Олег Языков - Книга четвертая. Корректор реальности.

— Андрей, к бомбардировщикам! — Мы метнулись к ТБ. Их наши соколы оставили без защиты.

ТБ сомкнули строй и неторопливо заходили на горящую деревню. Теперь, слава богу, они шли прямо на восток. Если кого и подобьют, все-таки смогут долететь до своих… Хотелось бы так думать.

— Пошли бомбы! Есть! Хорошо вложили! — радостно закричал ведомый.

Я боялся отвлекаться и смотреть на результат бомбового удара. Именно в такие мгновения и ловят истребителя. Точно! Слева от нас прошла очередь бортстрелка бомбардировщика. Я моментально развернулся – на нас с Андреем заходил "мессершмитт". Он правильно решил – сначала надо убить истребители. ТБ от него никуда не уйдут, догонит…

Можно ругать "И-16", можно его хвалить – кто как делает. Одного у него не отнять – это чрезвычайно маневренный истребитель. Полный вираж за 16–17 секунд делает. Как говорили летчики – может развернуться вокруг столба. Вот и сейчас, мой резкий вираж нас спас от очереди немца. Она прошла стороной. Я стрелять уже не смог, а вот стрелки с двух ТБ с удовольствием скрестили на мессе очереди своих ШКАСов. И попали! По фюзеляжу немца пробежали искры, он вильнул, выбросил струйку дыма и вышел из атаки вниз, разворачиваясь к себе, на запад.

Я выпустил воздух сквозь стиснутые зубы. Как там говорил Штирлиц в анекдоте? "Пронесло!" А Мюллер в ватерклозете: "Тебя бы так пронесло, паразит…" Вот и я… Близко от этого был, одним словом. Страшно видеть у себя на хвосте вращающийся винт вражеского истребителя. Спина сразу леденеет… Уф-ф… На сей раз пронесло. Спасибо тому стрелку. Я ему сильно обязан…

— Андрей, ты как? Цел?

— Да все в порядке… Перепугался только… И я от тебя отстал. Меня на развороте за бомберы унесло.

— Вверх давай. Сейчас по ним зенитки ударят… — я нашел истребитель Андрея взглядом и пошел вверх. Извернулся, глянул назад. Клубок истребителей так и висел в отдалении. Дымов вроде не видно… А ведь уже третий немецкий истребитель из боя вышел, вот так-то! Живем!

ТБ наконец-то сбросили остаток бомб и потянули на нашу сторону. Мне было отчетливо видно, как исклеваны пробоинами крылья ближайшего бомбардировщика. Но стрелок весело скалился в мою сторону, в кабине вертелась голова пилота. Я перешел на другую сторону, сзади пристроился ведомый. Мы заложили резкий вираж, набирая высоту и, заодно, проверяя заднюю полусферу. Опасности нет. Истребители все еще вертелись в небе, но накал схватки явно спадал. Немцы поодиночке выходили из боя…

Так мы прошли километров, наверное, десять-двенадцать. Березина осталась позади, под нами уже лежала наша территория. Идея была такая – пролетим еще немного, прикроем бомберы. Потом отвалим в сторону и сядем на нашей полянке. Там, в ящиках, нас ждали еще двенадцать ракет. Бензина должно хватить – мы не жгли его в бесплодных попытках догнать немцев, а сразу пошли на прикрытие ТБ-3. Я начал успокаиваться. А зря…

На очередном развороте я увидел сзади восемь точек. Наши, что ли, догоняют? А почему восемь? Потеряли двух? Все может быть… И очень может быть, что это немцы, вызванные на усиление первой группой. Как не вовремя…

— Андрей, внимание… Сзади восемь целей. Будь готов ко всему.

— Понял, вижу…

Я крутанулся и подлетел к головному бомбардировщику. Сбросил скорость, покачал крыльями. Летчик в открытой кабине уставился на меня. Я показал себе двумя пальцами на глаза и помахал рукой назад. Потом показал ему восемь пальцев. Голова в кожаном шлеме повернулась к хвосту самолета, летчик утвердительно кивнул мне, мол, вижу, стрелки сразу развернули турели спаренных пулеметов назад. Я дал газ и вырвался вперед. От бомбардировщиков отходить нельзя. Если это немцы, то они свяжут нас четверкой, а оставшаяся четверка вмиг расстреляет оставшиеся без прикрытия ТБ. Черт, черт, черт! Что же делать?

— Андрей, от бомберов не отходить! На виражах отбивать атаки – и все! Все, что мы можем. Как понял?

На этот раз Андрей не стал болтать. Все, что я услышал, было краткое: "Есть!" Значит, все понимает…

Теперь за приближающимися самолетами стал виден легкий дымный след. Это немцы, на форсаже идут. Наверное, сейчас весело кричат в эфире, улыбаются… Да, сейчас будет весело…

Надо сорвать им первую атаку. Все восемь "мессов" одновременно атаковать не будут, небо большое, но количество направлений для атаки ограничено. Мы выскочили перед строем бомбардировщиков, развернулись и пошли немцам в лоб. Самое главное – чтобы нас не утащили от ТБшек… Иначе – все зря…

— Андрей! Стрелять только наверняка, береги патроны.

В первом схождении стрелять не пришлось. Немцы увидели нас и ушли вверх и влево. Перестроились, одна четверка осталась на высоте, а другая попыталась зайти бомберам в лоб.

Мы выскочили на перехват. Под нашими истребителями потянулись трассы носовых стрелков тяжелых бомбардировщиков. Немцы отвернули. Стрелять по ним было далековато, и мы с ведомым заложили резкий вираж, пропуская ТБ вперед.

Теперь на нас стала заходить вторая четверка немцев. Они, особо не мудрствуя, упали сверху, начав стрелять метров с шестисот. Но тут их подвела низкая, около 180 километров, скорость наших тяжелых бомбардировщиков. Дымные трассы пушек прошли впереди. Слишком большое было упреждение. Не приближаясь к нам, немцы ушли в высоту. А сзади заходили еще четыре истребителя. К ним потянулся веер трасс бортстрелков. Немцы опять начали стрелять с дальней дистанции, а потом нырнули под огромные машины. Вот тут и мы с Андреем успели отстреляться.

Переворотом через крыло, прямо через строй тихоходных гигантов летящих по линеечке, мы с ведомым упали на хвост четверке "мессов" и успели врезать по ним из пулеметов. Снаряды пушек при таком ракурсе стрельбы я тратить не стал.

Кто-то из нас один "мессер" зацепил. Немец задымил, прошел вперед и стал разворачиваться на запад. Судя по тому, как он неуверенно держался в воздухе, попали не только по мотору, но и по управлению. Нам повезло – его ведомый потянулся за подбитой машиной. Пара вышла из боя. ТБ так же неспешно и безразлично к опасности шли на восток.

Вот тут немцы немного озверели. Строй бомбардировщиков с разных направлений атаковали сразу две пары. Получилось то, чего я всеми силами хотел избежать – нас с Андреем растащили. Я пошел на одну пару фашистов, а Андрей вильнул на другую. Сделать было ничего нельзя. Теперь нас будут убивать поодиночке…

Воздушный бой – очень быстротечный бой. Все решается в секунды. Да какой там! В доли секунды. Действия не осмысливаешь – дерешься на инстинктах, на подкорке… Любое решение должно быть единственно верным. И я пошел немцу в лоб.