Наталия Шитова - Девчонка с изнанки. Апрель (СИ)

— Всех сразу — перебор. Тебе нет никакой необходимости впрягаться в такой подвиг, — поморщился Йан. — К тому же они могут и не прислушаться к моим предложениям, особенно эти гатрийские близнецы. Кто их знает, может быть им нелегалами на родине милее, чем всю жизнь изображать граждан изнанки.

— Лали надо вытаскивать, нельзя рисковать ребёнком.

— Вот поэтому я тебя и взял на этот разговор. Может быть, в два горла мы их скорее убедим. Сейчас поговорим и составим план…

Йан вдруг споткнулся и ухватился за дерево. Я не особо забеспокоилась, но он подался было вперёд и обмяк, побледнел, сполз на землю, прижавшись спиной к стволу. Я бросилась к нему.

— Йан, что с тобой? Сердце?

Он закусил губы и кивнул.

— С утра тяжеловато… — виновато пояснил он и поморщился, потащил руку к груди.

— Зачем же мы поехали?! — напустилась я на него. — Надо было всё отменить! Йан, ну что же ты, как маленький?!

Некоторое время назад после нескольких подряд катастроф с курьерами, выволочек у канцлера и недели бессонных ночей у командора уже были проблемы с сердцем. Врачи велели беречь нервы и назначили гликозид. О лекарстве Йан забывал, а нервы…

— Ничего, сейчас посижу, пройдёт, — скороговоркой произнёс Йан.

Мы молча посидели у дерева минут десять. Потом Йан вздохнул:

— Ну, пойдём.

Он стал вставать, но тут же снова схватился за сердце и сел обратно.

— Ладно, не пойдём. Тут метров пятьдесят до того места осталось, найдут они нас.

— Йан, очень плохо?

Он с трудом вздохнул и кивнул. В его глазах промелькнула детская растерянность.

Я подсела к нему поближе.

— Давай телефон, помощь вызовем!

— Нельзя, Кира. Какая помощь, сейчас здесь Андрей будет… Нельзя никого звать. Нельзя, чтобы его увидели, даже случайно…

Он совсем побелел и с трудом произносил слова. Потом стал заваливаться на бок.

Я попыталась поднять его, но сил не хватило.

— Ничего, ничего… Не надрывайся. Полежу.

Я с трудом развернула его на спину, уложила голову к себе на колени. Он едва мог сфокусировать на мне взгляд.

— Ну что, наёмница моя… помучил я тебя, ты уж прости…

— Йан, помолчи!.. Всё будет хорошо!

— Было уже хорошо… похоже, хватит.

Я обнимала его, гладила по щекам и видела, как он стремительно слабеет.

— Йан, только живи, я прошу тебя… — я не выдержала, заплакала. — Одно горе тебе из-за меня…

— Не-е-ет, — прерывисто протянул он. — Не было никакого горя…

Его лицо стало совсем серым.

— Живи, командор, пожалуйста!

Он слабо и виновато улыбнулся, напрягся, хватанул ртом воздух и застыл.

Я орала на него, трясла, шлёпала по щекам, целовала, умоляла жить. А потом держала его голову на коленях, смотрела в мёртвые глаза и долго-долго плакала, баюкая его так же, как он обычно делал, когда у меня что-нибудь болело. Я не могла вспомнить ничего дурного о нём, хотя вот оно, дурное, живьём налипло, последние несколько месяцев — сплошной кошмар. Но нет, в голову лезли совсем другие картинки. Как я бегала от него по питерским подворотням, приняв за маньяка. Как он вёл меня на поверхность, и мы сидели в обнимку на полу кабины вагона метро. Как я с ним женщиной стала и гордилась, что грозный и красивый командор каждую свою свободную минутку со мной проводит. Как мы каждый год в мае приезжали в Осло любоваться цветением скандинавской сакуры на фьордах. Как он умел снять мне головную боль и укачать, просто предложив свою широкую грудь вместо подушки. Как он берёг нас, всех, любимых и не очень…

Потом я закрыла ему глаза, сидела и гладила его короткие тёмные волосы.

Когда, наконец, прибежали ребята и Шокер, я уже не могла ни рук поднять, ни разогнуться.

— Йан, что случилось? — Шокер присел передо мной. — Йан?!.. Кира, что с ним?!

— Сердце не выдержало.

У Шокера вырвался короткий стон, он бухнулся в песок рядом и осторожно переложил голову брата с моих колен к себе.

— Ребята, помогите Кире, — сказал Шокер. — А я… я сейчас, я недолго.

Он остался у тела, а Скай и Лис помогли мне подняться и отвели в сторонку. Там они просто усадили меня на мшистый камень у сосны, что-то спрашивали, совали бутылку с водой и фляжку со спиртным. Я ни от чего не стала отказываться, правда, ничего и не помогло.

Пришёл Шокер, сел рядышком, обнял, горестно задышал надо мной.

— Ты всё время с ним была?

— Да.

— Это хорошо. Я стольких уже потерял, и никогда меня не было с ними рядом. Никогда… Уверен, мне это не простится.

— Как же мы теперь без Йана?

— Будет очень трудно.

— Андрюша, ты веришь в материальность мысли?.. Мне кажется, это всё я, всё из-за меня…

— Э-э! — подозрительно протянул Шокер, отстранился и внимательно вгляделся в меня. — Кроха, да что тебе только в голову лезет?!

— Я ведь хотела от него избавиться! У меня так долго никого в целом свете не было, кроме него, а я в последнее время только и мечтала, чтобы он куда-нибудь сгинул!

Шокер покачал головой:

— Нет. Ты любила его, Кира. Это же ясно. Ты очень его любила.

Я закрыла лицо руками и повалилась, ткнувшись Шокеру в колени. Хотелось кричать и выть на весь этот проклятый лес.

Я не знала, как теперь быть. Да, этот упрямый, деспотичный, временами невыносимый и опасный мужик попил моей крови. Но он и правда думал за двоих, а самое главное — всегда знал, что делать, и действовал. Как жить в мире, где его больше нет, я пока не могла себе представить.

— Андрюша, мне нужен его телефон.

Шокер полез в нагрудный карман:

— На, держи.

Я выпрямилась, взяла телефон, заглянула в список контактов. Не обнаружив того, что мне нужно, полезла в журнал вызовов. Никак не могла вспомнить, когда же Шокера арестовали, сколько дней назад. Наконец, сообразила, что это было в день, когда закончился мой контракт. К счастью, Йан редко чистил журнал вызовов. Я нашла сначала свой вечерний входящий звонок, затем незнакомый номер, звонивший четверть часа спустя.

Я послала вызов.

— Слушаю вас, лорд Клайар!

— Здравствуйте, господин Альдон! Это Кира Апри.

— О, — Альдон очевидно оказался в некотором замешательстве. — Госпожа Апри, рад вас слышать.

— Господин Альдон… — у меня дыхание перехватило.

— Я ничем не могу вас порадовать, уважаемая Кира. Не знаю, какой ответ устроил бы вас больше, но мы до сих пор не взяли младшего лорда Клайара. Ищем, но, похоже, это будет непросто…

— Мне нужна ваша помощь, господин Альдон…

— Конечно, я весь к вашим услугам. Что случилось? У вас очень расстроенный голос…

Мне не пришлось притворяться, я рассказывала и плакала. Альдон выслушал и сказал, что немедленно высылает помощь.