Билл Болдуин - Легион Кэнби

— То есть в банк?

— Ну да. Тогда у вас обоих будет определенная защита. И я смогу дать тебе копию депозитного сертификата, чтобы ты показал ее своим легионерам вместе с задатком наличными. Так сгодится?

Кэнби задумался.

— Пожалуй, — наконец кивнул он. — Думаю, сгодится.

— Тогда решено, — произнесла Тенниел. — У тебя будет время на эту работу?

— Все зависит от характера работы — и от суммы, на которую раскошелится твой дружок, — объяснил Кэнби. Тенниел улыбнулась.

— Я же сказала, что ты можешь назвать ее сам. Конечно, в пределах разумного.

— А работа?

— Я не особенно в курсе. Речь о том, чтобы убрать шайку пиратов. Тех кирскианцев, о которых ты наверняка слышал. Меня просили передать, что все необходимое ты узнаешь непосредственно перед операцией.

Кэнби кивнул.

— Да уж, работенка не из простых и обойдется недешево.

— Забавно, — промолвила Тенниел, — он почти угадал твою реакцию. И просил передать, что заплатит тебе по высшему разряду.

Кэнби почувствовал, как его брови поползли вверх.

— Ну что ж. Это будет стоить…

Беспощадное летнее солнце жгло неприкрытую голову Ренальдо, словно огонь. Колумбийская жара и влажность грозили погубить мощный кондиционер в сшитой на заказ адмиралтейской накидке графа. Область низкого атмосферного давления — со связанным с ней теплым фронтом — задержалась возле местечка Месесбург, примерно в ста двадцати километрах к северу. Как следствие, обстановка для смотра Флота была описана как опасная.

Ренальдо стиснул зубы — по крайней мере его мучения подходили к концу. Не более чем в ста ярдах слева от графа в марше двигалась последняя команда. Он закатил глаза к сверкающим небесам — приходилось терпеть очередную кошмарную какофонию из творений давно умершего Дж. П. Сауза, затем церемонию закрытия и множество прохладительных напитков перед скучным, хотя сносным приемом, а также государственным банкетом. Ренальдо взглянул налево, где отдавал честь и махал рукой маршировавшим космическим воинам Лотембер — словно на самом деле знал, как управлять Флотом.

Ренальдо мысленно рассмеялся. Придурок Лотембер хотя бы разбирается в политике — причем в ней он просто бесподобен. К сожалению, Лотембер также занимает один из немногих постов, которые требуют результатов, а не обычных пустых обещаний и вздора, которые несут политики. Эти мысли вызвали на лице графа угрюмую улыбку. Сегодня в какой-нибудь подходящий момент он преподнесет самонадеянному болвану сюрприз.

Гораздо позже, после приема, где граф занимал почетное место, он вращался среди офицеров из нового Флота Лотембера (скорее похожего на детский сад), а также привычной военно-промышленной шушеры: политиков, производителей оружия и космических кораблей, подрядчиков, лоббистов и консультантов. Ренальдо любил такие минуты, когда, подобно Богу, которым искренне считал себя по отношению к этим трусливым лакеям, беззаботно раздавал милости.

Наконец примерно сотня самых главных деятелей из военной знати Империи удалилась в старинный Белый Дом, где Лотембер устраивал щедрый неофициальный банкет, на котором подавалось тридцать одно блюдо. Затем многие гости отправились в исторический Овальный кабинет, чтобы выпить бренди и покурить. К тому времени большинство из них были изрядно навеселе, в том числе и Ренальдо; ему даже пришлось несколько раз выходить во время банкета в туалет, где его рвало. Одетый в темно-синюю форму Первого Патрона Флота, дополненную золотыми эполетами, шпагой, а также шляпой, Ренальдо только что принял от официанта очередную порцию бренди и вовсю тянул руки к пухлым ягодицам хихикавшего адмирала, когда рядом появился Лотембер с бокалом в руке.

— Мой господин, — начал министр располагающим тоном, — по-моему, чудесный получился день.

Ренальдо с явным неудовольствием искоса взглянул на Лотембера — тот просто не мог не быть пьяным, однако, похоже, полностью владел собой. Законченный политик.

— Потом, — шепнул Ренальдо адмиралу, которая с глупым смешком нырнула в толпу, поправляя юбку. Затем граф злобно уставился на министра.

— Возможно, для тебя это и чудесный день, Лотембер, — рявкнул он, — а для меня, как обычно, просто работа.

— Мой господин, — удивленно протянул Лотембер. — Я не понимаю.

— Похоже, ты многого не понимаешь, — заметил Ренальдо. — Например, как поймать пиратов и тому подобное — или я просто не разглядел болтающихся на виселице кирскианцев?

Лицо Лотембера немного вытянулось.

— Ну что вы, мой господин, я разрешу эту маленькую проблему. Мой обновленный и реорганизованный Флот скоро поднимется на задание…

— Маленькую проблему?! — взорвался Ренальдо. — Иисус и Мария с Иосифом, кирскианцы терзают нас уже несколько лет, а ты называешь эту проблему маленькой?! В каком месте твои куриные мозги?

— Но теперь это уже действительно не проблема, — продолжал Лотембер мягким, словно шелк, голосом. — Как только Флот…

— Я больше не могу дожидаться твоего дерьмового Флота, — прорычал Ренальдо. — Я хочу действовать сейчас, поэтому нанял команду наемников.

Лотембер тотчас же упал духом.

— Н-наемников? — спросил министр с таким видом, как будто его ударили кирпичом.

— Вот именно. — Ренальдо ухмыльнулся, чрезвычайно довольный собой ощущение подобной власти наполняло удовольствием все его члены. Он ждал от министра следующей невразумительной реплики.

Вместо этого, к изумлению графа, Лотембер прищурился и расправил плечи.

— А это, мой господин, — спокойно изрек он, — будет серьезной ошибкой.

Как громом пораженный, Ренальдо почувствовал, что у него подпрыгнуло давление. Диким взглядом он осмотрел шумную комнату — казалось, их никто не подслушивал.

— Да как ты смеешь даже предположить, что я ошибаюсь?! — спросил Ренальдо, тяжело дыша.

— Дело в том, мой господин, — безмятежно произнес Лотембер, — что вы все-таки ошибаетесь.

Ренальдо заскрипел зубами от гнева. Этот лизоблюд-политиканишка совсем распоясался. Но ненадолго!.. По многолетнему опыту Ренальдо знал, что слащавый шельмец в конце концов повесится, если ему дадут достаточно веревки.

— Ну-ну, продолжай, — сквозь стиснутые зубы процедил граф. Расскажи-ка мне, в чем я, по-твоему, ошибаюсь. Лотембер развел руками.

— Если вы настаиваете, мой господин…

— Да! Вот именно, настаиваю! Министр поклонился.

— Мой господин, — пролепетал Лотембер самым сладкозвучным голосом, ваша ошибка в некотором упущении.