И Шкловский - Сборник статей

Четвертая трудность обнаружения "космических чудес" заключается в том, что такое чудо должно иметь только одно допустимое объяснение и это объяснение ДОЛЖНО сводиться к искусственному происхождению. Можно утверждать, что большинство астроинженерных работ не удовлетворяет этому условию. Допустим, на Марсе есть астрономы, считающие Землю необитаемой планетой. Сочли бы они доводом в пользу существования Разума на Земле атомный взрыв, разрушающий некую гору? Ничего подобного. Они примут этот взрыв за проявление вулканической деятельности.

До последнего времени ученые считали, что атомный котел не может быть создан природными силами, без участия человека, однако в Южной Африке открыты остатки такого уранового котла, который возник самопроизвольно, и в нем долгие века самоподдерживалась реакция. Этот естественный реактор находился не где-то в небе, а под нашим носом, — и не был открыт, пока не развилась атомная технология.

Наконец, очень трудно придумать такое явление АСТРОНОМИЧЕСКОГО МАСШТАБА, у которого бы были все признаки, необходимые, чтобы мы его признали "космическим чудом". Тут недостаточно, чтобы небесное тело вело себя «странно». Астрофизика знает массу странных объектов, которые никто не считает "космическими чудесами", хотя и не может сразу объяснить их поведение. Можно было бы написать фантастический рассказик о том, как ученые одной цивилизации соорудили "космическое чудо", чтобы оповестить о своем существовании обитателей иных миров, и как астрофизики другой цивилизации, обнаружив искусственный объект, так долго выдвигали на его счет разные предположения, что в конце концов придумали гипотезу, которая объясняет явление естественным способом, без использования деятельности Разума! Этого, однако, не может быть на самом деле, потому что ученые высокоразвитой цивилизации должны понимать возможность именно таких недоразумений и понимать это лучше нас. Наверняка можно придумать "искусственную звезду" для однозначного распознания, и профессор Шкловский так и поступил, но следует ли из этого, что «другие» должны сооружать именно такие объекты, мощные пульсары, хотя бы им самим они были бы ни к чему? Наше нетерпение и жажду знания нельзя считать достаточными причинами, объясняющими мотивы деятельности «других». Профессор Шкловский не мог бы выдвинуть концепции искусственного пульсара десять лет назад, тогда пульсаров не знали. Возможно, через десять лет откроют новые космические объекты, более подходящие, чем пульсар, для "переделки в космическое «чудо».

Все перечисленное говорит о существовании явления, которое можно назвать ПОЗНАВАТЕЛЬНЫМ ГОРИЗОНТОМ каждой цивилизации. В черте этого горизонта находится все, что цивилизация познала и умеет делать (как мы умеем строить электростанции), в том числе и явления, для которых она в состоянии хотя бы построить теоретическую модель (как мы строим модель "черной дыры"). За горизонтом находится все, чего цивилизация не знает и о чем не может даже додуматься с помощью суммы своих знаний. Каким предстанет перед такой цивилизацией грандиозное явление, которое она может наблюдать, но которое находится за ее познавательным горизонтом? Оно будет ей казаться ЕСТЕСТВЕННОЙ ЗАГАДКОЙ. Так воспринял бы сто лет назад гриб ядерного взрыва каждый земной физик. Каждый физик в 1877 году счел бы это явление результатом действия неизвестных сил природы. Эти ученые поступали бы в соответствии с научной методологией, которая не позволяет выдвигать полностью необоснованные гипотезы. А как раз искусственно вызванная цепная реакция была бы в то время чистой спекуляцией, не имеющей никакого основания в существующем знании. Потребовалось много лет, чтобы непрерывно расширяющийся познавательный горизонт включил в себя ядерную энергетику.

Можно утверждать, что ученые сто лет назад не знали того, что знаем мы, и это будет чистой правдой. Можно пойти дальше и сказать, что мы знаем уже достаточно много, и ничто не сможет удивить нас так, как удивил бы взрыв атомной бомбы физика прошлого века. Утверждая это, неплохо вспомнить, что как раз в прошлом веке ученые считали, что здание науки построено полностью, и сожалели о судьбе будущих ученых, которые остаются без работы. Впечатление, что современное знание исчерпало все, что МОЖНО знать, оказывается иногда необыкновенно сильным, но вся история науки убеждает нас в неправильности этого сильного впечатления.

Мне представляется, что, кроме указанных выше, существует еще пятая трудность обнаружения "космических чудес", проистекающая из инерции нашего мышления. Много людей может, не задумываясь, заявить, что "искусственный объект" можно распознать, даже не понимая его предназначения и способа действия, поскольку в земных условиях можно отличить от явлений природы любой тип машины, хотя бы такую машину мы видим первый раз в жизни. В наши представления, касающиеся технологии, входит понятие «машины» как устройства, в основном сооруженного из твердых тел. Необходимо, однако, признать, что «астротехнология» не будет знать «машин» в нашем понимании. Механические устройства не могут достигать астрономической шкалы масштабов, так как ни одно твердое тело не является достаточно твердым, чтобы сохранять при гигантских размерах жесткость в физико-техническом смысле. Как известно, создание аппаратов такой мощности, как фотонная ракета, упирается в неразрешимые трудности, поскольку ни одно вещество не годится для создания зеркала такой фотонной ракеты. Стопроцентное отражение света физически невозможно, а необходимая мощность для движения ракеты столь велика, что превратит в пар любое зеркало.

Мне кажется, что инженерной эволюции есть предел. Не конец такой эволюции, но предел технологии, использующей в основном твердые и жесткие тела. Мне кажется, что наши трудности с получением термоядерной энергии возникают из-за того, что эта энергия не удерживается внутри устройств, сооруженных из твердых тел, а решит проблему переход от использования таких тел к "энергетико-энергетической" технологии, которой мы еще не знаем. Это была бы технология, в которой один вид энергии (например, магнитной) являлся бы опорой, изолятором и управляющей средой для других видов энергии (например, энергии плазмы). Мне кажется также, что мы уже достаточно близки к такой, "энергетико-энергетической" технологии. Когда мы преодолеем эту границу, наш познавательный горизонт расширится скачком.

Итак, суммируя, я придерживаюсь такого мнения — способность устанавливать различие между естественным и искусственным явлением является функцией знания того, кто устанавливает это различие. Поэтому шансы обнаружения "космических чудес" будут расти, даже если мы не будем уделять специальное внимание их поиску. Как выглядит энергетика мощностей звездного порядка, на каких расстояниях можно обнаружить эти эффекты, какие варианты тут возможны — все это мы узнаем, когда сами овладеем звездной энергетикой. Сейчас мы можем только дискутировать о Других Цивилизациях. В будущем удастся установить, на КАКИХ ИМЕННО расстояниях их можно обнаружить. Но это будущее — тоже еще не конец пути. Ничто не говорит нам, будто в космосе можно достигнуть "абсолютной вершины знания". Скорее, все нам известное свидетельствует о том, что с очередной взятой вершины мы видим следующие, еще не достигнутые. Может быть, оказавшись на одной из следующих вершин нашего знания, мы поймем, что контакт между цивилизациями в космосе невозможен. Но сейчас мы еще имеем право надеяться.