершенно не показывались рыбацкие лодки. За исключением одинокого судака, путники не встретили ни единого «хвостика». Больше того — водорослей на дне тоже не росло.

Дно изогнулось, пошло вниз. Серебряная грань воды и воздуха уже не различалось. «Верх» отличался от «низа» только тем, что наверху светло. По ногам ощутимо потянуло холодом. Образовался подводный «сквозняк». Хотя, появись тут течение — стало бы заметно, как путников сносит с намеченного пути. Скорее, они просто вошли в холодные, стоячие воды озерных глубин.

Погружались воины довольно долго. Постепенно привыкали к холоду — и тут же впереди открывался более холодный слой. А за ним — еще более холодный. Посланник все ждал, когда же наконец пойдет лед, но этого логического завершения так и не последовало.

Высоко над головами, метрах, наверное, в пятнадцати степенно продефилировал темный силуэт, и именно после этого наступил перелом: на следующем шаге воины вошли не в более холодную, а в теплую воду.

Найл попытался вспомнить, как выглядели эти места с высоты полета паучьего шара: чистая чаша озера, затем острова и камышовые заросли, и, наконец, изрезанный реками лес. Если они на середине озера, то, им удалось преодолеть от силы одну шестую пути.

Потепление продолжалось. Над головой появилось дрожащее пятно света там, где должно находиться солнце. Мелочь, но она давала возможность определить направление движения. Потом стала видна и сама поверхность. Найл определил глубину метров в пять…

Кое-где стали попадаться подводные холмики. Именно на таких местах обычно бурно разрастались водоросли, начинала шнырять блестящая глазастая мелюзга. В одном месте воины наткнулись на слой ила. Под воздействием множества ног ил взмыл в воду и долго тянулся за отрядом буро-зеленоватым шлейфом. В шлейфе восторженно носилась разнообразная рыбешка от миниатюрной до довольно крупной, торопливо выхватывая себе из мути что-то необычайно вкусное.

Когда илистый слой кончился, разнокалиберная стая еще долго плыла следом, явно рассчитывая на повторение пиршества.