Павел Безяев - Инкодеры

— А почему бы и нет?! — улыбнувшись, сказал Девро и нажал кнопку срочной переправки на шаттл.

— Подо… — только и успела сказать виректол, пока их кресла не провалились под пол.

По специальным пневмотрубам они через минуту были доставлены в шаттл, и теперь уже сидели в его главной рубке…

Гарри очнулся в камере. В маленькое решётчатое окно проникал слабый свет, но его было достаточно, что бы заболели глаза, и заломило виски. Он зажмурился; к горлу подкатил комок тошноты. Рядом с собой Николас заметил умывальник и, преодолев боль, он встал, что бы умыться.

Холодная вода окончательно привела его в чувство, у него даже появились оптимистические мысли: "Они что, надеяться меня тут удержать? Да мне не помешают не какие стены, если я захочу на свободу". Сразу взрывать стену Гарри не стал, а сначала посмотрел в окошко, что бы узнать на каком он этаже. Ему повезло — его камера была на первом. Гарри осмотрелся: "Тесновато… Большой взрыв устраивать нельзя — не спрячешься, да и бронежилет с меня сняли".

Поставив койку на бок, он соорудил что-то вроде баррикады. Николас решил сделать серию микровзрывов — вместо одного большого. На, приблизительно, равном расстояние, он "заложил" в стену несколько бомб — так что бы они выбили необходимую дыру. Гарри приготовился послать сигнал, но в этот момент послышались чьи-то шаги. Николас быстро поставил койку на место, и лег на неё закрыв глаза. Неизвестный остановился перед дверью; на секунду приоткрыл глазок, потом, видимо убедившись, что всё в порядке, ушёл.

Дождавшись, когда стихнут шаги, Гарри снова перевернул кровать, прикрыл голову подушкой и пригнулся к земле — теперь он был готов к взрыву.

Камера содрогнулась. Взрывной волной койку опрокинуло на Николаса. Не дожидаясь пока рассеется дым, он прыгнул в отверстие и побежал сам не зная куда…

— Вот так! А ты еще защищал его! — сказал Бил, потирая руки.

— Что тут сделаешь — ошибся, — оправдывался Сергей, — он мне казался, да и сейчас кажется, добрым и честным человеком. Я его давно знаю — ведь мы почти соседи, но он никогда не совершал ничего противозаконного… не знаю, что с ним стряслось — в него словно демон вселился! Ты видел выражение его лица?

— Да, приятного мало… Может у него раздвоение личности?

— Может быть.

Бил встал и направился к выходу:

— Ну что, пойдёшь со мной?

— Куда? — растерялся Серов.

— Как куда! А кто дом Николаса будет обыскивать? Да, и родственников надо бы допросить — может жена соучастница.

— Нет, я не поеду. Мне трудно будет смотреть её в глаза. Моли…

— Так ты и его жену знаешь?! Ну ладно хватит сентиментальничать. Не хочешь — не езжай — я сам допрошу и проведу обыск.

Минуту назад Далос ликовал, по поводу удачного завершения крупного дела, но Сергей выбил его из колеи и поэтому, пока настроение совсем не испортилось, Бил поспешил прервать неприятный разговор.

— Думаю найти деньги, будет не сложно. Мне кажется это одно из моих самых удачных дел! Кстати, чуть не забыл, что с Гарри? Когда он очнётся?

— Врачи сказали: "придет в себя часа через два, а минут через пятнадцать после пробуждения можно будет допросить.

— Хорошо! Вернусь как раз вовремя, надеюсь, — он повернулся и быстро пошёл.

От полицейского участка он отъехал один — полицейские уже давно сторожили дом Николаса, дожидаясь распоряжений Далоса.

Бил скрылся за поворотом, и в этот момент грохнул взрыв и появилась дыра в стене, но Далос этого не слышал…

Шаттл лавитян приземлился в лесу недалеко от города. Маскировка была отличной: программа "Хамелеон" перекрасила корабль в нужные цвета, а специальные глушители не позволяли обнаружить шаттл не одному виду радаров.

Лавитяне очень похожи на людей внешне, этот факт еще раз доказывает верность теории, по которой эволюция на других планетах должна идти схожими с Землей путями. Из грузового люка выехал последний катер, а из пассажирского вышел последний солдат. Лондера поправила свои длинные белые волосы и осмотрела выстроившуюся команду.

— Я знаю, что нам предстоит выполнить опасное задание. Я знаю, что с каждой минутой опасность увеличивается, но всё же рискну предложить подождать с разворачиванием маленькой войны на этой планете.

— Hо… — начал было Девро, но вдруг резко замолчал — толи, потому что Лондера всегда оказывалась права, толи ему просто надоело с ней спорить. — Я не говорю, — не обращая не помощника внимания, продолжала виректол, — что мы должны просто сидеть и ждать! Просто у меня есть план. Попытаемся не привлекать к себе внимания и обойтись минимальными силами. Судя по показаниям датчиков, Инкодер очень слаб — может он поврежден, а может у "одержимого" сильный дух.

— Так какой у тебя план? — поинтересовался техник Лоно.

— Два или три лавитянина оденутся в местную одежду; затем приземлятся в городе на крышу какого-нибудь здания, замаскируют катер и, не привлекая к себе внимания, попытаются подобраться к Инкодеру, а дальше всё как положенною!

Девро приподнял мощное дуло вытягивателя, напряглись бицепсы, показывая силу их владельца.

— Я поеду! — сказал он — ему хотелось действовать.

— Думаю, кому-то надо будет остаться в катере и следить за оборудование, а кто лучше меня с этим справится? — вызвался техник.

— Вы, наверное, не против, если командовать всеми буду я? улыбнувшись, сказала Лондера.

Компьютер смог быстро смоделировать Земную одежду для троих добровольцев, и через полчаса они уже летели на катере, оставив остальную команду в полной боевой готовности, ждать сигнала, если понадобится помощь…

Гарри специально бежал через бедные кварталы, надеясь, среди трущоб и нищих, укрыться от преследователей. За спиной, постепенно затихая, выли полицейские сирены.

Николас сбавил темп. Теперь ему надо срочно придумывать план дальнейших действий — долго скрываться от полиции, в этих трущобах, он не сможет. Только сейчас Гарри начинал понимать всю безысходность своего положения — он преступник в бегах и, наверняка, когда-нибудь его поймают, но главное что рухнули все его планы, все мечты снова стали не сбыточными; его талант не только не помог ему, но и сделал еще хуже, чем было. Он вспомнил о семье: "Их, наверное, допрашивают… Боже, а что если я больше не смогу встретится с ними?" Ему всё меньше и меньше хотелось убегать от полиции; постепенно бег перешёл в медленный шаг. Он ощущал себя человеком без будущего — ему не хотелось жить…