Вадим Тарасенко - Вспомнить все

– Мсье Байор?

– Да, кто говорит?

– Заведующий хирургическим отделением больницы Сент-Винсент-де-Поль Марк Моран.

– О, господи, что случилось?

– Не волнуйтесь, мсье. К нам после автомобильной аварии поступил больной по фамилии Сулар.

– Жан Сулар?

– Именно так, мсье. И он просил вам это передать.

– Что с ним случилось?

– Его автомобиль потерял управление, вылетел на встречную полосу и столкнулся с другим автомобилем. В результате у Сулара сильное сотрясение мозга, как, впрочем, и у водителя встречного автомобиля. Скорости машин в момент столкновения были высокими. Им жизнь спасли подушки безопасности.

– Как долго он пробудет у вас?

– Недели за две, я думаю, мы его сможем поставить на ноги.

– Ясно. Спасибо, что позвонили.

– Не за что, мсье, – экран видеофона погас.

С минуту управляющий таможенной службой аэропорта имени Шарля де Голля Ксавье Байор задумчиво барабанил пальцами по столу. Затем решительно нажал несколько кнопок на видеофоне.

– Мсье Абу, здравствуйте.

– Здравствуйте, мсье Байор.

– С мсье Суларом случилось несчастье. Он попал в автомобильную аварию. Так что, по-видимому, его недельки две не будет. Поэтому с завтрашнего дня принимайте руководство над третьим терминалом. Приказ я завтра подпишу. Надеюсь, что работа там будет продолжаться так же четко, как и при мсье Суларе.

– Не беспокойтесь, мсье Байор. Я вас не подведу.

«Завтра надо бы его подстраховать. Первый раз все же. Хотя как раз завтра ничего сложного на третьем терминале и не предвидится. Все стандартные рейсы. Только один чартер с Тайваня. Цирк привезет. Абу справится – он парень смышленый». Покончив с повседневными делами, мсье Байор поспешил из своего кабинета в гостиную, куда скоро, судя по струившимся по квартире запахам, мадам Байор подаст свое фирменное блюдо – телячья голова с зеленым соусом тартар!

Уже вкушая лакомство и запивая его ароматным полусухим «Руж де Франс», мсье управляющий таможенной службой аэропорта Шарля де Голля ощутил какое-то смутное беспокойство. Но ароматный запах жареных телячьих мозгов мгновенно вышвырнул из человеческих мозгов какие-либо мысли, не связанные с этой аппетитной ноздреватой массой.

– Дорогая, на этот раз ты превзошла саму себя. От твоей телячьей головы можно просто потерять свою!

Сотрудники четвертого бюро министерства государственной безопасности КНР – оперативно-техническое обеспечение операций – могли крутить дырки на своих кителях под новые награды – в Париже успешно прошла полевые испытания система «Чужая рука». С ее помощью через антенну автомобиля можно было перехватывать управление машиной, едущей в режиме автопилота. Система дистанционно сканировала бортовой компьютер автомобиля, определяла коды доступа и через радиоканал закачивала в компьютер небольшой файл, который переводил управление машиной на пульт системы «Чужая рука». Оставалось только в нужный момент на этом пульте повернуть руль куда следует. Через десять минут инородный файл-убийца самоликвидировался…

Жан Сулар родился под счастливой звездой. Окажись водитель встречного автомобиля порасторопней и избеги лобового столкновения, любитель бифштексов с кровью не пострадал бы. Но завтра утром на выходе из своего подъезда его бы ждал снайперский выстрел из дома напротив. МГБ Китая всегда старалось предусмотреть несколько вариантов развития операции.

Рим. Ватикан. Гостиница «Дом Святой Марты».

20.20 по местному времени.

– Как правильно я вас понял, монсеньер Родригес, вы предлагаете мне добровольно снять свою кандидатуру на пост Папы Римского, – государственный секретарь Ватикана Иван Поддубный произнес эту фразу спокойным, вежливым тоном, не спеша перебирая в руках четки.

– Да, монсеньер Поддубный. Так сказать: «Pro bono publico»[68]. В этом случае монсеньер Миньон гарантирует вам ваш нынешний пост государственного секретаря Ватикана, – последние слова кардинал Хорхе Родригес произнес медленно, делая паузы между словами, словно боясь, что его собеседник может не понять их смысл.

– И отчего такая щедрость! – славянин даже не пытался скрыть сарказм своих слов.

Его собеседник склонил голову, словно прося прощения у кого-то невидимого за такое неделикатное поведение русича.

– У монсеньера Миньона доброе сердце, болеющее за судьбу Церкви, и оно ему подсказывает, что на этом посту вы еще принесете много пользы во славу Христа, – наконец проговорил он.

– К сожалению, пребывая на посту, на котором я приношу много пользы во славу Христа, я очень часто мог убедиться в том, что даже среди высокочтимых кардиналов почему-то разные понятия об этой славе. Почему-то некоторые считают славой поступиться основами нашей веры в угоду сиюминутным конъюнктурным соображениям ради вящей славы Аллаха! – Иван Поддубный произнес это, не повышая голоса, но по тому, как он резко положил, почти бросил свои четки на стол, можно было догадаться о его эмоциональном состоянии.

Испанский кардинал был неплохим психологом, и он сразу понял, что таким путем он от русича нужного соглашения не получит. Поэтому он решил действовать более прозаически, по опыту зная, что очень часто не возвышенные, а обычные мирские, приземленные доводы оказывают на человека куда большее влияние, чем разговоры о высоких материях.

– Монсеньер Поддубный, давайте рассуждать здраво. Сегодня лишь один недобранный голос не позволил монсеньеру Миньону стать двести восемьдесят пятым Папой Римским. И вполне возможно, что этот голос он уже получит завтра, на утреннем голосовании. В любом случае это вопрос недолгого времени. Так что изменится от того, что вы снимете свою кандидатуру? Вы просто ускорите избрание нового папы. – Испанец сделал паузу и, скользнув взглядом по лежащим на столе четкам госсекретаря Ватикана, закончил более быстрым, словно опасаясь, что его перебьют, тоном: – Плюс сохраните за собой высокий пост.

«А действительно, что изменится? Если не завтра, так послезавтра Франсуа Миньон станет Папой Римским. Это уже очевидно. Его сторонники весьма активно ведут в этом направлении работу. С каждым днем тающее число моих сторонников – наглядное подтверждение этой работы. Осталось уговорить еще одного. Так к чему упорствовать? Зачем оттягивать тот момент, когда с балкона собора Святого Петра раздастся: «Nuntio vobis gaudium magnum – habemus Papam!»[69] и сидящий напротив меня Хосе Родригес представит огромному скоплению народа, стоящему внизу, Франсуа Миньона – нового Папу Римского».

– Ваше снятие своей кандидатуры будет объяснено желанием поскорее обрести нового пастыря для христианских душ в столь трудное для церкви время. – Видя, что Поддубный задумался, монсеньер Родригес торопливо зачастил дальше: – И реальной оценки своих возможностей. Ваш авторитет поэтому не уменьшится в глазах ваших сторонников.