Александр Розов - Неандертальский томагавк в астроархеологии

— Да, шкип, — лаконично отозвался навигатор, метнул себе в глотку последний кусок цыпленка и, с чашкой пунша в руке, сел за освободившийся командный терминал.

Бортинженер снова потерла уши, а потом похлопала Нокса по плечу.

— Что ты думаешь про «ковчеги» и про эту чумную тему? Вот, Ван говорит: пинок…

— Конечно, пинок, — согласился матрос-универсал, — Но это не попытка расшевелить человечество, как говорит Ван. Это гораздо более шкурная история.

— Давай не будем трогать мотивы, — предложил навигатор, — Давай идти по фактам. Космический драйв начался почти четверть тысячелетия назад, в 1950-е, а потом быстро завял. Космический ренессанс начался в 2040-е, чуть больше, чем полтораста лет назад, и вероятно, тоже бы завял, если бы не произошли некоторые события.

— Почему бы он завял? — спросил Нокс.

— По архаичной социальной логике, — сказал Ван, — Затратили ресурс. Получили четыре больших объекта колонизации. Луна, Венера, Марс, Церера. Стоп. Дальше двигаться незачем. Будем переваривать, что схватили. А развивать дальний космос… Ну, не так интересно. Можно забросить сотню — другую дешевых дальних зондов, и хватит.

— Ты так говоришь, — заметила Укли, — как будто Луна, Венера, Марс и Церера это не отдельные космические объекты, а кусочки Земли, к которым присобачили мостики, и начали по ним кататься на тележках. А от Земли до Цереры, между прочим, даже при оптимальном расположении, дистанция полторы астрономические единицы. Когда-то потребовался прорыв в астронавтике, чтобы наладить логистику с колонией Церера.

Навигатор допил пунш, потыкал что-то на пульте, оценил на глаз изменения, которые произошли на видеомониторах и, через несколько секунд, вернулся к разговору.

— Да, прорыв был, но он уже состоялся, и дальше можно было лежать под пальмой.

— Во-первых, — ответил ему Нокс, — Все было не так просто. Технический прорыв занял почти двадцать лет, с научно-экономической и военно-космической конкуренцией, и много чем еще. А во-вторых, ты как-то обошел вниманием проект «Space-Age».

— Проект «Space-Age», это разовое событие, — возразил Ван.

— Нет, это как раз системное событие, в отличие от аферы с ГК-чумой. Давай, просто разберем цепь событий, и это станет очевидно.

— Ага! — обрадовалась Укли, — Сейчас мы порвем кое-какие антинаучные теории!

— Давай, разберем, — согласился навигатор.

Нокс прожевал последний кусочек, запил пуншем, и взял с полки комп-планшет.

— Без шпаргалки никак? — съязвил Ван.

— Я просто выведу на экран хронику, чтобы не было споров по датам и фактам… Вот, теперь хроника у всех перед глазами. 2061 год. Столетие человека в космосе. Было бы странно не начать какой-то знаковый проект. И его начали. Вопрос: каким временем интереса волонтеров-инвесторов можно было располагать? Ответ: до 2069 года. До столетия человека на Луне. Вот это системные предпосылки проекта «Space-Age».

— Это не системность, а PR, — возразил навигатор.

— Нет, это социальная зоопсихология человека. Она и определяет системность.

Укли громко похлопала ладонью по переборке.

— Эй! Не сползайте в теорию! Давайте даты и факты!

— Мы просто обменялись мнениями, — сказал Нокс, — А сейчас я буду двигаться точно по хронике. Концепт межзвездного корабля был создан и детально рассчитан еще в 1979-м. Тогда он назывался «Проект Дедал». К 2061-му он частично устарел, но это было не так сложно исправить, модернизировать, и уменьшить в десять раз по массе. На корабль со стартовой массой 100 тысяч тонн и полезной нагрузкой 450 тонн не хватило бы средств волонтеров-инвесторов. А вот «ковчеги» практически совпадали с исходным «Дедалом» 1979 года по массогабаритным характеристикам.

— Ты упустил из виду движок, — добавила Укли, — Импульсный термоядерный движок на гелий-дейтериевом синтезе, который был в проекте 1979-го, ни на фиг не годился. Даже расчетная скорость была бы меньше 15 процентов световой. Пока не появились схемы синтеза с высоким выходом фотонов, о звездолетах можно было только мечтать.

— Поправка принята, — сказал Нокс, — Идем дальше. «Space-Age» отправился к Центавру, сохраняя периодическую связь с Землей, и это очень важно. По мере того, как корабль приближался к цели, популярность проекта росла. Когда через 10 лет после старта был получен сигнал с поверхности планеты Эврика… Это событие определило четко вектор общественного мнения по поводу межзвездных проектов. И сразу возник вопрос: А кто станет лидером дальней экспансии? Тут-то и начался бум строительства аппаратов типа продвинутого «Дедала», уже на уровне сверхкрупных политических структур.

Ван поднял раскрытую ладонь, предлагая рассказчику сделать паузу.

— Значит, Нокс, по твоей версии, необходимый пинок человечеству дал «Space-Age», успешный полет к Центавру и основание колонии «Калифорния-Кэйт». А «ковчеги» проектировались и строились ради амбиций сверхкрупных политических структур индустриальных государств, путем подсматривания, копирования и увеличенного масштабирования, практически, любительского корабля «Space-Age». Так?

— Именно так. Это вполне в стиле вождей индиков.

— …И, — продолжал навигатор, — когда возникла эпидемия ГК-чумы, эти «ковчеги» оказались как раз кстати. А исходно, такое их использование не планировалось?

— Тут все довольно запутанно, — ответил Нокс, — Вроде бы, военные ведомства не предполагали переброску людей на межзвездные расстояния. Эти «ковчеги» тогда назывались «десантными крейсерами» и строились для переброски коммандос на пригодные для колонизации объекты в Солнечной системе. Поставить туда ногу.

Укли энергично кивнула, выражая понимание этой идеи.

— Ухватить кусок побольше, и охранять его, пока не придумаешь, как его съесть?

— Да, — Нокс кивнул, — Первый получает все, а опоздавшему достаются объедки.

— Но этот план «постановки ноги» не реализовался, — заметила она.

— Не реализовался, — подтвердил Нокс, — в нем нашлись принципиальные дефекты.

Из люка вылез шкипер Арто, проворчал что-то жизнеутверждающее, и набросился на порцию цыпленка по-мексикански.

— Шкип, ты слышал тему про космические корабли с десантниками? — спросила Укли.

— Еще один миф времен Третьей холодной войны, — ответил Арто.

— Но сотни «ковчегов» на стапелях «Unijet-prop» были реальностью, — сказал Нокс.

— Ну, и что? Во время каждой холодной войны, сверхбольшие политические альянсы строили множество всяких бессмысленных дорогостоящих монстров. «Ковчеги» не отличались в этом смысле от атомных авианосцев Первой холодной войны. Даже их масштабы близки: размер 400 метров и масса 100 тысяч тонн.