Михаил Ахманов - Бойцы Данвейта

– Ты говорил, что на твоем острове есть большое жилище, – промолвила Занту. – Взгляни, не это ли?

– Нет. Это семейное гнездо Джиаматти, наших соседей. Мы немного восточнее… вот так, правильно… Видишь островок с сосной? Такое дерево с пучками зеленых иголок вместо листьев… Спустись туда… ниже… еще ниже…

Сердце его замерло: он снова очутился дома. Струйка воды из опреснителя стекала в небольшой бассейн, трепетали на ветру листья пальм, поднималась, за кустами юкки и гибискуса, стена веранды с распахнутыми окнами, и он видел, как суетятся мать и сестры, прибирая со стола остатки завтрака. Они о чем-то говорили, но волшебный телескоп Занту звуков не передавал, ни журчанья воды, ни шелеста листвы, ни голосов. Впрочем, не составляло труда понять, что вспоминают его – и мать, и сестры поглядывали в небо и улыбались сквозь слезы.

Щеки Занту порозовели:

– Это твои женщины, Сергей Вальдес?

– Да. Та, что выглядит старше, – моя тальде, а две молодые – мои… – Он не знал, как назвать сестер, и пояснил: – Молодые – женщины моей крови. Тальде родила их после меня.

– Твои рини, – сказала Занту, и он запомнил новое слово. – У меня нет рини. Моя семейная группа не хочет иметь других потомков.

– Почему?

– Им не советовали. Могут проявиться генетические нарушения, такие же, как у меня. – Она теснее прижалась к Вальдесу и шепнула: – Ты никого не оставил на своем острове или каком-нибудь другом? Не тальде, не рини, а женщину, которая…

– Нет. Все мои женщины в космосе, как ты. Всех их я встретил в пустоте или на чужих планетах.

Вид изменился – они словно скользнули от поляны и дома сквозь бамбуковые заросли, очутившись на океанском берегу, где Вальдес знал и помнил каждый камень. Что там камень! Каждую ветвь на их единственной сосне, каждую трещинку коры, каждую пальму и побег бамбука… Он видел причал и рыболовный глайдер, к которому неторопливо направлялись пятеро мужчин, видел выпрыгивающих из воды дельфинов и старую купальню на краю понтона, обнесенную прочной сеткой от акул. Там резвились малыши, гоняли яркий мяч, иногда перебрасывая его через бортик загородки. Мяч тут же летел обратно, подброшенный в воздух дельфинами.

– Мужчины твоей семейной группы? – спросила Занту. – Я знаю, у вас нет таких, как Птайон… Твой трла среди них?

– Да. Он идет впереди.

– А остальные?

– Двоих родила моя тальде. Еще двоих привели на остров рини. У меня ведь красивые рини, правда? А те малыши, что играют с мячом, – их потомство. Мои маленькие родичи.

– Малыши, – произнесла Занту, – маленькие люди, потомки… Их можно держать на руках, гладить их нежную кожу, смотреть в их глаза и думать, что жизнь твоя не развеется прахом, а будет продолжена в вечности. Малыши…

Глайдер отчалил от пристани, всплыл над водой и ринулся в море, сопровождаемый дельфинами. Но Занту уже не обращала внимания на рыболовов и их кораблик; ее взгляд был прикован к детям. Она смотрела на смуглые тела ребятишек, на брызги, поднятые их возней, и тихо, умиротворенно улыбалась. Вальдес ощущал ментальные флюиды, струившиеся от нее, но тоски в них не было. Ни тоски, ни горя, ни печали, ни сожалений о собственной судьбе… Наоборот, он чувствовал, что от нее исходит странный покой, словно она добилась своей цели или, возможно, смирилась с предначертанным раз и навсегда.

Перегнувшись через парапет, Занту вытянула руку, будто хотела коснуться узкой ладошкой детских головок, мелькавших в воде. Потом сказала:

– У меня тоже будет малыш. Будет, теперь я в этом уверена! Через сорок восьмидневок.

Сердце Вальдеса стукнуло сильней.

– Ты нарушила запреты и побывала в астроиде? – спросил он. – И тебе удалось?..

Синие глаза сверкнули, потом она сделала жест отрицания:

– Нет, мой любимый, нет. Дорога в астроид для меня закрыта, и я ничего не нарушала, ни запретов, ни воли тех, кто наложил на меня кару. Но здесь зреет плод. – Она коснулась ладонью живота с такой нежностью, что у Вальдеса сдавило горло. – Зреет дар, о котором я мечтала… твой дар, Сергей Вальдес с Земли.

ФААТА ТРОРИ. Данный термин происходит из языка фаата (фаата'лиу). Известно, что фаата обозначают собственную расу как «бино фаата» или «полностью разумные», тогда как гуманоиды, подобные им внешне и обладающие сходной в общих чертах физиологией, называются «бино тегари», что можно с определенной натяжкой перевести как «чужие разумные», «другие разумные» или «не совсем разумные, однако не тхо» (последний вариант принадлежит Иану Бальнеонису).

Существует, однако, третья категория разумных гуманоидов, которая обозначается как «фаата трори». Дословный перевод: «с каплей фаата» – не разъясняет ситуацию и требует комментариев. Под «каплей» в данном случае имеется в виду кровь фаата – точнее, их гены, переданные гуманоиду иной расы в результате межвидового скрещивания. Вопрос о том, есть ли фаата трори (то есть метисы) среди современного земного населения, пока остается открытым. Циркулирует слух о земных астронавтах, попавших в эпоху Вторжения на борт инопланетного корабля и ставших жертвами соответствующих биологических экспериментов, но эти сведения засекречены ОКС уже на протяжении 175 лет.

Источники информации: Материалы эпохи Вторжения: статьи, книги, фильмы, меморандумы и отчеты независимых исследователей, приведенные в списке 1. Список 1: Изъят по требованию Секретной службы ОКС.

Глава 14

Трасса от Земной Федерации к сектору лоона эо

– Я ей верю. – Вальдес уставился в угол каюты невидящим взглядом. – Верю, Кро! Я только не понимаю, как это случилось. Моя роль в этом приятном событии под большим вопросом. Видишь ли, мы… – он сглотнул и откашлялся, прочищая горло, – мы не занимались сексом.

– А что вы делали? – спросил Вождь, посматривая на снимок-голограмму, прилепившийся к стене. Вид у Кро был такой, словно он интересовался обеденным меню.

– За руки держались! – рявкнул Вальдес. – Еще я пару раз ее поцеловал… ну, может, не пару, а чуть больше… Но дети тут при чем? Дети – следствие определенных… гмм… усилий и манипуляций, а для них нужны такие органы, каких у лоона эо просто нет!

– Это мнение землянина, – сказал Светлая Вода. – Не забывай, она не человек и даже не гуманоид. Моя собственная раса отлично обходится без этих… гмм… усилий и манипуляций.

– Я на ваших женщин не посягаю, – огрызнулся Вальдес.

– Трудновато пришлось бы, – заметил Кро с непроницаемым лицом. – У нас нет разделения по половому признаку.