Кирилл Бенедиктов - «Если», 2004 № 12

— Нет, не сегодня, Кении. Просто хочу приглядеться к Живому Дому, которым торгует кто-то на четвертом уровне.

— Да, я слышал про эту штуковину, — кивнул старина Кении. — Но мне-то она вроде ни к чему. А если бы внезапно приспичило… Тогда, пожалуй, я поднакопил бы еще деньжат и купил себе настоящую вещь, не подделку.

— Эта штука не так уж плоха, — заметная. — По крайней мере, на первый взгляд. Я с ней вчера немного познакомился.

Расплатившись, я попрощался с Кении и поднялся на четвертый уровень. На сей раз я уже ожидал, что со мной заговорит громкоговоритель, и даже выдавил несколько словечек ему в ответ. Но я вовсе не был готов обнаружить, что тот вчерашний продавец, оказывается, уже поджидает меня.

Когда он устремился ко мне с широкой дежурной улыбкой, сердце инстинктивно содрогнулось в моей груди, но я поспешил подавить это неприятное чувство. Прекрасное видение полностью автоматизированного тоннеля блистало перед моим умственным взором, а для всего остального я был все равно что слеп: типичное тоннельное зрение, если можно позаимствовать термин у врачей-офтальмологов. Продавец приветствовал меня с таким неподдельным жаром, словно я был его самым лучшим и едва не потерянным другом детства.

— Зашел только узнать, — неловко начал я. — Вы не могли бы еще раз продемонстрировать мне эту вашу программу? Я имею в виду Живой Дом?

Разумеется, никаких затруднений! Кто-то невидимый моментально подскочил к нему с ключом, ловко вставил в скважину и завел пружину до отказа. Продавец заговорил и стал действовать с такой невероятной скоростью, что я даже начал понемногу опасаться за его рассудок и физическое здоровье. Нельзя же, в самом деле, тратить столько жизненной энергии ради каких-то компьютерных программ, пускай даже и неплохих.

Я едва успевал согласно кивать и произносить очередное «да» в подходящем месте. Он беседовал с машиной, печатал ей задания на клавиатуре, отдавал различные команды жестами перед пластиковым глазом видеокамеры. Компьютер включал и выключал воду, смешивал коктейли, варил черный кофе и яйца всмятку, отвечал на телефонные звонки и так далее. Маленькие анимированные иконки, бойко пляшущие на его мониторе, наглядно демонстрировали, какими операциями управляет машина в данный момент.

Программа, как оказалось, твердо гарантировала, что температура воды в душе или ванне не отклонится больше чем на полградуса от той, которая мне доставляет удовольствие. Сверх того, программа могла поддерживать индивидуальную температуру воды для каждого из шести проживающих в моем тоннеле в том случае, если мне когда-нибудь удастся стать счастливым многодетным отцом (призрак Джейн, преследующий меня, наверняка чуть не лопнул от хохота!).

Перед тем как я собрался уходить, продавец вогнал себя в такую ажитацию, что я сильно засомневался, удастся ли ему сомкнуть глаза в эту ночь, как, впрочем, и мне. Я по-прежнему не знал, как его зовут, и знать не желал. Никаких персональных деталей. Это все равно что иметь дело с уличной проституткой, чем ты меньше знаешь о ней, тем лучше.

Наутро, после очередной беспокойной ночи, за завтраком (пара ломтей хлеба с маслом и жидкий чай из порционного пакетика) я дозрел до решения приобрести Живой Дом. Или я куплю эту программу, или заболею от недосыпа и одиночества! Слабый голосок разума попытался напомнить мне об осмотрительности, но я безапелляционно проигнорировал его.

На работе мне пришло в голову, что следует предварительно выяснить финансовый аспект, и тут я обнаружил, что не помню названия магазина. Как я ни пытался представить себе его фасад или голографическую рекламу, все торговые заведения четвертого уровня слились и перемешались у меня в голове. Я уже начал опасаться, что придется пойти в Атриум во время обеденного перерыва (и это будет довольно унизительная ситуация), как вдруг вспомнил: Бизнес-центр Дэнди!

После этого героического умственного прорыва я нашел нужный телефонный номер в соответствующей директории своего рабочего терминала и позвонил. Трубку взяли не сразу, и я успел мысленно обругать свой невинный терминал: будь эта штука разумна, я бы просто сообщил ей характеристики товара, а она бы сама определила название и телефон магазина, дозвонилась и сообщила мне, что можно говорить.

У женщины, которая ответила на мой звонок, оказался изумительный голос, невероятно звучный и одновременно мягкий, как бархат. О нет, гораздо мягче и нежнее бархата… Мои глаза непроизвольно прыгнули на экран монитора, желая узнать, какому небесному созданию этот голос принадлежит, но, увы… Видео не было, меня постигло жестокое разочарование.

— Алло-о? — мягко повторил неотразимый голос.

— Э-э… прошу прощения, мисс, — пролепетал я. — Моя фамилия Бринкман. Вчера вечером я заходил посмотреть на вашу программу Живой Дом, и у меня есть несколько вопросов по поводу…

— Минуточку, сэр, — сказала таинственная незнакомка. — Сейчас я позову продавца, он вам все объяснит.

Я уже импульсивно открыл рот, чтобы пригласить абсолютно незнакомую женщину отобедать со мной, но в трубке заговорил другой голос, слишком хорошо мне известный.

— Мистер Бринкман! Спасибо, что позвонили нам. Что я могу для вас сделать?

— О… привет. Как она узнала, кого надо позвать? Продавец рассмеялся.

— Я сказал ей еще вчера, что у мистера Бринкмана могут возникнуть вопросы. И кстати, меня зовут Рон. Чем могу помочь?

Мы немного походили кругами вокруг основного вопроса, но в итоге прояснилось, что Живой Дом не совсем разорит меня. Не могу сказать, что цена оказалась приемлемой, но я мог позволить себе такую покупку без того, чтобы потом надрываться на двух работах, выплачивая кредит. Я сказал продавцу, что подумаю, и немедленно прервал связь.

Остальную часть рабочего дня я провел в тумане фантазий, представляя себе таинственную незнакомку с обольстительным голосом. Я решил, что непременно приглашу ее пообедать, если она хоть немного моложе и поприглядней бабушки Чингисхана.

На сей раз я не зашел к Кении, а просто кивнул ему по дороге к лифту. Рон уже поджидал меня у демонстрационного стенда Живого Дома, когда я вошел в магазин. По-моему, Рон рассчитал до секунды мое неожиданное, как я по наивности полагал, появление. Ничто так не обостряет довольно слабое у Homo sapiens чувство времени, как запах чрезвычайно солидных комиссионных.

Он расплылся в приветливой улыбке, но затараторить не успел, поскольку я напористо задал вопрос:

— Кто она? Та, что говорила со мной по телефону? Самый сногсшибательный голос, который я когда-либо слышал! Я хочу увидеть ее.